Носитель кода - [64]

— Да вижу я, что какая-то Терещенсковская. Блин… совсем торможу. Были пограничники, потом просыпаюсь — стоим где-то… Я у мужика в купе спрашиваю мол, "че за станция". Он мне: "Конотоп". Вот придурок… Ну я все хватаю выскакиваю, уже проводник в тамбур поднялся, поезд тронулся… но я успел выпрыгнуть… дурак, успел… А там же в Конотопе меня встретить должны были.

— Да не переживай ты, парень, до Конотопа рядом. И электричка сейчас будет на Киев комфортная. Правда, билетов на нее не возьмешь, там билеты с местами продаются. Сегодня суббота — все на Киев раскуплены должны быть.

— Ну, у меня и денег на билеты нет. Поменяете, хотя бы на билет?

— Не я деньги не меняю, у нас тут Рыжий этим заправляет. Курс у него нормальный, но что-то сегодня его не видела, может, приболел. Только я ж говорю, билет все равно не возьмешь, ты лучше к проводнику — они и рубли, и гривны, и даже доллары возьмут. Если сегодня моя знакомая, Люська, на рейсе, так я помогу, а если не она, то и сам договоришься. Эх, непутевые вы, молодежь. У самой такой оболтус в Киеве. Работы толковой нет, мыкается каким-то менеджером, но домой не хочет. А может и правда, шо тут у нас делать? Был раньше колхоз, пару цехов овощных, база даже, а щас шо? А тебя как звать?

Было видно, что тетка решила убить время до следующего поезда, болтая с Алексеем, причем его ответы особо не интересовали. Алекс не возражал. Купил еще пирожок с картошкой — оказались очень вкусными. А так как после слабительно жрать хотелось зверски еще и варениками с сыром заправился под второе пиво.

Как хороший покупатель за время разговора он узнал, что до Киева на этой электричке можно добраться всего на час позже ушедшего поезда, потому что экспресс с минимумом остановок. А главное, что в Киеве она раньше вокзала делает остановки, поэтому "непутевый сын" снимает квартиру на Дарнице, чтобы домой удобнее кататься. Это было то, что надо — на вокзал соваться не хотелось.

В поезде все прошло гладко. На вопрос проводницы "ты ж до Конотопа собирался, че-то темнишь, парень" вполне убедительным ответом оказался "ребята позвонили и сказали, что раз он опоздал, то едут на объект без него, а он пусть сразу в Киев едет". Хотя, может, не ответ был убедительным, а пятьдесят гривен, которые он добавил к уже заплаченной десятке. Гривны удалось таки достать у Рыжего, который появился прямо перед приходом электрички. Алекс решил поменять сразу пятьсот долларов, чтобы потом не искать обменники.

В поезде Алекс уговорил парня с ноутом и мобильным Интернетом дать ему тот на полчаса в аренду, мол, потерялся москвич в Украине, а телефон разрядился. Теперь, знакомым не позвонить, а координаты гостиницы в почтовом ящике лежат. Парень оказался дружелюбным и ноут дал, и денег не взял, только попросил надолго не занимать комп.

Интернет был откровенно медленным, но, тем не менее, Алекс нашел, что единственный международный аэропорт в Киеве — это Борисполь, а Дарница (о чудо!) в двадцати минутах езды от него. Он выписал на бумажку телефоны касс и бегло просмотрел расписание. До вечера по Европе были рейсы на Вену, Москву (туда точно не надо), Мюнхен, Париж и даже Прагу, оставалось надеяться, что в день отправления будут билеты.

"В общем, в аэропорту разберемся" — подумал он, и, вернув ноут, попробовал вздремнуть оставшиеся до Дарницы два часа.

****

Главным удобством Киева является аэродром Жуляны, который находился в черте города. Решение срочно вылетать Бурковский принял сразу после того, как поступила информация от оперативника СБУ на пограничном переходе, что в купе, где должны были ехать Харламов и Пирогов, обнаружены следы крови. При этом обе проводницы утверждали, что никого в этом купе не помнят и в доказательство показывали свой пустой блокнот без билетов из этого купе.

Бурковский приказал перерыть весь поезд, а сам решил вылетать в Киев — что-то подсказывало: Харламов пересек как-то границу, и искать его следует уже в Украине. Поскольку из Киева не успевали добраться сотрудники Организации, то в Конотопе в поезд должна была подсесть бригада оперативников СБУ с факсимильной копией портрета Харламова. Они должны были тщательно обследовать купе и прошерстить весь поезд.

Звягину же поручалось проверить единственный невыясненный пункт — одноклассник адвокат, который дал денег Харламову. Отдельно надо было поискать среди оригиналов миграционных карт, которые через пару часов должны были поступить в региональную миграционную службу, карту с номером, выданным Харламову. Оставался шанс, что он пересек таки границу, но под чужим именем. Уже в воздухе Бурковского набрал Маурик, очередной раз наведя Бурковского на мысль, что надо бы выяснить, где у того источник информации.

— Бурковский, я уже третий день занимаюсь вашей вознёй с Хараламовым. Вы можете объяснить, что происходит? — голос Маурика отдавал холодом, не сулившим ничего хорошего. — Эта ваша идея с тем, чтобы его якобы добровольно переслать в Прагу, провалилась. Насколько я понимаю, сейчас мы не знаем, где Харламов и даже жив ли он?

— Совершенно верно. В купе, где должны были пересечь границу Харламов и наш оперативник обнаружены следы крови, а их самих нет и границу они не пересекали. Как раз это может подтвердить мои слова о том, что кто-то из наших людей в московском офисе был заинтересован в смерти Харламова. И я уверен, причина кроется в той его неудачной вербовке.