Новая власть. Какие силы управляют миром – и как заставить их работать на вас - [92]
Однако эта угроза кажется еще мощнее и убедительнее благодаря использованию новой власти. Когда НСА понадобилось повлиять на голосование в конгрессе, она также задействовала энтузиазм («упертость») своих сторонников, чтобы ошеломить противоположную сторону. Хейди Хайткэмп (в ту пору — недавно избранный сенатор от Северной Дакоты) вспоминала, какому сильному давлению подвергались тогда политики: «Думаю, у меня всегда была репутация человека, который прислушивается к другим, который достаточно независимо мыслит, но уверен, что мнение избирателей все-таки надо учитывать» [517]. По словам сенатора, хотя в ее штате проходила масштабная кампания в поддержку этого законопроекта, среди звонивших ей в офис его противников «было по крайней мере в семь раз больше, чем сторонников».
Задумайтесь-ка над этой цифрой. По данным социологических опросов, более 90% граждан США поддерживают законы в духе предложенного Мэнчином и Туми [518]. Однако всех этих людей с легкостью побороли упорство и рвение тех, кто отстаивал права владельцев огнестрельного оружия.
Откуда вообще поступали все эти звонки?
Если вы входите в НСА, это означает не просто членство в политической организации: вы получаете материальную выгоду — например, скидки на страховые взносы, доступ к специальным персональным займам, пропуск в винный клуб. Всё начинается с детства: в официальном блоге НСА множество постов типа «Программы “Меткий стрелок”, которые понравятся вашему ребенку» [519]. Вы можете даже пробрести тостер, который будет выжигать на вашем хлебе знак НСА. И всё это — для «официальных» сторонников НСА, членов ассоциации. Их привлекают к участию в ее деятельности благодаря системе программ и мероприятий, позволяющей НСА успешно работать на протяжении десятилетий. А ведь НСА может черпать ресурсы и из сообщества своих «неофициальных» сторонников — куда более вольно устроенной экосистемы, состоящей из людей вроде Виктора Хэда: из них слагается общественная «культура стрелкового оружия», а когда потребуется, они выйдут на митинг или примут участие еще в какой-нибудь акции.
НСА рассчитывает на долгосрочную перспективу. Она выстраивает системы участия на местном уровне и создает петли обратной связи — и все это обслуживает далеко не только политические интересы ассоциации. Дженнифер Карлсон, пристально наблюдающая за деятельностью НСА, отмечает: «В этом противостоянии та сторона, которая выступает за ужесточение контроля над оружием, представляет собой политическое движение. Эти люди работают для того, чтобы изменить политику, касающуюся оружия. Вот чем они занимаются. А та сторона, которая выступает в поддержку прав владельцев оружия, меняет саму оружейную культуру, она действует изнутри индустрии, но она тоже представляет собой политическое движение» [520].
Именно сила оружейной культуры поддерживает ассоциацию на протяжении всех этих долгих лет. Говоря о руководителях ассоциации, Марк Глейз отмечает: «Раздувая националистические настроения и беспокойство о возможной тирании властей, они побуждают людей не только записываться в группы владельцев оружия, не только, следуя указаниям НСА, писать законодателям своего штата и голосовать против этих законодателей штата. Люди еще и покупают больше оружия, поскольку НСА убеждает их, что власти собираются лишить их права на это и вообще отобрать у них стволы» [521]. НСА создала столь влиятельное и объединяющее мировоззрение, что в кризисные моменты (как при массовых убийствах, о которых мы упоминали) она парадоксальным образом лишь делается сильнее. Покупается больше оружия, члены организации всё больше опасаются его конфискации, а значит, становятся еще более ярыми приверженцами идей НСА. Круг замыкается, причем входящие в него почему-то полагают, что участвуют в благом деле.
К тому же НСА, стремясь выстроить объединяющее мировоззрение, почти никогда не боится повысить ставки и подбросить своим сторонникам образ общего врага. В 2017 году ассоциация выпустила вербовочное видео, где даже не упоминалось огнестрельное оружие. Это был (как многим показалось) почти неприкрытый призыв к насилию против политических оппонентов Дональда Трампа и вообще против либералов. Закадровый голос вещал: «Единственный способ остановить это, единственный путь к спасению нашей страны и нашей свободы — побороть силу лжи с помощью крепко сжатого кулака правды» [522].
Опыт НСА может многому нас научить (хотя немало людей предпочли бы, чтобы это было не так). Механизм переключения между старой и новой властью в ней великолепно отлажен: лидеры ассоциации умеют задействовать старовластные тактические приемы и знают, когда нужно уйти с дороги и позволить нововластной волне смести все препятствия.
Команда Блумберга, несмотря на щедрое финансирование, общественную поддержку и разумные предложения, оказалась неспособна по-настоящему сплотить народ вокруг своей цели. Пока эта кампания считалась «блумберговской», ее трудно было присвоить кому-либо еще. А вот НСА демонстрирует редкостное умение: иногда она явно и недвусмысленно присутствует на общественно-политической сцене, однако в следующий момент бесследно исчезает. Поучительно, что после провала законопроекта Мэнчина–Туми неутомимый Блумберг произвел решительный разворот, запустив с помощью Purpose — организации, созданной Джереми, — кампанию Everytown («И мой город тоже») [523]. Он поставил перед собой задачу создать общенациональное движение, ориентированное на борьбу с оружейной угрозой и действующее на низовом уровне. В эту группу входит немало активисток, после трагедии в школе «Сэнди-Хук» организовавших местные отделения движения — под общим лозунгом «Матери требуют действий: американские владельцы оружия, образумьтесь!» [524]. Эти женщины обладают моральным авторитетом: они энергично выступают за безопасность своих детей (и тех сообществ, где они живут). Их протесты заставили некоторые крупные сети (например, Starbucks и Target) запретить посещение своих торговых точек с огнестрельным оружием. В последние годы кампания Блумберга, больше сконцентрировавшись на местных движениях, добилась нескольких побед: например, народные законопроекты о проверке биографии покупателей оружия были приняты в штатах Вашингтон и Невада [525].
В монографии на социологическом и культурно-историческом материале раскрывается сущность гражданского общества и гражданственности как культурно и исторически обусловленных форм самоорганизации, способных выступать в качестве социального ресурса управляемости в обществе и средства поддержания социального порядка. Рассчитана на научных работников, занимающихся проблемами социологии и политологии, служащих органов государственного управления и всех интересующихся проблемами самоорганизации и самоуправления в обществе.
Перед Вами – сборник статей, посвящённых Русскому национальному движению – научное исследование, проведённое учёным, писателем, публицистом, социологом и политологом Александром Никитичем СЕВАСТЬЯНОВЫМ, выдвинувшимся за последние пятнадцать лет на роль главного выразителя и пропагандиста Русской национальной идеи. Для широкого круга читателей. НАУЧНОЕ ИЗДАНИЕ Рекомендовано для факультативного изучения студентам всех гуманитарных вузов Российской Федерации и стран СНГ.
Почему одни страны развиваются быстрее и успешнее, чем другие? Есть ли универсальная формула успеха, и если да, какие в ней переменные? Отвечая на эти вопросы, автор рассматривает историю человечества, начиная с отделения человека от животного стада и первых цивилизаций до наших дней, и выделяет из нее важные факты и закономерности.Четыре элемента отличали во все времена успешные общества от неуспешных: знания, их интеграция в общество, организация труда и обращение денег. Модель счастливого клевера – так называет автор эти четыре фактора – поможет вам по-новому взглянуть на историю, современную мировую экономику, технологии и будущее, а также оценить шансы на успех разных народов и стран.
Издание включает в себя материалы второй международной конференции «Этнические, протонациональные и национальные нарративы: формирование и репрезентация» (Санкт-Петербургский государственный университет, 24–26 февраля 2015 г.). Сборник посвящен многообразию нарративов и их инструментальным возможностям в различные периоды от Средних веков до Новейшего времени. Подобный широкий хронологический и географический охват обуславливается перспективой выявления универсальных сценариев конструирования и репрезентации нарративов.Для историков, политологов, социологов, филологов и культурологов, а также интересующихся проблемами этничности и национализма.
100 лет назад Шпенглер предсказывал закат Европы к началу XXI века. Это и происходит сейчас. Европейцев становится все меньше, в Париже арабов больше, чем коренных парижан. В России картина тоже безрадостная: падение культуры, ухудшение здоровья и снижение интеллекта у молодежи, рост наркомании, алкоголизма, распад семьи.Кто виноват и в чем причины социальной катастрофы? С чего начинается заболевание общества и в чем его первопричина? Как нам выжить и сохранить свой генофонд? Как поддержать величие русского народа и прийти к великому будущему? Как добиться процветания и счастья?На эти и многие другие важнейшие вопросы даст ответы книга, которую вы держите в руках.
Книга посвящена проблеме социального предвидения в связи с современной научно-технической революцией и идеологической борьбой по вопросам будущего человечества и цивилизации.