Новеллы - [20]

на этой гоннелле столько цветов и так они пестры, что у меня не хватает ни толку, ни уменья против твоей хитрости. Живи, где хочешь: я признаю, что проиграл в этой игре». Благодаря своей забавной хитрости он остался в Ферраре; а повозку он вернул в Болонью. Маркиз же еще больше прежнего стал ценить его.

Таким образом, с помощью остроумного довода, на который не мог бы сослаться ни один из докторов права, Гоннелла доказал свою правоту так, что маркиз не сумел возразить против него, и Гоннелла выиграл на этом

Новелла 28

Сер Тиначчо, священник из Кастелло, устраивает на ночь вместе со своей дочерью молодого человека, думая, что это женщина, и забавная история, которая из этого происходит

Еще более необыкновенно и хитроумно проявил себя тот, кто в этой новелле, будучи мужчиной, изобразил из себя женщину.

Обращаясь к новелле, скажу: в мое время был священником одной церкви в Кастелло, во Флорентийской области, некто по имени Тиначчо,[62] человек уже старый, имевший в прежнее время, подругой ли, недругом ли красивую молодую женщину из Борго Оньисанти; от нее у него была дочь, девушка, бывшая в ту пору, о которой идет речь, большой красавицей и уже на выданье; молва шла повсюду, что она племянница священника и очень хороша собой.

Не очень далеко от того места, где жила девушка, жил молодой человек, об имени и семье которого я умолчу. Несколько раз встретив девушку и влюбившись в нее, он, чтобы побыть с ней, придумал тонкую хитрость, которую и привел в исполнение. Однажды вечером, в дождливую пору, в поздний час, он переоделся крестьянкой, повязал на шею повязку, наложил под грудь соломы и тряпок, чтобы походить на беременную женщину и иметь вздутый живот, и отправился в церковь исповедоваться, как это делают женщины, когда приближается время родов. Когда он пришел в церковь, было уже около часа ночи. Он постучался в дверь и, как только вышел причетник, спросил священника. Причетник отвечал ему: «Он пошел недавно причастить одного человека и скоро вернется».

Беременная женщина сказала: «Ах, я несчастная! Вся-то я истомилась!»

И поминутно вытирая себе лицо полотенцем, больше для того, чтобы не быть признанной, чем от того, что лицо потело, она присела, тяжело дыша, и сказала: «Я подожду его, потому что из-за бремени мне будет трудно прийти снова; и даже если богу угодно будет поступить со мною иначе, я не х.*чу откладывать своего дела».

Клерик ответил ей: «Оставайся в добрый час».

И она стала ждать, а священник вернулся в час ночи. Приход его был велик, и у него было немало прихожанок, которых он не знал. Когда он увидел в полумраке мнимую женщину, то та, тяжело дыша и вытирая себе лицо, сказала, что ждала его, объяснив как и что. Священник стал исповедовать ее. Мужчина, превратившийся в женщину, исповедовался очень долго, чтобы дотянуть до глубокой ночи. Отысповедовавшись, он начал вздыхать, говоря. «Ах, я несчастная! Куда мне идти теперь ночью?» Сер Тиначчо ответил на это: «Это было бы глупо; ночь стоит темная, накрапывает дождь, и, кажется, он усиливается. Не ходите никуда; оставайтесь на ночь с моей племянницей, а завтра рано утром вы пойдете к себе».

Когда мужчина, превратившийся в женщину, услышал это, ему показалось, что он на пути к цели, и, так как ему очень хотелось того, о чем говорил священник, он ответил: «Батюшка, я сделаю как вы мне советуете, потому что я так запыхалась, идя сюда, что, думаю, не могла бы пройти и ста шагов, не подвергая себя большой опасности. А погода плохая, и на дворе ночь, так что я сделаю, как вы говорите. Прошу вас только об одном: если муж мой что-нибудь станет говорить, заступитесь за меня».

Священник ответил на это: «Это уж предоставьте мне».

Мнимая женщина пошла на кухню, куда ее послал священник, и стала ужинать вместе с его племянницей, поминутно утирая полотенцем лицо, чтобы скрыть его. Поужинав, они улеглись на кровать в комнате, которая отделялась от комнаты сера Тиначчо одной только дощатой перегородкой. Едва настало время первого сна, как молодая женщина принялась ощупывать у девушки груди. Девушка между тем уже успела заснуть; а рядом слышно было, как громко храпел священник. Когда беременная женщина привалилась к девушке и та почувствовала, кто поднимается на нее, она стала звать сера Тиначчо, говоря: «Это мужчина».

Ей пришлось позвать священника больше трех раз, прежде чем он проснулся. Наконец, она в четвертый раз проговорила: «О сер Тиначчо, это мужчина».

Сер Тиначчо, совсем сонный, спросил: «Что ты говоришь?» – «Я говорю, что это мужчина».

Сер Тиначчо, решив, что женщина родила мальчика, сказал ей: «Помоги ему, помоги ему, дочка».

Девушка несколько раз повторила: «Сер Тиначчо, о сер Тиначчо, я вам говорю, что это мужчина».

На что священник каждый раз отвечал: «Помоги ему, дочка! Помоги ему, благослови тебя бог!»

Будучи усталым, сер Тиначчо, словно сраженный сном, снова уснул, девушка же, уставшая от беременной женщины и желавшая спать, и к тому же, как ей казалось, побуждаемая священником помочь тому, о ком она говорила, провела эту ночь, как могла. На рассвете молодой человек, удовлетворивший свое желание, сколько ему хотелось, открылся девушке, которую теперь не приходилось уже больше упрашивать, и рассказал ей, кто он такой и как он, воспылав к ней любовью, превратился в женщину только ради того, чтобы побыть с ней, которую он любит больше всего в мире, и в виде залога, встав с кровати и уходя, оставил ей денег, которые были у него при себе, предложив ей считать их своими. Затем он уговорился о том, как им видеться почаще на будущее время, и, наконец, после многих поцелуев и объятий на прощанье сказал ей: «Когда сер Тиначчо спросит тебя, что сталось с беременной женщиной, скажи ему: „Она родила нынче ночью, когда я звала вас, ребенка мужского пола, и ушла вместе с ним рано утром"».