Новейшая история России в 14 бутылках водки. Как в главном русском напитке замешаны бизнес, коррупция и криминал - [64]

При этом татарстанская модель криминального контроля над водочным рынком отличалась от той, которая использовалась в столицах. После распада Союза и тотальной приватизации алкогольные предприятия республики в большинстве своем оказались в руках прежних директоров или бывших чиновников и силовиков. Преступные группировки не тратили время и деньги на строительство собственных заводов: с их точки зрения, гораздо эффективнее было предоставлять услуги крыши, то есть не подпускать к предприятию бойцов из конкурирующих банд. За это завод отпускал свою продукцию почти по себестоимости созданным бандитами фирмам, а те уже организовывали сбыт, забирая себе основную долю прибыли.

Водка в Татарстане 1990-х была не просто товаром, но и валютой, которой можно было расплатиться буквально за все. Недаром спустя несколько лет «Татспиртпром» назовет свой главный «народный» водочный бренд «Русской валютой». Отбывающий пожизненное заключение в мордовской колонии лидер одной из самых кровавых татарстанских ОПГ Эдуард Тагирьянов в интервью после ареста утверждал, что именно такая бартерная схема расчетов вовлекла его, мирного владельца швейного кооператива «Пчелка», в мир криминальных разборок.

«Моя счастливая жизнь закончилась, когда я связался с продажей водки, — рассказывал Тагирьянов, осужденный за 23 доказанных убийства, в интервью саранскому порталу „Столица С“[47]. — Но тогда это была необходимость. Швейную продукцию нужно было сбывать. Один из наших покупателей предложил расплачиваться за товар водкой, так как живых денег у него не было. Нам, в свою очередь, приходилось это спиртное реализовывать. Я тогда не понимал, какие у меня могут возникнуть из-за этого проблемы. Я не оправдываю себя. Тогда это действительно был способ выжить. Прибыль от продажи спиртного была бешеной. Другие коммерсанты стали нам завидовать. На рынке к нашим ребятам приходили бандиты и требовали дань. Каждый рынок курировали несколько банд, нас никак не могли поделить. Мы понимали, что рано или поздно возникнет такая ситуация, что либо нас убьют, либо убьем мы. В итоге произошел серьезный конфликт с бандой „чекистов“. Они заявили, что либо мы будем платить, либо они нас порешат. Как говорится: „Хочешь мира — готовься к войне!“ И мы закупили оружие…»

В предложении президента Шаймиева об объединении было непонятно главное — каким образом должны объединиться полтора десятка частных предприятий, которые фактически контролируются враждующими между собой преступными группировками.

Решение было принято в духе тогдашних татарстанских реалий. 23 июля 1996 года правительство республики издало указ, согласно которому право на выпуск алкогольной продукции крепче 20 % закреплялось за существовавшей в тот момент только на бумаге государственной корпорацией «Татспиртпром». Частникам, выпускавшим водку, по сути предложили выбор: либо перейти на производство соков и газировки, либо продать свои предприятия новообразованному государственному концерну.

Все без исключения выбрали второй вариант. В «Татспиртпром» вошли семь спиртовых и шесть ликеро-водочных заводов. Какие суммы получили бывшие хозяева водочных заводов — неизвестно. Эта информация никогда не обсуждалась в местной прессе. Директором «Татспиртпрома» назначили руководитель нескольких строительных предприятий из Буинска Рашит Шайхутдинов, перед которым была поставлена задача забрать у бандитов потоки водочных денег и направить их в бюджет республики.

Появление спустя четыре года федерального «Росспиртпрома», куда собрали все государственные пакеты алкогольных предприятий по всей стране, никак не отразилось на татарстанской спирто-водочной монополии. Республика, в начале 1990-х грозившая Москве выходом из состава России, в качестве платы за лояльность пользовалась рядом привилегий, самостоятельно контролируя компании ключевых отраслей: нефтянку, телеком, энергетику и, разумеется, водку и спирт.

Проездной до Могилевской губернии

Решение Шаймиева о водочной монополии не было спонтанным. Созданию «Татспиртпрома» предшествовали резонансные убийства, потрясшие Татарстан в начале 1996 года.

Ранним утром 16 января в самом центре Казани на проспекте Ибрагимова выстрелом в затылок из пистолета ТТ был убит Владислав Баранов, директор агрофирмы «Усадская», которой принадлежал одноименный спиртзавод. Его застрелили прямо у выхода из дома на глазах водителя служебной машины. Убийца скрылся на поджидавшем его «Москвиче».

Владислав Баранов был известной в республике личностью. До того как заняться спиртом, он более четверти века проработал в системе МВД Татарской АССР, дослужившись до должности замначальника республиканского угрозыска. Работая в органах, Баранов имел репутацию «упертого мента» и возглавлял борьбу с криминальными группировками, которые начали появляться в Татарстане еще в 1980-х. Поэтому сначала в качестве одной из наиболее вероятных версий убийства рассматривалась месть со стороны «старых знакомых», с которыми Баранов якобы не хотел делиться прибылью от продажи спирта. В пользу этой версии вроде бы говорили и результаты обыска в «Усадской». Следователи обнаружили на территории спиртхранилища целый арсенал: десять гранатометов РПГ-18, 52 ручные гранаты Ф-1 и две РГД (противопехотные осколочные гранаты), а в загородном доме Баранова были найдены автомат с глушителем, два охотничьих ружья, патроны и четыре детонатора к взрывным устройствам.