Новая книга ужасов - [7]

– Ясненько, – с ухмылкой кивнул таможенник. Приподняв бровь, он вновь оценивающе оглядел Гвен, прежде чем поставить печать и вернуть ей паспорт.

«Ублюдок бельмастый!» – решил Джефф.

Когда они в итоге миновали барьер, второго бельмастого ублюдка уже не было.

Раздвинулись автоматические стеклянные двери, выпустив их из тенистой прохлады аэропорта на нагретую солнцем автобусную стоянку, – словно заслонка печи распахнулась. Точно так же, чуть ранее, они вывалились из кондиционированного салона самолета и в толпе других пассажиров побрели по бетонке к автобусам, ждущим, чтобы отвезти их на паспортный контроль: сперва ты молодцевато шагаешь под горячими солнечными лучами, но к тому времени, пока докатишь тележку с багажом до стойки регистрации, – подмышки уже мокрые. Был час дня, и температура, по всей видимости, уже несколько часов держалась около 85 градусов[14]. Сверху давил полуденный зной, а снизу ему жарким эхом вторил бетон. Короче, жарища жуткая.

К ним подлетела девушка в мини-юбке, румяная, словно английская роза, и взмыленная, будто скаковая лошадь, – ее белая блузка промокла от пота, но бело-голубая шляпка все еще кокетливо сидела на голове. В руках девушка держала планшет с зажимом и тонкую пачку листочков.

– Мистер Хэммонд и мисс… – она сверилась со своими записями. – Мисс Пинтер?

– Мистер и миссис Хэммонд, – сообщил Джефф и, немного понизив голос, доверительно добавил: – Мы добропорядочные, законные и официальные супруги, просто наши личности были законспирированы для защиты паспортов.

– Что-что? – спросила девица.

«Видно, шутка для нее сложновата», – подумал, вздохнув про себя, Джефф.

– Мы оба – Хэммонды, – любезно произнесла Гвен.

– Ага, – девушка выглядела немного сбитой с толку. – Но как же…

– Я не успела поменять паспорт, – весело пояснила Гвен.

– А! – осенило сотрудницу турбюро, она нервно улыбнулась Джеффу и перевела взгляд на Гвен. – То есть это значит, что вас можно поздравить?

– Уже четыре дня как, – ответила Гвен.

– В таком случае примите мои запоздавшие поздравления.

– Где наш автобус? – поинтересовался Джеффа, которому не терпелось поскорее убраться с солнцепека. – И нельзя ли, чтобы он был с кондиционером?

Неподалеку, у обочины, торчали беспорядочно припаркованные автобусы.

Агент снова как-то замялась, и в ее ярко-голубых глазах мелькнуло смущение.

– Вы направляетесь в… э-э-э… Ахлади?

Джефф опять вздохнул, на сей раз довольно отчетливо. Ей самой полагалось знать, куда именно они направляются. Хорошенькое начало, нечего сказать.

– Да-да, – затараторила девушка, прежде чем кто-нибудь из них успел вставить слово. – В Ахлади, но не на автобусе! Видите ли, ваш самолет опоздал на целый час, мы не могли задержать автобус из-за двух человек, но вы, пожалуйста, не волнуйтесь, мы отправим вас туда на такси. Расходы, разумеется, возьмет на себя «Скай-Тур».

И она побежала за такси. Джефф и Гвен переглянулись, пожали плечами и опустились на чемоданы. Однако девица сразу же вернулась. За ней, ткнувшись в бордюр, подкатило такси. Оттуда выскочил молодой грек, заметался, распахивая дверцы, и принялся заталкивать чемоданы в багажник, пока Джефф и Гвен устраивались на заднем сиденье. Парень забрался на водительское место, кинув рядом соломенную шляпу, захлопнул дверцу, оглянулся на пассажиров и осклабился. В ровном белом ряду блеснул золотой зуб. Улыбка вышла какой-то нечеловеческой, словно оскал акулы перед укусом. Голос тоже был странно тусклым, напоминая глухой стук медленно перекатывающихся в грязи булыжников:

– Ахлади, да?

– Да, Ахл… – Джефф запнулся было, но взял себя в руки. – Да, верно, Ахлади.

Таксистом оказался бельмастый брат бельмастого паспортиста.

– Я – Спирос, – объявил тот, отъезжая от аэропорта. – А вас как?

Все в душе Джеффа противилось тому, чтобы фамильярничать с этим субчиком. Будто по вспотевшему затылку внезапно потянуло сквозняком.

– Хэммонд, – произнес он. – А это – моя жена.

Гвен слегка повернулась к нему и нахмурилась.

– Жена! – с нажимом повторил Джефф.

Она определенно удивилась, но сочла за лучшее промолчать.

Спирос не отрывал глаз от дороги, которая становилась все у́же и извилистей. Они обогнули главный городок острова и помчались к предгорьям, перетекающим в скалистый хребет, понизу покрытый какой-то растительностью. Ахлади находилась где-то в получасе езды, по другую сторону гряды. Вскоре шоссе превратилось чуть ли не в проселок: рытвины и бугристые асфальтовые лоскуты, покрытые толстым слоем пыли. В общем – нормальная греческая дорога. Они въехали в небольшую деревню, и таксист сбавил ход. По сторонам выстроились беленькие домики, окруженные лимонными садами. Яркие мазки цветущих бугенвиллей, оплетавших террасы, рдели словно остаточные пятна на сетчатке глаза. Затем Спирос вновь поддал газу.

Все позади скрылось в густом облаке пыли, вздымавшемся из-под колес. Джефф посмотрел в засиженное мухами заднее стекло. Бурое облако гналось за ними, хороня под собой недавнее прошлое. Повернувшись, он заметил, что на дорогу смотрит, преимущественно, больной глаз Спироса, тогда как второй, здоровый, – косит в зеркальце заднего вида. Что он там мог высматривать? Пыль? Да нет, какое там…