Nовое Vремя - [8]

– Поделитесь паролем. Пожалуйста. А я гарантирую вам защиту и поддержку в любых обстоятельствах. Какие вдруг возникнут.

Она выдержала его немигающий взгляд.

– Сочувствую вашему горю, но ничем помочь не могу.

Фома вздохнул.

– Примерно такого ответа я ожидал. Вы не сказали, что не знаете код доступа! Он вам известен, но вы намерены хранить его в тайне.

Фома с деловитым видом повернулся монитору. Нойс отметила про себя, как меняется лицо Магистра, когда смотришь на него в профиль. Сильно выдвинутый вперед прямой нос и низкий скошенный лоб, прикрытый жесткой короткой челкой. Остекленевший взгляд уставлен в одну точку. Самонаводящаяся торпеда, нашедшая цель.

– Вы не в первый раз в этом кабинете! – вдруг сказал Фома. – Маленький секрет: дверь сделана с нарушением правил и открывается не наружу, а внутрь. Вы сразу толкнули ее от себя, когда входили.

Нойс пожала плечами, угадала, дескать. Но что-то выдало Магистру ее нервозность. Он вновь уставился на нее.

– Уже в третий раз за время нашей дружеской беседы… вы пытаетесь нанести по мне ментальный удар.

Нойс провела ладонью по короткой шевелюре, словно поправляя, жест скорее привычный, чем необходимый.

– С чего вдруг… вообразили?..

– Я знаю, что вы – пси. Вы знаете, что я знаю. С начала нашей встречи вы обнаружили, что не можете прочесть мои мысли. С этого момента ваше нервное напряжение всё нарастает. Я вижу на мониторе.

– Врете! Берете меня на понт. Дистанционного правдоискателя… не существует.

– Вы уверены? – с легкой улыбкой спросил Фома.

– После того, как вы… научились обращаться с migrulo… э-э, с переходом… Нет, не уверена.

– Подойдите. Не бойтесь.

Нойс нерешительно встала. Не прошла и половину пути, как ощутила мягкое сопротивление. Сперва слабое, потом всё сильнее. Словно перед ней уплотнялся воздух. Под конец она не могла сделать ни шагу. Магистр пояснил:

– Силовое поле пропускает свет в видимом диапазоне, ограниченной яркости. Всему остальному путь закрыт. Мой голос вы слышите через динамики в потолке и стенах. И не видите моих мыслей и не можете взять мое сознание под контроль.

Он терпеливо выждал, пока Нойс вернулась на место, и села, угрюмо сгорбившись.

– Сдайте пароль и вы свободны. Я вам не враг. С людьми работаю со всякими, нахожу подход к любому, использую каждого на своем месте. Люди – разные. Может, человек тебе неприятен. Я умею ладить со всеми. Ваши таланты пригодятся, я их ценю.

Нойс выпрямилась. Встала.

– Знаете что? Некоторым личностям корону на голове хочется поправить лопатой. Вот это я умею. Такой – мой главный талант.

Великий Магистр привольно развалился в кресле, ничуть не обиженный грубостью Нойс.

– Незачем нервничать. Рассориться с человеком очень легко, а потом приходится жалеть об испорченных отношениях. Мое предложение о сотрудничестве остается в силе.

Нойс ответила беззлобно и коротко:

– Нет.

Почему-то ее сдержанность оказала обратное воздействие, и Фома впервые за время беседы выглядел рассерженным. Нойс записала в свой актив маленькую победу. Прошлась по кабинету, стараясь не наткнуться вновь на невидимую преграду. Остановилась, склонив голову. Магистр мрачно заметил:

– Не ищите на паркете следов крови. То – легенда.

– Про вашего двоюродного дедушку? Которого здесь обезглавили? – невинно поинтересовалась Нойс. – Это – правда! Кровища хлестала фонтаном; даже Хозяйке на морду попало. А на полу – не было.

– Почему?.. – выдавил Фома.

– Опилки. Толстый-претолстый слой. Хозяйка не хотела испортить такой дивный паркет. У нее получилось!

Застывшее лицо Магистра, с полуоткрытым ртом и немигающим, стеклянным взглядом, напоминало маску. Даже черная щетина не могла скрыть внезапно разлившуюся бледность.

Нойс, понизив голос, добавила:

– У меня получилось тоже.

– Что…

Она не услышала, а угадала заданный слабым шепотом вопрос.

– Ментальный удар, дурак вы эдакий! Страх, ненависть, бессильная злость… вот что вы чувствуете!! У вас сейчас давление сто девяносто на сто. При вашей комплекции – дать дуба – минутное дело.

Она еще не решила: остановиться на этом, или разом довести до конца. Как вдруг свет под потолком померк, мириады ледяных иголочек пронзили тело.

«Он меня убил или…»

Падения она не ощутила.

Фома поспешно вытащил из кармана флакон с лекарством, дрожащими руками открыл его и положил под язык крошечную таблетку. Расслабился, постарался думать о хорошем. Когда прошло минут двадцать, он вздохнул и осторожно выругался.

В самом деле, глупец. Мысль – материальна. Она – оружие. Как хлыст, как пуля, как отравленная стрела. Он, Великий Магистр, возвел непреодолимую преграду для ментальной ауры Нойс. Но, позволил ей говорить! Осмелился видеть ее вблизи. Слушал ее мерзкие, подлые речи. Наблюдал исполненные тайного значения жесты, злой изгиб губ, едва заметные движения бровей. И всё такое прочее. Что послужило бикфордовым шнуром, поджегшим его собственное подсознание.

Не наносила Нойс ментального удара! Он нанес его себе сам.

Впредь надо быть осторожнее. Что касается деда – не стоит переживать из-за его жестокой судьбы. Дедуля был самоуверенным козлом. За что и поплатился.

Фома набрал на клавиатуре комбинацию, отключив защитное поле, и встал. Подошел к лежащей Нойс. Чтобы лишний раз не наклоняться, осторожно опустился рядом с ней на колени. Пощупал пульс на нежной шее. И вызвал охрану.