Ноттинг-Хелл - [44]

Я слегка пожалела о том, что не слишком тщательно оделась, когда заметила Кейт Мосс с дочерью в компании матерей с детьми недалеко от нас. По какой-то причине мамочки-супермодели любят встречаться не в уединении и комфорте собственных домов, а в очень публичных местах вроде «Электрик брассери» или «И энд О», везде, где могут таиться фотографы из журнала «Хит». А когда дело доходит до одежды, Кейт — несомненная королева стиля гранж.

Лила продолжала бегать вокруг столов. Так как она дочь Кейт Мосс, все относятся к ней снисходительнее, чем к остальным детям, и улыбаются при виде неподдельного восторга растрепанной девчушки, даже когда она хватает скатерти, едва не опрокинув еду стоимостью в несколько сотен фунтов на отполированный деревянный пол.

Периодически Кейт ловила ребенка и усаживала рядом с другой мамашей с дитем, одетых с головы до ног в милые цветастые платья.

У Кейт голые загорелые ноги, на ней босоножки с ремешками и шелковый шарф вокруг бедер. Лили одета в свитер поверх батистовой свободной блузы и модные мини-шорты, которые я видела в бутике за сто пятьдесят фунтов. Твидовое пальто с вельветовым воротником из «Янг Ингланд» периодически падало с диванчика на пол. Официанты терпеливо его подбирали.

Кейт в реальности казалась настолько худой, что я едва подавила в себе желание подойти к ней и посоветовать поесть говядины по-тайски и лапши.

Мне захотелось сделать мое обычное вполне очевидное замечание, что звезды кино и модели с маленькими телами и большими головами похожи на лампочки, но мне не стоило привлекать внимание Сая к Кейт Мосс, не только потому, что она потрясающе выглядела, но и потому, что она весила примерно столько же, сколько ее собственная дочь.

То, что мне больше всего нравится в «И энд О», наряду с соленым кальмаром с чили, это то, как владельцы развесили прямоугольные зеркала по стенам на уровне груди, так что можно было рассматривать знаменитостей за соседними столиками, притворяясь, что ты вовсе на них не смотришь.

Если бы мне хотелось незаметно смотреть на Джереми Паксмана[55], или Генри Портера[56], или Иво Дони, наслаждаясь тарелочкой жареных устриц (чем я и занималась), все, что мне нужно было сделать, — задумчиво посмотреть в зеркало, как бы размышляя над проблемой представительства меньшинств в новом иракском парламенте. Так что никто не мог догадаться, что я пялюсь на симпатичных мужчин.

Мы сидели друг напротив друга. Между нами лежали палочки для еды, бумажные салфетки, ножи и вилки, мне было по крайней мере чем занять руки во время довольно неловкого молчания, которое периодически прерывало наш разговор, когда мы бросали друг на друга многозначительные взгляды и потом отводили глаза.

Моя юбка скользила вверх и вниз по черной коже дивана, когда я двигалась. Я сняла туфли, купленные в прошлом году, потому что натерла мизинец.

Сай был в костюме с очень голубой рубашкой с открытой шеей, перламутровыми пуговицами, большим воротником и двойными манжетами. По-моему, чересчур для обеденного времени, но в конце концов мы были в «И энд О». Голубой цвет рубашки оттенял его кожу, которая была еще более загорелой, чем я помнила. Я также заметила седину в завитках над его ушами и на висках. И то, что они с Ральфом абсолютно разные.

Ральф светловолос, у него сухая и гладкая бледная кожа, сливающаяся по цвету с волосами, тогда как Сай очень смуглый, с широкими порами на лице и большим количеством волос на груди (но не буйными зарослями, просто достаточным количеством темных волос, говорящих о мужественности обладателя).

Я разломила палочки и поиграла с солонкой, высыпав небольшую белую дорожку на скатерть, одновременно одаряя Сая многозначительным взглядом из-под ресниц, пока мне не пришло в голову, что я веду себя вызывающе. На столе перед нами стояло большое блюдо с соевыми бобами, сбрызнутыми кунжутным маслом, и пиво.

Мы говорили — Бог знает почему — об изменениях в Ноттинг-Хилле, и я рассказывала, что все полезные магазины закрылись и вместо них появились бутики и бары, продающие несъедобные сандвичи и сладости.

— Я хочу сказать, в старые времена только на этой улице были магазин игрушек, химчистка, хозяйственный магазин, цветочная лавка в двух шагах от моего дома, — говорила я, высасывая зерно из стручка. — А теперь, только подумай, тут по крайней мере четыре итальянских ресторана, два бара, шесть бутиков, продающих одежду по завышенным ценам, и негде починить сломанный тостер или купить подарок на день рождения шестилетнему малышу.

Я хотела донести до Сая мысль, что я не легкомысленная вертихвостка, которая ходит по магазинам, скупая халаты, расшитые кристаллами Сваровски, или джинсы за двести фунтов с искусственными потертостями и дыркой на промежности, — хотя, разумеется, будь у меня деньги, именно такой бы я и была.

— Печальная правда состоит в том, — продолжила я с глубокомысленным видом, — что Ноттинг-Хилл не для людей, которые здесь живут. Ноттинг-Хилл теперь только для туристов. Конец Ноттинг-Хиллу. О, наконец-то! — Принесли две тарелки с кальмарами, от которых у меня уже выработалась зависимость.