Новая эпоха. Аур - [42]

Аур уже принял решение форсировать освоение новых технологий, по прибытии в академию заказав разработку собственного концентратора. Каролина со своей задачей справилась на отлично, пусть итоговая сумма и вышла чуть меньше ожидаемой. Всё-таки расценки, услышанные когда-то сыном банкира, менялись практически еженедельно, в соответствии с обстановкой в мире. За терактом последовали жёсткие меры на границе, и провезти груз в Европу стало сложнее. Ну и дороже, соответственно.

Зато теперь, ровно через двенадцать дней после отбытия из Прима-Москвы, кошелёк чернокнижника пополнился на сто тридцать пять тысяч рублей. Пока всё находилось на зарубежном счету, но уже со дня на день Российский банк санкционирует перевод на счёт Аура, убедившись в бесплотности попыток найти что-то незаконное. А как же? У Бессонова, на имя которого пришло извещение о существовании счёта за рубежом, железобетонное алиби — учился в академии, время от времени встречался с подругой в просматриваемом со всех ракурсов кафе, а на момент обнаружения счёта и вовсе оказался в лагере под патронташем вооружённых сил Российской Империи. Его единственная несанкционированная отлучка завершилась терактом, но даже отпетому идиоту не пришла бы в голову мысль о том, что кто-то перебьет несколько тысяч человек по всей стране только ради сотни тысяч рублей.

Совать же из-за этой суммы свой нос в изнанку банка, находящегося под юрисдикцией нейтрально-враждебного государства, у служб Российской Империи не было ни сил, ни желания. Всё прошло так, как и планировалось. Идеально. Без единого препятствия. И эта немыслимая лёгкость заставила Аура серьезно задуматься о том, чтобы уже сейчас погасить долг за обучение в академии. С одной стороны, такое действие на какое-то время выведет Авеля Бессонова из зоны интересов государства. Он станет полностью независимым взрослым человеком. С другой, за таким шагом следовала закономерная потеря своеобразной защиты, даруемой всем тем, кому ещё предстояло отдавать долг родине. Аур успел подпортить отношения с десятком небольших кланов, формируя круг своих потенциальных последователей. И после исчезновения этой защиты, отбитые наглухо аристократы могли позволить себе лишнего. Эта вседозволенность порядком нервировала чернокнижника, но изменить что-то ему было не под силу: традиционное превосходство знати над смердами в этой стране цвело и пахло, а препятствующий дискриминации раздел в законодательстве существовал только для вида. Добиться справедливости было возможно лишь подняв шум вокруг проблемы, но решиться на это могли немногие. Слишком много у человека больных мест, на которые можно надавить.

Отвечать же силой на силу далеко не всегда эффективно. Приструнить зарвавшихся детей — это одно, сделать то же самое со взрослым — совсем другое. В первом случае воспитательная мера имеет все шансы возыметь действие, но во втором она же не вызовет ничего, кроме злобы, страха и желания отомстить. Сформировавшуюся личность намного проще устранить, а в случае, когда это труднодостижимо или вообще невозможно, в дело вступают иные способы воздействия. В условиях недостатка ресурсов и отсутствия точного понимания происходящего варианты ограничены, но они всё-таки есть. Магия способна решить многие проблемы, а тёмная магия вообще все.

Как показала практика, даже вторая жизнь не является чем-то невозможным.

— Авель!

— На месте, сэр.

Офицер в ответ лишь вздохнул: лагерь позиционировался как военный, и в нём старались привить соответствующие нормы общения между «рядовыми» и «офицерами». Но один-единственный упрямый подросток портил всю картину, не желая принимать подчиненное положение. Он следовал правилам и чётко исполнял инструкции, но во всём остальном проявлял удивительную обособленность. Близкое к нулевому желание общаться со сверстниками, пренебрежение авторитетами, умение задавать вопросы… Нервов всякого повидавшим на своём веку офицерам он потрепал немало, не нарушив при этом ни единого правила.

— Прибытие через две минуты.

И всё-таки, что бы ни думали о лагере служащие в нём военные, а он оставался местом, в котором дети и подростки чувствовали себя в своей тарелке. Так, глаза всех, кроме Аура, лучились искренним интересом, и взгляды их буравили серый металл глайдера, будто бы надеясь проникнуть сквозь него и пораньше взглянуть на объекты последнего в этой смене практического занятия на полигоне.

Боевые доспехи, они же экзоскелеты и тяжелые скафы. Не слишком массивные, но включающие в себя самые передовые технологии устройства, равняющие одного экипированного мага с тремя равными ему по силе, но вооружёнными лишь концентраторами. Продвинутая энергосистема с автономными накопителями маны, автономный механизм защиты пилота, собственные концентраторы-усилители и на многое способный сервопривод, обеспечивающий чудовищную маневренность — всё это являлось лишь вершиной айсберга, тем, что первым бросалось в глаза при изучении соответствующей брошюрки. На самом деле всё было намного сложнее…

Затянутые в утеплённые берцы ноги ударили о подмороженную землю, вздыбив в воздух белоснежные, искрящиеся на высоком солнце частички. Зима подкралась незаметно, и сегодня, фактически, был первый день, когда температура упала ниже нуля, не стремясь подниматься обратно. Свежий холодный воздух взбодрил всех новоприбывших, замерших на посадочной площадке каменными истуканами. Ведь в каком-то десятке метров, помимо магов-сопровождающих, стояли те самые доспехи модели «Барс-9У», тобишь — учебные, без вооружения и с привязкой к станции удалённого контроля, развёрнутой неподалёку. Но едва ли этот факт кем-то воспринимался за минус, так как даже до учебных машин студентов допускали только после поступления в соответствующее учебное заведение. А это, для самого старшего в их группе, ещё четыре с лишним года, что в глазах подростков казалось весьма внушительным сроком.