Полдень пятницы. Билли Саммерс сидит в холле гостиницы и ждет, когда за ним заедут. В руках у Билли комикс-дайджест «Друзья и подружки Арчи», но думает он об Эмиле Золя и его третьем романе «Тереза Ракен», с которого началась литературная слава писателя. Он думает, что по книге сразу можно догадаться: автор еще молод. Думает, что Золя только открыл золотую жилу, которая на поверку окажется сказочно щедрой. Думает, что Золя был — и остается — эдаким Чарлзом Диккенсом из ночных кошмаров. Думает, что это хорошая тема для эссе. Правда, он никогда не писал эссе.
В две минуты первого дверь открывается, и входят двое: один высокий, черноволосый, с прической «помпадур», какие были в моде в 50-х, а второй — коротышка в очках. Оба в деловых костюмах. Все люди Ника носят костюмы. Билли знает, что высокий родом с запада и давно работает на Ника. Зовут его Фрэнк Макинтош, но из-за начеса коллеги за глаза называют его Фрэнки Элвисом или — поскольку сзади у него нарисовалась крошечная, сияющая на солнце проплешина — Солнечным Элвисом. Второго Билли видит впервые. Наверное, он из местных.
Макинтош протягивает руку. Билли встает и пожимает ее.
— Здорово, Билли, давно не виделись. Рад встрече.
— И я рад, Фрэнк.
— Это Поли Логан.
— Здравствуй, Поли. — Билли жмет руку коротышке.
— Приятно познакомиться, Билли.
Макинтош берет у него номер «Арчи».
— А ты все комиксы читаешь?
— Ну да, — отвечает Билли. — Нравятся они мне. Особенно смешные. Про супергероев тоже ничего, но эти я больше люблю.
Макинтош наспех пролистывает журнальчик и показывает что-то Поли Логану:
— Глянь на этих кисок. Я бы подрочил.
— Бетти и Вероника, — говорит Билли, забирая у него комикс. — Вероника — подружка Арчи, а Бетти нет, но очень хочет ею стать.
— Книги тоже читаешь? — спрашивает Логан.
— Бывает, читаю в дороге. Журналы еще. Но обычно комиксы.
— Славно, славно, — говорит Логан и подмигивает Макинтошу на глазах у Билли. Макинтош хмурится, но Билли не в обиде.
— Ну, готов?
— Ага.
Билли засовывает комикс в задний карман. Арчи и его фигуристые подружки. Об этом тоже так и подмывает написать эссе. Об утешении, которое читатели находят в старых как мир прическах и идеях. О Ривердэйле[1] и об остановившемся там времени.
— Тогда в путь, — говорит Макинтош. — Ник ждет.
Машину ведет Макинтош. Логан говорит, что поедет сзади: мол, рост позволяет. Скорее всего Ник Маджарян поселился на западе — там находятся самые престижные районы города, — поскольку и дома, и в поездках привык жить на широкую ногу, а гостиниц он не любит. Однако едут они на северо-восток.
В двух милях от центра начинается район, где, по мнению Билли, должны обитать представители низшего среднего класса. Кварталы эти поприличнее трейлерного парка, в котором вырос он сам, но и фешенебельными их не назвать. Величественных особняков за коваными воротами здесь не найдешь, все застроено простенькими одноэтажными «ранчо». На клочках газона вертятся поливалки. Дома в основном ухоженные, однако некоторые давно пора покрасить, а лужайки перед ними заросли сорной травой. В одном доме разбитое окно закрыто куском картона. Перед другим на пластиковом стуле из магазина вроде «Костко» или «Сэмс клаб» сидит толстяк в майке и шортах-бермудах, потягивает пиво из банки и глазеет на прохожих. Какое-то время людям в Америке жилось неплохо, но скоро, возможно, все изменится. Билли повидал немало подобных районов. Они — своего рода барометр, и этот явно падает. Местные жители в большинстве своем работают от звонка до звонка.
Макинтош подъезжает к двухэтажному светло-желтому дому с плешивой лужайкой. Ник Маджарян здесь не остановился бы даже на пару дней. В таком доме должен жить какой-нибудь механик или служащий аэропорта: двое детей, жена, вырезающая из газет скидочные купоны, ежемесячные выплаты по ипотечному кредиту и боулинг c пивом по четвергам.
Логан выходит первым и открывает дверь для Билли. Тот выбирается из машины, положив комиксы на переднюю панель.
Макинтош поднимается на крыльцо, ведя остальных за собой. Хотя на улице жара, внутри прохладно: работает кондиционер. Ник Маджарян ждет их в коротком коридоре, ведущем в кухню. На Нике деловой костюм, который наверняка стоит как одна ежемесячная выплата за этот дом. Редеющие волосы гладко прилизаны; «помпадур» — это не про него. Лицо круглое, с лас-вегасским загаром. Сам он крупный, даже тучный, но брюхо у него как камень. Он заключает Билли в объятия.
— Билли! — восклицает он и крепко целует его в обе щеки. — Билли, Билли, как я рад тебя видеть, дружище!
— И я рад, Ник. — Билли оглядывается по сторонам. — Обычно ты выбираешь жилье пошикарнее… — Он медлит. — Не в обиду будет сказано.
Ник смеется. К красивому, заразительному смеху прилагается улыбка на миллион долларов. Макинтош тоже хохочет, а Логан ухмыляется.
— Да нет, сам я поселился на Вест-Сайд. Ненадолго. Можно сказать, за домом присматриваю, пока хозяева в отъезде. Во дворе фонтан с голым мальчуганом, как там они называются…