Новое японское кино. В споре с классикой экрана - [48]

Конечно, это в первую очередь было связано с весьма скромным бюджетом в 1,5 млн. долл., но и не только. В фильме буквально всё подчинено одной цели: затянуть зрителя в атмосферу кошмарного сна, от которого невозможно очнуться. При этом здесь не показано ни одной сцены смерти, вовсе нет крови, физической борьбы и т. д. Вместо этого режиссер полагается на атмосферу леденящего душу смутного страха, буквально витающего в воздухе, что достигается за счет освещения, аскетичной работы оператора, простых движений камеры. Очень большое значение придается звуку, сочетанию шумов и музыки. Особенно остро это ощущается в «проклятом видео», где шум и щелчки радиопомех рождают впечатление чего-то сверхъестественного, не говоря уже о том, что само видео представляет собой набор отдельных неясных, но жутких образов.

Не менее страшное чувство вызывает и сам телефонный звонок, раздающийся после просмотра кассеты. Для того чтобы синтезировать этот звук, композитор Каваи Кэндзи, хорошо известный своим саундтреком культового анимэ «Призрак в доспехах», смешал звонки четырех различных типов телефонов, а звуковые эффекты и вовсе записывались на 50 дорожках. В общем, создатели фильма приложили максимум усилий и смекалки, чтобы выполнить свою непростую художественную задачу. Да и сам Наката, кажется, предусмотрел все, чтобы шокировать зрителей своим страшным фильмом. Надо признать, что он достиг своей цели: картина имела необыкновенный кассовый успех, что стимулировало новую волну продаж литературного первоисточника, доведя их до 1,5 млн экземпляров. И естественно, продолжение не заставило себя ждать – «Звонок-2» появился в 1999 г., а далее «звонкомания» покатилась по всему свету.

Конечно, такое точное попадание в цель не могло не воодушевить Наката на новые работы в кино, которые он жадно снимал по две-три в год в течение следующих двух лет. Но, находясь в лучах славы, он явно тяготился тем, что в представлении миллионов зрителей его имя стало ассоциироваться исключительно с фильмами ужасов. И это происходило в его жизни уже второй раз.

Дело в том, что Наката никогда не намеревался посвятить себя этому жанру, да и идея стать режиссером посетила его вовсе не сразу. В юности он просто любил смотреть кино и, будучи студентом Токийского университета, за год просматривал до 300 картин. Среди европейской классики он предпочитал мелодрамы и мюзиклы Макса Офюлса и Джорджа Кьюкора, с восторгом смотрел фильмы «Изгоняющий дьявола» («Экзорсист», 1973) и «Седьмое знамение» (1988). А еще в свободное от учебы время он подрабатывал на съемочных площадках.

Так что, получив высшее образование, он сразу же устроился в ассистенты режиссера на студию «Никкацу», которая специализировалась в то время на романтическом порно. Там он входил в профессию, но по чистой случайности его режиссерский дебют состоялся на телевидении, причем в жанре фильмов ужасов. Сам Наката не придал этому факту особого значения, но теперь уже вполне понятно, что уже тогда судьба предсказала ему его будущее амплуа.

А вслед за этим последовала новая удача – возможность отправиться на три года в творческую командировку в Англию по линии японского Агентства по культуре, где он пробыл до 1995 г. Там будущий режиссер стал изучать британское «свободное кино» и по-настоящему увлекся работами одного из самых ярких и противоречивых его представителей ХХ в. Джозефа Лоузи. А еще этот известный режиссер отличался тем, что его авторский почерк менялся до неузнаваемости не только на протяжении десятилетий, но и даже в течение нескольких лет.

Трудно поверить, что один и тот же мастер снял, с одной стороны, эталонные образцы интеллектуальной классики «Слугу» (1963), «Несчастный случай» (1967) и др., а с другой – пародию на бондовскую серию «Модести Блэйз» (1966) и «Убийство Троцкого» (1972), названные критиками в числе худших картин в истории кино. Мог ли один человек всерьез увлекаться одновременно Брехтом и Довженко, снимая заказные ленты в стилистике коммерческого китча, а затем претерпеть очередную метаморфозу и стать ярким представителем авторского кино. Но при этом он так и не сумел реализовать свой чуть ли не самый главный проект – экранизацию «В поисках утраченного времени» Пруста.

Возможно, именно поэтому Наката назвал свой документальный фильм «Джозеф Лоузи: человек с четырьмя именами» («Josef Losey: The Man with Four Names», 1998), который выпустил через три года после возвращения на родину. Ровно столько же времени потребовалось ему, чтобы собрать необходимые средства на съемки картины. Студия Никкацу к тому времени уже окончательно обанкротилась, и молодому режиссеру не оставалось ничего другого, как начать набирать заказы на создание различных проектов. Одним из них и стала лента «Актриса-призрак» («Дзёюрэй», 1996).

Это – своеобразный фильм в фильме. Перед нами история молодого режиссера по имени Мураи, который вместе со своей командой приступает к съемкам картины. Но вот однажды, просматривая отснятый материал, он обнаруживает на пленке хорошо знакомый ему образ из старого фильма ужасов. Этот фильм когда-то снимали на той же студии, и режиссер даже помнил, с каким волнением и испугом он смотрел его в детстве. А вслед за этим на пленке появляется таинственный силуэт девушки с длинными черными волосами, стоящей за актерами. И Мураи начинает понимать, что на съемочной площадке присутствует нечто мистическое, тайну чего он и пытается разгадать.