Новая пьеса для детей - [38]
Г-жа Франк. Это справедливо.
Г-н Ван Даан. Воды попей, и всё сотрётся. Ешь уже.
Г-жа Ван Даан. И правда, Петер, ничего ведь не оставят.
Г-жа Франк. На что вы постоянно намекаете?
Марго(Анне). Анна, почему ты так сказала про Петера?
Г-жа Франк. У девочек, в отличие от некоторых, далеко не самый лучший аппетит…
Г-жа Ван Даан(ворчит). И далеко не самые лучшие манеры…
Г-жа Франк. Что вы сказали?
Г-жа Ван Даан. В отличие от кого это, мне хотелось бы узнать?
Марго. А-нна! Не делай вид, что ты глухая.
Анна. Я и не глухая.
Г-жа Ван Даан. Я хочу сказать, что ваши девочки… Похвалить еду они никогда не успевают, зато шептаться за столом…
Анна. И так каждый раз. Всё-таки есть на свете постоянство.
Г-жа Ван Даан. Анна, почему ты оставляешь овощи?
Г-н Ван Даан. Вот именно.
Г-жа Ван Даан. Вот именно. Это что какой-то вызов, какое-то сообщение всем нам? Ты что намекаешь на то, что невкусно?
Г-н Ван Даан. Наверно, просто тоже помешалась на своей фигуре. Как и многие в этом доме.
Г-жа Ван Даан. Путти!..
Г-н Франк. Уверен, что Анна попросту наелась…
Г-жа Ван Даан. Ах, господин Франк, если бы ваши дочери были хоть вполовину столь же любезны и деликатны, как вы… Но, к сожалению, их воспитание…
Г-жа Франк. Что вы хотите сказать?
Г-жа Ван Даан. Я совершенно ничего не хочу сказать, мне совершенно безразлично, однако…
Г-н Ван Даан. Положи добавки.
Г-жа Ван Даан. Вкусно?
Г-н Ван Даан. Нормально.
Г-жа Ван Даан. Как я уже говорила, превосходный пример сыну.
Петер. Мама!
Марго. Анна, почему ты так сказала?
Анна. Что же, я не вижу, что кое-кто смотрит кое на кого, как на миндальное пирожное?
Г-жа Ван Даан(Петеру). Ну, покажи теперь. Получше?
Петер высовывает язык.
Анна. Петер, скажи, а ты любишь миндаль?
Петер. Ыыы…
Анна(Марго). Я тебя поздравляю.
Марго. Анна! (Чуть громче, чем нужно.) Ты невозможный человек!
Г-жа Франк. Марго, она опять тебя обижает?
Марго. Нет, мама, что ты, всё в порядке!
Г-жа Франк подходит к Марго.
Г-жа Ван Даан. Да уж, кое-кто кого угодно доведёт. Иногда я думаю, если посадить нашу Анну за один стол с Гитлером…
Марго видит что-то в окне и вскрикивает.
Г-жа Франк. Не смотри!
Анна. Что там??
Г-жа Франк. Нескольких человек ведут под конвоем.
Старик. «Я шла по городу, в котором проработала 20 лет. Когда мы вышли на Никольскую, я увидела сотни людей, шедших в это проклятое гетто. Улица стала белой от узлов, от подушек. Больных вели под руки. Парализованного отца доктора Маргулиса несли на одеяле. Поразил меня один молодой человек, он шёл без вещей, подняв голову, держа перед собой раскрытую книгу, с надменным и спокойным лицом. Но сколько рядом было безумных, полных ужаса. Шли мы по мостовой, а на тротуарах стояли люди и смотрели. Мне кажется, в этой толпе равнодушных глаз не было; были любопытные, были безжалостные, но несколько раз я видела заплаканные глаза».
Г-жа Франк. Может быть, Менахем Штейнберг?
Г-н Ван Даан. Может быть, Аарон Шнидельсон?
Г-жа Франк. Может, Соломон Гальский?
Г-жа Ван Даан. Да, это, безусловно, очень человеколюбиво, но, как вы полагаете, мы разместимся? (Мужу.) Что??? Я просто так сказала. Это мои соображения. Что нельзя?
Г-н Франк. Мы разместимся.
Г-жа Ван Даан. Вы правы, вы, конечно, конечно, конечно, правы.
Анна(Марго). А чего у всех такие лица, будто мы на военном совете?
Марго(тихо, с осознанием важности момента). Решили, что мы можем пригласить и спасти ещё одного человека. Взрослые выбирают, кого.
Анна. А давайте жребий падёт на кого-нибудь худого. И чтобы не делал зарядки. И не курил.
Г-жа Франк. Анна!
Г-н Франк. Анна!
Анна. Пап! Ну, что я такого…
Г-жа Ван Даан. И чтобы не молол без перебоя вздора, как кое-кто.
Г-жа Франк. Ну, это вы, пожалуй, чересчур!..
Анна. Спасибо, мама, но я обойдусь без адвокатов. Я вообще-то просто шучу. Если получилось не смешно – что ж, извините. Видно, не хватает дарования. (Уходит к себе.)
Г-жа Франк. Анна-Анна… И почему мои девочки – полная противоположность друг другу?
Г-н Франк. Ну, не вздыхай так. Это просто трудный возраст. Пройдёт.
Г-жа Франк. Иногда мне кажется, что она меня совсем не…
Г-н Франк. Не глупи. (Всем.) Мне всё-таки кажется, что было бы правильно пригласить господина Альфреда Дюсселя.
Петер(оторвавшись от занятия, скорее, рассеянно, чем желая сострить). Да, он худой.
Г-жа Ван Даан. Петер!
Г-н Франк. Он немолодой человек, в своём роде учёный, к тому же у него жена голландка.
Анна. Да, молодая жена!
Г-жа Франк. Анна!
Г-н Франк. Я хочу сказать, что едва ли они решатся выехать – а значит, он в опасности.
Г-н Ван Даан. К тому же врач в убежище не повредит.
Г-жа Ван Даан. Дорогой, он зубной врач.
Г-н Ван Даан. Послушай! Дорогая… Если, скажем, я специализируюсь на кровяной колбасе, это не значит, что я не могу сделать баварских сосисок.
Г-жа Ван Даан. А я разве утверждала обратное?
Г-н Ван Даан. Это я к тому, что врач всегда врач.
Г-н Франк. Значит, решено? Я напишу ему записку и передам с Беп.
Г-жа Франк. Надо будет всё хорошенько продумать.
Петер. Я поймал! Новости.
Все подходят к радио и прислушиваются. Радио работает очень плохо, Петер «переводит».
Г-н Ван Даан. Ну и чего?
Г-жа Ван Даан. Ничего же не слышно!
Саспенс молчановского «Убийцы» держится на стремлении убежать от смерти, хотя все, казалось бы, предназначено для того, чтобы попасть смерти в лапы (Кристина Матвиенко, «Независимая газета»).Пьеса Александра Молчанова, надо сказать, каверзная: с одной стороны, слепок провинциальных будней, с другой – почти сказка (Андрей Пронин, «Фонтанка. ру»).«Убийца» в МТЮЗе производит сильное и целостное впечатление (Илья Абель, «Эхо Москвы»).
«Родители отдыхали в Болгарии, мы жили с дедом душа в душу и готовили не по расписанию, а только тогда, когда нам хотелось. У меня не было девушки, я не работал, не учился, по инерции ел много масла. Читал «Основы археологии» профессора Авдусина, переписывал набело стихи из самодельной записной книжки. Это был лучший июнь в моей жизни…».
Пьеса «Кухня» была написана по заказу и в тесном сотрудничестве с «Театральным товариществом 814» (режиссер и исполнитель главной роли Олег Меньшиков). Успех именно этой пьесы во многом способствовал резкому росту популярности драматурга Максима Курочкина.Рецепт «Кухни» складывается из двух ингредиентов – современной бытовой пьесы и частей легенды о Нибелунгах. Киевскому драматургу Максиму Курочкину бытовой стеб удался великолепно. Он лихо смоделировал реплики героев из рекламных слоганов, засевших в памяти цитат из всенародно известных фильмов, песен, анекдотов и традиционного народного юмора с легким налетом здорового цинизма.
5 февраля 1971-го года. Москва. Ваганьковское кладбище. Возле одной из могил собираются люди в строгих серых костюмах. Они ставят рядом с оградой шесть фотографий в рамках, раскладывают перед ними цветы, зажигают свечи.– Васильев, Стариков, Смирнов, Ласковой, Власов, Зябликов….Напротив кладбища останавливается машина. Опускается боковое стекло. Кто-то фотографирует людей на кладбище. Один из них оглянулся и заметил машину.– Они здесь, быстро, уходим!
В сборник вошли пьесы, написанные в 2005—2019 годах. Практически все пьесы, представленные в сборнике, были поставлены на сцене в России и за рубежом.
1996 год. Журналист областной газеты приезжает в северный поселок, чтобы написать о загадочном исчезновении школьницы, и обнаруживает целый мир — со своими мировыми обидами, мировыми войнами и совсем не мирными сказами. Здесь, в настоящей России, все наизнанку: слово насыщает, как яблоко, от снов загораются дома, а убитые выходят из огня, чтобы отомстить обидчикам. Редакционное задание превращается в охоту, и газетчик уже сам не знает, кто он — преступник, жертва или сказочник.
О соперничестве ребят с Первомайской улицы и Слободкой за Титов пруд.
Повесть «Федоскины каникулы» рассказывает о белорусской деревне, о труде лесовода, о подростках, приобщающихся к работе взрослых.
Рассказы о нелегкой жизни детей в годы Великой Отечественной войны, об их помощи нашим воинам.Содержание:«Однофамильцы»«Вовка с ничейной полосы»«Федька хочет быть летчиком»«Фабричная труба».
Сборник состоит из двух повестей – «Маленький человек в большом доме» и «Трудно быть другом». В них автор говорит с читателем на непростые темы: о преодолении комплексов, связанных с врожденным физическим недостатком, о наркотиках, проблемах с мигрантами и скинхедами, о трудностях взросления, черствости и человечности. Но несмотря на неблагополучные семейные и социальные ситуации, в которые попадают герои-подростки, в повестях нет безысходности: всегда находится тот, кто готов помочь.Для старшего школьного возраста.
В 6-й том Собрания сочинений Ванды Василевской вошли пьеса об участнике восстания Костюшко 1794 года Бартоше Гловацком, малая проза, публицистика и воспоминания писательницы.СОДЕРЖАНИЕ:БАРТОШ-ГЛОВАЦКИЙ(пьеса).Повести о детях - ВЕРБЫ И МОСТОВАЯ. - КОМНАТА НА ЧЕРДАКЕ.Рассказы - НА РАССВЕТЕ. - В ХАТЕ. - ВСТРЕЧА. - БАРВИНОК. - ДЕЗЕРТИР.СТРАНИЦЫ ПРОШЛОГОДневник писателя - ПУТЕШЕСТВИЕ ПО ТУРЬЕ. - СОЛНЕЧНАЯ ЗЕМЛЯ. - МАЛЬВЫ.ИЗ ГОДА В ГОД (статьи и речи).[1]I. На освобожденной земле (статьи 1939–1940 гг.). - На Восток! - Три дня. - Самое большое впечатление. - Мои встречи. - Родина растет. - Литовская делегация. - Знамя. - Взошло солнце. - Первый колхоз. - Перемены. - Путь к новым дням.II.
Эта книжка про Америку. В ней рассказывается о маленьком городке Ривермуте и о приключениях Томаса Белли и его друзей – учеников «Храма Грамматики», которые устраивают «Общество Ривермутских Сороконожек» и придумывают разные штуки. «Воспоминания американского школьника» переведены на русский язык много лет назад. Книжку Олдрича любили и много читали наши бабушки и дедушки. Теперь эта книжка выходит снова, и, несомненно, ее с удовольствием прочтут взрослые и дети.