Носитель кода - [37]

— Ха, так вот откуда у Антона лабораторные! А я-то думал…

— Я понимал, что он их не сам делает, — продолжал Виктор, — но мне сам стиль кода понравился. Конечно, наши лабораторки не Бог весть что, но и там видно было, что талантливо. Только ты зря так лабораторные пишешь, этот у нас препод в программировании почти ноль. Ты не поверишь, на переменах он заставляет все компьютеры выключать: "КомпьютОры должны отдыхать". А так ты своих клиентов подставляешь, ведь любой разбирающийся сразу увидит качественный код, начнет вопросы задавать, а тот же Антон, что сможет о нем рассказать?

— Тоха говорил, что препод зверь, вот я и старался

— Он-то зверь — требует сдать кучу лабораторных, за опоздания со сдачей жестко наказывает, а сам смотрит только на результат работы программы. Он в коде совсем не разбирается, раньше преподавал кибернетику. Это когда только блок-схемы алгоритмов рисовали. Мне он напоминает тренера по плаванью, который сам плавать не умеет, но с секундомером стоит и орет, что у тебя руки не оттуда растут, раз так медленно плывешь.

— Ты плаваньем занимался?

— Вообще-то да, но, во-первых, недолго, во-вторых у меня тренер толковый был. Его ребята чемпионаты СССР выигрывали.

— А я шахматами… Четыре года. Даже разряд получил. Потом бросил, когда тренер уехал в Израиль.

— Программировать начал?

— Нет, сначала в клубе подсел на Дум и Кваку. Потом познакомился на работе у матери, она у меня в банке работает, с сисадмином. Вот он меня к программированию и приобщил. Ну, потом заказы на лабораторные для студентов брать стал, домой комп купил.

— Красавчик ты, я посмотрю. Ты же еще в школе учишься и уже на комп заработал?

— Ну, честно говоря, на комп я заработал, продав программку для заучивания английских слов одним языковым курсам. Они "за недешево" обучают английскому, для солидности купили компьютеры. А че делать с ними, не знали. Ну, вот теперь у них есть программка для заучивания слов, у меня — домашний компьютер. А заказы от студентов оплачивают мне Интернет и карманные деньги дают.

— Понятно — наш человек. А Фидонетом пользуешься?

— Нет. У меня нет знакомых, с кем там общаться там, я в основном с парнями из-за бугра общаюсь через форумы.

— Теперь есть. Мой ник Джокер.

— Джокер? Слышал о тебе. Думаю, и ты Умку знаешь. Это я.

— Умка? — Виктор хмыкнул. — Ты опять меня удивил. Не думал, что ты еще совсем пацан.

Алекс поморщился — напоминание о возрасте было не очень приятным. Сглаживал тот факт, что он познакомился с Джокером, о котором в среде хакеров и программистов ходило немало легенд.

— Видел несколько твоих программ-вирусов, неплохие идеи там встречаются, — продолжал Виктор. — Слушай, заходи завтра ко мне, я тут одним проектом занимаюсь, думаю, тебе будет интересно.

На следующий день они встретились у Виктора. В Кузьминках он снимал квартиру, чтобы жить отдельно от родителей. А вырос в высотке на Котельнической, той самой высотке, жизнь в которой, была недостижимой мечтой не только обычного советского человека, но и солидного чиновника. Там, у родителей, он и сейчас был прописан, но жил отдельно, потому что считал: взрослым человек становится тогда, когда способен заработать на еду и крышу над головой самостоятельно.

Съемная квартира была небольшой, ремонт не делали уже лет десять, поэтому обои были выгоревшими, линолеум в коридоре протерся в некоторых местах. При этом Алекса поразила ее абсолютная чистота и аккуратность.

В своей комнате Алекс мог полчаса искать записную книжку, которую только что видел в районе дивана или на столе, а тут ни крошек от бутербродов на столе, ни одежды разбросанной на стульях и диване. Книги стояли исключительно на книжной полке, ручки и карандаши — в синем пластиковом стаканчике на столе. Системный блок и монитор без слоя пыли. Дискеты рассортированы по коробкам и подписаны.

Квартира Виктора была мечтой мамы Алексея, которая любила повторять "Порядок в голове начинается с порядка в комнате". В спорности этой логики Алексей ее не разубеждал, но и порядка в его комнате мать добиться не могла с тех пор как перестала ее убирать сама.

— Понимаешь, — рассказывал Виктор. — Развитие кибернетики еще в 70-х пошло по пути создания компьютера как сложной системы. Чем сложнее компьютер, тем больше задач он сможет выполнить. Вот их и усложняют и усложняют. По-твоему, у кого сложнее мозг, у муравья или у лошади?

— Понятно, что у лошади. И что?

— Я тебе больше скажу, у муравья или пчелы, как такового мозга нет, есть только, по сути, скопление пятисот тысяч нервных клеток. Тем не менее, им удается организовать свою жизнь не хуже, а может и лучше людей. Знаешь, например, что в муравейнике есть система образования, где молодые муравьи учатся, что взрослые муравьи питаются разной пищей в зависимости от профессии, что с возрастом рабочий муравей двигается по "профессиональной лестнице"? Да, да! У них есть профессии — одни охраняют муравейник, другие убирают его, третьи обучают молодое поколение.

— Да ладно, все это инстинкты, — перебил Алекс. — Набор инстинктов, по которому они действуют. Ты сам сказал — мозга практически нет.