Новая модель реальности - [27]

Внутри круга находятся бесконечные смыслы-архетипы коллективного бессознательного. За пределами круга – бессмысленность, ничто, отсутствие реальности. Мы идем по точкам-камешкам своих индивидуальных смыслов, подобно канатоходцу под куполом цирка. Каждый шаг, или прыжок, с одной стороны, повторяет предыдущий. Но с другой стороны, каждый шаг отличен от предыдущего. Как мы писали в начале этой книги, повторение и различие суть универсальные категории реальности. Как нам применить эту оппозицию к нашей модели, контуры которой были намечены в предыдущем фрагменте? Одно повторение без различия – это выхолощенное умствование компульсивного человека. Одно различие без повторения – это бесполезная гиперэмоциональность истерика. Компульсивные повторения и истерические различия есть у каждого человека. Они дополняют друг друга, как мужчина и женщина, Анима и Анимус. Каждый толчок смысла при соприкосновении линии с окружностью – одновременно нечто неповторимое и бесконечное повторенное различие. Это ритм человеческой реальности. Об этом написал свою книгу «Различие и повторение» Ж. Делёз:

Цель жизни – сосуществование всех повторений в пространстве распределения различий [Делёз, 1997, с. 10].

На перекрестке повторений и различий формируется смысл. Представим себе наш круг (коллективное бессознательное) и линии, идущие по касательной к его окружности. Как мы показали выше, в точке пересечений линий с окружностью образуются смыслы.

Как это можно себе представить? Допустим, первая линия – это человек, идущий по дороге и видящий камень. Вторая линия – это человек, идущий по дороге и видящий дерево. Третья линия – это человек, который идет по дороге, и путь ему преграждает река. В первом случае рождается новый смысл – Краеугольный камень. Во втором случае – Мировое древо. В третьем – предположим, Стикс. Человек идет, видит камень, происходит некая прагма-семантическая вспышка, и возникает образ Краеугольного камня. Возможно, этот человек каменщик или Вольный Каменщик, масон. Примерно то же самое происходит в случае превращения обыкновенного дерева в Мировое древо и обыкновенной реки – в Стикс. Но не будем забывать, что в нашей модели индивидуальное бессознательное – это малое зеркало, а коллективное – большое зеркало, и эти зеркала отражаются друг в друге. Малое зеркало – линия, то есть человек, идущий по камешкам, большое зеркало – круг. Каждый наш шаг или прыжок с камешка на камешек дает семантическую вспышку в бесконечном отражении малого и большого зеркал. Постепенно эти смыслы накапливаются, и человек приближается к своей Самости. А может ли человек повернуть назад и начать прыгать с камешка на камешек в противоположном направлении? Интересная идея! Такой человек будет избавляться от смыслов. Но зачем избавляться от смыслов? Ну, жить в смыслах тяжело. Но куда придет человек, движущийся в обратном направлении? Он придет с обратной стороны к той же точке, откуда от начал свой ракоходный путь. Он может воскликнуть: «Но я ведь здесь уже был!», а может и ничего не заметить и пойти в противоположном направлении по второму разу. Это, наверное, нечто вроде колеса Сансары, антииндивидуация, кошмар, от которого невозможно проснуться. Такой человек становится сам себе странным объектом. Это какой-то фантом, ходячая галлюцинация, психическая черная дыра.

Теперь нам необходимо встроить в нашу модель другое универсальное противопоставление – оппозицию внутреннее – внешнее. Представим себе, что в нашей модели круг – это не круг, а шар, и линия не линия, а плоскость. В точке соприкосновения плоскости с шаром, образуется, как мы говорили, новый смысл. Можно идти по поверхности шара, захватывая все новые и новые смыслы, но можно каким-то образом из точки пересечения попытаться проникнуть вглубь шара, наращивая, углубляя один смысл. Как это возможно? Допустим, мы обрели исходный смысл, который обозначим как смысл ноль. Затем мы углубляемся, как в шахту, пытаясь обогатить исходный смысл смыслом 1. Как можно себе представить процесс обогащения смысла? Допустим, нашим исходным смыслом будет «жизнь». Мы хотим обогатить этот смысл и тем самым, в сущности, обогатить смысл своей жизни и долго прорывать нору или шахту в глубину шара. Что мы здесь можем обнаружить, мы не знаем. Предположим, что мы обнаружили в толще пустой семантической породы смысл 1, который нам открывается как «жизнь, полная приключений», жизнь, как триллер. Можем ли мы прожить жизнь, как триллер, полный выстрелов, погонь, роковых женщин и т. д.? Готовы ли мы к этому? Это все равно, как если бы мы начали смотреть фильм и еще не знаем, будет ли он нам интересен. Как будто человек обнаруживает себя в незнакомой комнате, в постели с незнакомой женщиной или он отстреливается от кого-то, бежит по темному тоннелю и т. д. Зачем все это ему – он не знает. Но ему становится все более интересно быть главным героем триллера. В конце концов его убивают. И он обнаруживает себя вновь в точке смысла 1. Трудно сказать, прожил ли человек в этом фильме свою жизнь или чью-то чужую, и что ему делать дальше. В принципе, он может выйти наружу и двигаться вперед по поверхности шара в поисках новых смыслов. Чем отличается внешний смысл от внутреннего? По-видимому, тем, что внешний смысл отвечает сущности этого человека, и поэтому стабилен, а внутренний смысл застает его врасплох, потому что он непредсказуем. Какой смысл важнее – внешний или внутренний? Внутренний смысл важнее. Почему? Потому что он труднее дается. Идти по поверхности легче, чем пробиваться вглубь все дальше и дальше. Хорошо. Вот человек, побывавший главным героем триллера, решает двигаться дальше вглубь. Что его ожидает – неизвестно. Предположим, он достиг смысла 2, и этот смысл можно обозначить как «жизнь против жизни». Мы уже говорили, что очень важно жить против жизни, накапливая информацию и тем самым исчерпывая энтропию. Внешне жизнь против жизни может ничем не отличаться от простой обыденной жизни. Этот человек ходит в магазин, спит с женой, воспитывает детей и смотрит по вечерам телевизор. Но в своей подлинной внутренней жизни он занят постижением своих внутренних эзотерических способностей и возможностей, то есть практикует гурджиевское самовоспоминание. Можно сказать (пытаясь ответить на вопрос, что такое самовоспоминание), что это пребывание в смысле, когда вдруг всё становится ясно. Обогащенный самовоспоминанием человек начинает смотреть на жизнь иначе. Он становится равнодушен к карьере, богатству и т. д. Но опять-таки неизвестно, проживает ли он свою жизнь или чью-то чужую. Но вот этот человек вновь обнаруживает себя в точке смысла 2, и снова непонятно, что ему делать. И он решает двигаться дальше. Постепенно он подходит к точке смысла 3, которую можно условно назвать «трагедия». Предположим, что это «Гамлет» Шекспира, и этому человеку предстоит сыграть роль главного героя. Что же он будет делать? Он может сделать вид, что он ничего не знает и будет точно следовать тексту: разговаривать с призраком отца, убивать Полония, сводить с ума Офелию и т. д. Но что если он не захочет притворяться, что ничего не знает, и начнет действовать по собственному разумению? Он не станет мстить Клавдию, убивать Полония и сводить с ума Офелию. А что же он будет делать? А ничего. Он женится на Офелии. Заживет спокойной жизнью средневекового провинциального обывателя-принца. Он будет внутренним эзотерическим Гамлетом. Эзотерический Гамлет – это Христос из стихотворения Пастернака «Гул затих. Я вышел на подмостки». Он знает, что с ним произойдет, но сознательно примет свою жертву, потому что он теперь является собственной Самостью. Эти приключения в глубинах архетипического шара чрезвычайно важны. Теперь, когда он выйдет на поверхность шара, он будет лучше ориентироваться, к каким точкам ему следует стремиться, а каких избегать.