Новая жизнь Нефертити - [116]
— Aui nek’em kishat. Nek Ankh’a. Ank’sh’a, Neteru.
Что это за язык?!
У Лембита широко раскрылись глаза. Он помог ей подняться, растерянный. Выдавил:
— Ч-что ты сказала?
Она обвила ему шею руками и прижалась, буквально повисла на нём. Лембит осторожно обнял её, чувствуя под пальцами хрупкие дрожащие лопатки. Она выдохнула:
— Живой. Спасён… Слава Богу! Роберт… — и уткнулась носом ему в шею.
Лембит почувствовал горячую влагу. В сердце стало так же горячо, и в глазах. До остроты.
— Цела…
Вместо слов она покрыла поцелуями его шею, подбородок, щёки, губы. Лембит погладил её по голове, так неожиданно гладкой и спросил, чувствуя головокружение от голода.
— А корзину с едой не раздавило?
Я подвела Роберта к спонтанному алтарю, где перед потухшим светильником была разложена еда.
— Прости, что на полу, — прошептала я и подтянула к нему почти пустую корзину. — Тут тоже есть немножко.
Он кивнул. Без лишних слов сел на пол и схватился за утиную ножку. Уже доедая, опомнился:
— А ты ела?
— Да, да, — устало произнесла я, — немного.
— Садись и ешь. — Он разломил кусок подсохшего хлеба, протянул мне. Придвинул вино. — Почти The Last Supper. Как это по-русски называется?
— Хлеб и вино? Тайная Вечеря? — удивилась я. — Нет, ну что ты, нет… Ты кушай.
— И ты.
Прожевав кусок быстро, Роберт порылся в корзине и выудил ещё одну баночку с маслом. Без слов наполнил светильник. Поднёс зажигалку. Наш склеп охватило приятное, ароматное тепло света. Надо же, а мне и в голову не пришло…
Я поднесла к губам финик и застыла, глядя, как он ест. Быстро, сосредоточенно, немножко хищно. Громко глотает, торопясь, запивает из бутылки. Вспоминает о моём присутствии, даёт что-то мне и тут же снова занят едой.
Проголодался. Значит, не тошнит, значит, нет сотрясения мозга, и это хорошо.
Чёрный саркофаг превратился в валун. Вокруг не было больше всполохов, мерцания, чужих чувств, способных раздавить, будоражащих сквозняков. Наступил штиль. Здесь были только он и я. И тихое красноватое пламя светильника с пряными ароматами. Мы, будто два неандертальца в пещере: он пришёл с охоты домой, а я насобирала, что насобирала. И теперь это было самое важное — чтобы он поел. Странное ощущение дома там, где недавно царил ужас.
Я не буду ему рассказывать о видениях, что закрутили меня, погрузив в другое измерение, из которого, казалось, я не вынырну. Ещё одна жизнь, прожитая за мгновения и пока не отпустившая меня до конца, улетала назад, как сорванный с флагштока стяг. Я не хотела её задерживать, вглядываться, оборачиваться и разгадывать что-то. Пусть уходит. Главное, чтобы наелся. Потому что живой.
Роберт начал есть медленнее, взял банан и взглянул на мою макушку. Я коснулась рукой и оторопела: парик!
Он убрал мою руку и поцеловал её, погладил пальцами, глядя на меня серьёзно и вдумчиво.
— Ты самая красивая. Как есть, — произнёс он. — Тебе ничего не нужно.
— Спасибо… — пролепетала я смущённо. — Но парик куда-то…
Он чуть неловко указал на мой затылок пальцем.
— Всегда так было?
— Нет. Она сделала. Для ритуала… — ответила я, опустив ресницы.
Закусила губу, чувствуя себя насильственно обнажённой, униженной.
— Меня тоже в детстве побрили налысо, — кивнул Роберт, не моргнув глазом, — попробуй, какие густые выросли. Стригу покороче, иначе не расчесать. Львиная грива. А так — как шерсть у кота, как там его мама называла? У экзота. Попробуй.
Он положил мою ладонь себе на затылок.
— Ты весь в камнях, — пробормотала я и принялась стряхивать.
Роберт остановил меня, притянул поближе.
— Вот, даже камни застряли, — сказал он, чуть склонив голову. Рассматривая внимательно, как искусствовед попавшую в руки картину, он проговорил: — А ты… идеальна. Твоя форма головы, линия шеи, чистый лоб, брови. Игра светотени вот здесь, на скулах. Ресницы и веки, словно эффект сфумато в картинах да Винчи. Твой подбородок, губы, нос, глаза… Пропорции, достойные всеми искомого Золотого сечения. Но ни да Винчи, ни Рафаэль, ни Тутмос, что лепил Нефертити, не способны передать ту глубину, что есть в твоём живом взгляде, достоинство и великую смелость. «Описывать бессмысленно — смотреть!» — сказал Борхард[40] — дурак он! То был лишь бюст, а ты живая. Прекрасная. Я скажу по-другому: описывать бессмысленно! Любить!
Я растерялась, не ожидая от немногословного Лембита таких речей. В серых глазах не было ни искры шутки.
— Ты… любишь меня? — выдохнула я.
— Да, — ответил он просто.
Я обняла его за шею так сильно, как только могла, прижала крупную голову к себе и зажмурилась, понимая, что всё-таки плачу. Щекой к его щеке.
В памяти, как перед смертью, пронеслись вихрем моменты в обратном порядке: Лембит со взглядом инквизитора во время первой нашей встречи, Финн с розами, Финн в Галери ЛяФайетт, его признание; я, кричащая крышам Парижа, что влюбилась; взгляд глаза в глаза в Лувре опять же с Финном. Я была уверена, что люблю, а потом от собственного легкомыслия и легковесности чувств стало тошно. Я ничего теперь не чувствовала к Финну, вместо огня — пепел, пустота. А рядом был Роберт. И глядя на него, я догадывалась о его чувствах и боялась этого, не понимая, что испытываю к нему: влюбленность, благодарность, надежду на поддержку и возможность выжить? Или страх за наши жизни, вину, ощущение, что он — якорь, основа, столп, и если он со мной, я обязательно вырулю? Что на самом деле?! Сколько раз я смотрела на Роберта и будто стояла перед судом Осириса, где взвешивали моё сердце, понимая, что не имею право врать тому, кто не лжёт! И вот теперь, после всего, я плакала без задних мыслей и шептала в стриженный затылок, роняя слёзы за воротник вымазанного в пыли поло:
Тебя похитили маги? Переместили в другой мир, чтобы выдать замуж за того, на кого указало Великое Око? Ха! Со студенткой юридического факультета такие штучки не пройдут! Бежать, и только бежать! К дракону? Не вопрос! Укротим и его!
Жизнь меняется, даже если ты ее не просишь. Новый начальник, сын владельца компании явно учился не в Англии, а в клетке с тиграми. Как найти с ним общий язык и надо ли? Видимо, придется, потому что у меня кота нет, мужа нет, зато есть ипотека и желание быть независимой.
В удивительном мире я вышла замуж за бесстрашного дракона-огнеборца. Я не могла знать, что месть черных драконов Маркатарров будет так страшна. Но мы поборемся за счастье нашей семьи и за наше будущее! Все недосказанные тайны будут раскрыты, на все вопросы будут даны ответы, все долги уплачены, и снова нам придется непросто, особенно, когда мой любимый дракон встретится со своим тестем, полковником полиции, который взяток не берет. Ни у кого…
Тася попала в чужой мир не одна, у неё есть сверхсилы и сверхзадача — спасти мир, который оказался на грани разрушения. У ее врагов — задачи противоположные. Её ждут противостояние и любовь, путешествие на край света и невероятные столкновения! Всё это было бы очень страшно, если бы речь не шла о Тасе. Она ведь и избранная так себе, и без врагов куда-нибудь вляпается, и вообще вся такая неожиданная… Но уничтожить ее сложно, ведь она умеет делать глаза котика. .
Жизнь меняется. Иногда к лучшему. Я была одинока, теперь у меня красивый жених. Я была сиротой, и вдруг нашлась семья моего отца. Впереди отпуск, знакомство, выбор подвенечного платья и подготовка к свадьбе. Разве это не прекрасно? Прекрасно, волнительно, радостно! До тех пор, пока в процесс не вмешивается бизнес, наследство, поклонники, приверженцы традиций и прочие недоброжелатели…
На каждого тигра есть свой укротитель, на каждого тирана — свой революционер. Так получилось, что революцию пришлось устраивать мне. В офисе, на родине революций — в Париже и в сердце тирана. Как бы мне не пришлось за всё это отвечать…
Первый официальный роман по мотивам культового сериала «Нарко» от Netflix. Удивительно подробное и правдивое изображение колумбийской наркоторговли изнутри. Хосе Агилар Гонсалес – sicario, наемный убийца медельинского картеля. Он готов обрушиться на любого врага Пабло Эскобара – и сделать с ним все, что прикажет Патрон. Он досконально изучил весь механизм работы кокаиновой империи, снизу доверху. Он глубоко проник в мысли и чувства Эскобара. Он знает, как подойти к нему даже с такой просьбой, которая другим показалась бы самоубийством, – и получить желаемое.
Без аннотации Вашему вниманию предлагается сборник зарубежных детективов.
В новом томе собрания сочинений классика бельгийской литературы Реймона Жана Мари де Кремера, более известного под литературными именами Жан Рэй, Джон Фландерс и Гарри Диксон, вошли девять повестей из его почти неизвестного за пределами Бельгии цикла. Цикл посвящен приключениям потомка одного из эпизодических героев Артура Конан Дойля, упомянутого в рассказах о Шерлоке Холмсе — профессора Джо Белла. Перед нами новый герой, шестнадцатилетний Эдмонд Белл, столь же юный, как Рультабий из «Тайны желтой комнаты» Гастона Леру, столь же проницательный и столь же блистательный.
В причудливый узор сплетаются судьбы героев романа: адвоката-красавицы Тамары, безнадежно влюбленного в нее аналитика Боба, оперативника Вохи и бизнесмена Виктора Новака. Любовь, ненависть, соперничество, случайные встречи и взаимные обиды связывают этих людей, а объединяет единая цель: поиск серийного убийцы. «Несчастный случай» — так называется новый роман, раскрывающий обстоятельства пятого дела из серии «Тройная защита». Прошло несколько лет после смерти мужа Тамары Макса, друга и коллеги Боба и Вохи.
Летними вечерами в дачном поселке собиралась дружная компания хороших знакомых – пока к ним не присоединились новые соседи. Это неприятные, грубые люди – сильно пьющий художник Денис, его вульгарная супруга Иричка и ее тихая, незаметная сестра Зина. Как-то вечером, когда компания сидела во дворе, нарядная Иричка прошла мимо, небрежно помахав присутствующим, а вскоре ее труп нашли в ближайшем овраге…Полиция начала расследование, но соседи решили не оставаться в стороне и попросили Олега Монахова, называющего себя ясновидящим и волхвом, присоединиться к поискам убийцы в частном порядке…
Политическая ситуация на Корейском полуострове близка к коллапсу. В высших эшелонах власти в Южной Корее, Японии и США плетется заговор… Бывших разведчиков не бывает — несмотря на миролюбивый характер поездки в Пхеньян, Артем Королев, в прошлом полковник Генштаба, а ныне тренер детской спортивной команды, попадает в самый эпицентр конфликта. Оказывается, что для него в этой игре поставлены на карту не только офицерская честь и судьба Родины, но и весь смысл его жизни.