Новгород и Псков: Очерки политической истории Северо-Западной Руси XI–XIV веков - [118]

Говоря об этой стороне новгородско-псковских взаимоотношений, невозможно обойти вниманием точку зрения А.В. Еременко, высказанную им относительно событий войны 1367–1371 гг. в статье о содержании Болотовского договора между Новгородом и Псковом. Реконструируя статьи Болотовского договора, А.В. Еременко как раз исходил из собственного понимания событий конца 1367 — начала 1368 г. По мнению исследователя, псковское посольство обращалось к новгородцам как вассал к сенсору, а миссия Савы Купрова означала факт подчинения внешней политики Пскова Новгороду[1157]. Первый тезис выдвигался А.В. Еременко на том основании, что псковичи называли новгородцев «господой», а термин «печаловатися» означает «заботиться». Между тем во фразе «господо братье» А.В. Еременко опустил вторую часть, а ведь термин «братье» (кстати, употребленный здесь дважды) никакие укладывается в нормы господства — подчинения, а, наоборот, указывает на равноправие двух сторон. В частности, посвятивший специальное исследование семантике социальных терминов Древней Руси В.В. Колесов, продолжая развивать наблюдения А.Е. Преснякова и И.И. Срезневского, полагает, что «со второй половины XIV в…возникает собирательный термин братство» со значением «союзник»[1158]. Скорее, словосочетание «господо братье» — всего лишь устоявшийся литературный штамп. Термин же «печаловатися», как явствует из соответствующих статей в лингвистических словарях древнерусского языка, имел, помимо нескольких других, еще и значение «посредничать», «хлопотать» за кого-либо[1159]. Итак, полагаем, что предпочтительнее истолковывать посольство псковичей в Новгород в конце 1367 г. как имевшее целью заручиться поддержкой новгородцев в конфликте с немцами, по крайней мере посредничеством Новгорода в урегулировании псковско-ливонских отношений. Именно данное обстоятельство позволяет считать, что посольство Савы Купрова выполняло главным образом посреднические функции.

Как уже говорилось, поездка Савы «в Немечькую землю» не имела, по всей видимости, никаких результатов. В 1368 г. военные действия между Псковом и Орденом возобновились после непродолжительного затишья. Летом немецкие войска подошли к Изборску, «истояша 18 днии», «не оуспеша ничтоже»[1160]. Согласно сведениям Вартберга, осада началась вскоре после 11 июня и продолжалась две недели[1161]. Активное участие в данных событиях приняли и новгородцы, о чем сообщают псковские и новгородские летописи, а также хроника Вартберга. Однако сравнение приведенных в указанных источниках сведений показывает, что каждый из них по-разному оценивает роль новгородской помощи в поражении немцев летом 1368 г.

Если верить рассказу Новгородской Первой и Новгородской Четвертой летописей, то вклад Новгорода был значителен: «новгородци поидоша на них (немцев. — А.В.) и доидоша до Пьскова, и Немце от Изборьска побегоша, а порокы посекши»[1162]. Очевидно, что новгородские летописцы ставили снятие осады Изборска в прямую зависимость от военной помощи новгородцев псковичам.

Несколько иначе описывает данный эпизод псковская летописная традиция. По версии Псковских Второй и Третьей летописей, псковичи одними своими силами успешно противостояли врагу, а подход новгородского отряда лишь ускорил прекращение осады Изборска: «тогда же, приспеша новгородци с помощью Псковоу»[1163].

Согласно же известиям Вартберга, «после их (магистра и дерптского епископа — А.В.) отступления, новгородцы послали гонцов посредниками для мирных переговоров, однако с вероломным намерением. Ни епископ, ни магистр не знали о посольстве, а между тем эти новгородцы, еще заранее снабженные оружием, тайно поспешили в Псков и намеревались освободить осажденных в этом замке русских»[1164]. Таким образом, из текста ливонской хроники следует, что новгородская помощь прибыла уже тогда, когда осада Изборска была снята.

Думается, что имеющиеся, на первый взгляд, противоречия в свидетельствах русских летописей и немецкой хроники могут быть достаточно легко объяснены. Из трех вариантов наиболее достоверным представляется сообщение ливонского хрониста. Вартбергу было бы намного удобнее объяснить поражение немецкого войска под Изборском совместными действиями псковичей и новгородцев, нежели успехом одного только изборского гарнизона, но он этого не сделал, что позволяет предполагать, что новгородцы несколько запоздали со своей помощью. Новгородские летописцы, как это нередко бывало в их отношении к псковичам, тенденциозно осветили события под Изборском, поставив главный акцент на роли новгородцев и тем самым выдвинув Новгород на первый план в деле обороны границ Северо-Западной Руси. Относительно позиции Псковской Второй и Псковской Третьей летописей необходимо заметить, что в условиях урегулирования новгородско-псковских взаимоотношений, наступившего в конце 60-х гг. XIV в., псковский летописец упомянул о новгородской помощи, хотя из летописного контекста очевидно, что она решающего значения в снятии осады Изборска не играла. Согласно Псковской Второй летописи, немцы лишь «слышавше» о подходе новгородцев, после чего ушли от города