Нопэрапон, или По образу и подобию - [22]
– Пьет много, – шептались за спиной сердобольные соседки. – Ишь, ноги не несут!.. А с виду приличный, в очках…
Ноги и впрямь не несли.
– …что?!
– Смотри, – зловещим шепотом повторил Димыч и для верности ткнул меня локтем в бок.
Больно ткнул, подлец, с усердием.
– Куда смотри?!
– Да тише ты!.. Видишь, за шиповником? Монах…
Я поправил очки и пригляделся. Вон тополь, чей пух вскоре начнет терроризировать всех и вся; вон и впрямь заросли шиповника, а вон, в просвете, руки-ноги мельтешат.
– Ты сюда стань. – Димыч осторожно смещался влево. – Отсюда лучше…
Действительно, лучше. И отчетливо виден Монах на пленэре. Рядом с долговязой девицей из породы орловских рысаков. Или – рысачих. Занимаются, надо полагать. Без правил, или чем там Володька сейчас балуется? Ага, друг дружку пинать стали. Точнее, попинывать. Издалека, для пущей безопасности. Позорище. Глаза б мои не глядели… Разогнать бы их сейчас по углам, да опустить в старую добрую стоечку, да минуток на пять, чтоб коленки задрожали! Оно, когда дрожь в коленках, ума сильно прибавляет. А когда пяточкой сам себя по гениталиям от большой спешки выйти в мастера… Помню, я одного айкидошника разочаровал, назойливого, как уличный проповедник-мормон или там адвентист седьмого дня. Он мне про гармонию, про любовь мировую и про меня-злыдня на закуску, а я ему про то, что дедушка Уешиба, О-сэнсей великий (без шуток, всерьез!), о любви лишь на старости лет заговорил, когда копьем и мечом положенное отмахал. Как и все великие. А попервах у своего учителя, знаменитого Такэда Сокаку по прозвищу Последний Самурай, который и после частичного паралича пятым данам шею мылил… Полы у него драил дедушка. За каждый жест платил учителю, хоть и был бедней церковной, то бишь храмовой, мыши. Правильно делал, умница…
Зато когда Последнего Самурая на восемьдесят третьем году жизни паралич таки разбил, то именно дедушка Уешиба при еще живом наставнике официально сменил название школы с Айки-будо на Айки-до. Чем изрядно потоптался по японским традициям. И быть бы дедушке битым четырьмя «внутренними учениками» Такэды, когда б не дипломатический талант самого Уешибы и однозначный запрет ожившего Последнего Самурая на вынос сора из избы… простите, из додзе.
Пожалуй, символично, что оба они, учитель и ученик, Последний Самурай и О-сэнсей, умерли в одном возрасте и практически в один день; только ученик отстал от учителя на двадцать шесть лет.
Не поверил айкидошник. Опять про любовь завел. Про отсутствие духа соперничества. А когда я ему сообщил, что в старых школах карате, того самого злобного карате, от которого у айкидошника скулы сворачивает, про так называемый «свободный спарринг» и слыхом не слыхивали аж до конца первой четверти ХХ века…
Опять не поверил.
Бросил метать бисер передо мной свиньей.
Ушел, смеясь.
А я смотрел ему вслед, понимая, что в полный стакан не наливают, и думал: прав ты, дурачок, и про любовь прав, и про гармонию… Только рано начал. И вслух. Оно когда про любовь вслух и чересчур, без спросу хватая за грудки и вкручивая любой ценой, – сомнения великие берут.
Любовь – штука тихая.
А ты, брат, не Купидон, чтобы с этой любовью, да ко всякому-каждому, да в мегафон, да на всех перекрестках…
– …ты чего, заснул?
– Пошли отсюда, Димыч. Что мы с тобой, Монаха не видели? Знаешь песню: «Каким ты был, таким ты и остался, орел степной…»?
Димыч недовольно засопел и стал копаться в бороде. У меня борода короткая, огладишь, вот и весь кайф, а у него – другое дело.
Есть где развернуться.
– Монах американца грохнул, – буркнул он невпопад, словно желая мне напомнить. – Мало ли… может, подойдем?
Не стал я объяснять, что после телефонного разговора мне меньше всего хочется подходить к Монахову Владимир свет Палычу.
Зачем?!
Чтобы опять услышать смех и хриплое:
– Ты только вот о чем подумай, сэнсей, ты крепко подумай: двенадцать лет жизни – коту под хвост! А, сэнсей? Что скажешь?!.
Ничего не скажу, Володька.
Промолчу.
Пинай свою девицу всласть.
…Димыч шел за мной, немузыкально мурлыча под нос.
Дмитрий
Сегодня я устал основательно. Олег – видимо, одурев от свежего воздуха после духоты подвала, – загонял всех до смерти, отчего сразу вспомнился давний случай. Когда меня, после трех дней на ногах и трех бессонных ночей на одном загородном сборище, вытащили под вечер последнего дня крутить показуху. Народ алкал зрелищ (ибо хлеб и тушенка уже были съедены, а водка выпита). Я еле ноги волочил, даром что трезвый, а тут ко мне подбегает приятель и взашей гонит выступать. Ну, показуху-то мы отработали нормально, откуда только силы взялись! – а потом все закончилось, вышел я из круга, смотрю: на дороге бревно лежит. Не очень даже большое. Мне б переступить, да нога не поднимается! Минутой раньше брыкался вовсю – а тут бревно перешагнуть не могу! С третьего раза удалось, и то чуть не упал…
Нет, сейчас, конечно, мне бревно не преграда; но состояние похожее. И предплечья ноют – опять отбил об Тролля. Завтра в калейдоскоп играть буду: сперва посинею, затем пожелтею. Кр-расота! Вот сейчас еще выйдем к остановке, возьмем по бутылке пива, сами себя осудим за потакание низменным страстям…
В Японии царит Эпоха Воюющих Провинций. Все сражаются со всеми, горят крепости и монастыри, вороны пируют на полях боев. Монах-воин Кэннё, настоятель обители Хонган-дзи, не может больше видеть этот ужас. Он просит будду Амиду сделать что-нибудь, что прекратило бы кровопролитие, и милосердный будда является монаху. Дар будды изменит всю дальнейшую историю окрестных земель, превратив Страну Восходящего Солнца в Чистую Землю. Вскоре правительство Чистой Земли учредит службу Карпа-и-Дракона, в обязанности которой войдут разбирательства по особым делам, связанным с даром будды.
Кто не слышал о знаменитом монастыре Шаолинь, колыбели воинских искусств? Сам император благоволит к бритоголовым монахам – воинам в шафрановых рясах, чьи руки с выжженными на них изображениями тигра и дракона неотвратимо творят политику Поднебесной империи. Но странные вещи случаются иногда в этом суетном мире Желтой пыли…Китай XV века предстает в книге ярким, живым и предельно реалистичным. Умело сочетая традиции плутовской новеллы с приемами современной прозы, тонкую иронию и высокую трагедию, динамичный сюжет в духе «Путешествия на Запад» – с оригинальными философскими идеями, авторы добиваются того, что вращение Колеса Кармы предстает перед читателем в абсолютно новом свете.
Миф о подвигах Геракла известен всем с малолетства. Но не все знают, что на юном Геракле пересеклись интересы Олимпийской Семьи, свергнутых в Тартар титанов, таинственных Павших, а также многих людей - в результате чего будущий герой и его брат Ификл с детства стали заложниками чужих интриг. И уже, конечно, никто не слышал о зловещих приступах безумия, которым подвержен Великий Геракл, об алтарях Одержимых Тартаром, на которых дымится кровь человеческих жертв, и о смертельно опасной тайне, которую земной отец Геракла Амфитрион, внук Персея, вынужден хранить до самой смерти и даже после нее.Содержание:Андрей Валентинов.
Силы Света и силы Тьмы еще не завершили своего многовекового противостояния.Лунный Червь еще не проглотил солнце. Орды кочевников еще не атаковали хрустальные города Междумирья. Еще не повержен Черный Владыка. Еще живы все участники последнего похода против Зла — благородные рыцари и светлые эльфы, могущественные волшебники и неустрашимые кентавры, отважные гномы и мудрые грифоны. Решающая битва еще не началась…Ведущие писатели, работающие в жанре фэнтези, в своих новых про — изведениях открывают перед читателем масштабную картину непрекращающейся магической борьбы Добра и Зла — как в причудливых иномирьях, так и в привычной для нас повседневности.
Закон будды Амиды превратил Страну Восходящего Солнца в Чистую Землю. Отныне убийца жертвует свое тело убитому, а сам спускается в ад. Торюмон Рэйден – самурай из Акаямы, дознаватель службы Карпа-и-Дракона – расследует случаи насильственных смертей и чудесных воскрешений, уже известных читателю по роману «Карп и дракон». Но даже смерть не может укротить человека, чья душа горит в огне страстей. И теперь уже не карп поднимается по водопаду, становясь драконом, а дракон спускается с небес, чтобы стать карпом.
Закон будды Амиды гласит: убийца жертвует свое тело убитому, а сам спускается в ад. Торюмон Рэйден, самурай из службы Карпа-и-Дракона, расследует случаи насильственных смертей и чудесных воскрешений. Но люди, чья душа горит в огне страстей, порой утрачивают облик людей. Мертвые докучают живым, в горной глуши скрываются опасные существа, а на острове Девяти Смертей происходят события, требующие внимания всемогущей инспекции тайного надзора. Никого нельзя убивать. Но может, кого-то все-таки можно? Вторую книгу романа «Дракон и карп» составили «Повесть о голодном сыне и сытой матери», «Повесть о несчастном отшельнике и живом мертвеце» и «Повесть о потерянной голове».
Его зовут Егор Киреев. Он владеет книжным магазином и время от времени занимается дизайнерскими проектами. Но его основной источник дохода состоит совсем в другом. Егор – практикующий некромант… Он видел в жизни всякое. Он не боится выйти против трех сотен оживших трупов, заручившись помощью одной лишь маленькой девочки. Он знает подлинную цену жизни… и, разумеется, смерти. Но вот однажды происходит нечто, способное шокировать даже его – некроманта. Теперь Егор и его друзья – упырица Олеся, черт Горри и мохнатый домовой Дормидонт – должны вчетвером решить проблему, угрожающую безопасности города и способную послужить толчком к началу новой войны между Светом и Тьмой…
Что ни день у начинающей магички, то что-нибудь неожиданное. А что-нибудь неожиданное, как известно, редко оказывается чем-то приятным. А если накануне большого праздника сниться страшный сон, то это почти наверное значит, что придется кого-то спасать. Главное, чтобы потом нашелся кто-то, кто будет спасать ее…
Алекс и Кэллум просто хотят быть вместе, просто хотят любить друг друга, но это невозможно. Они по-прежнему не могут общаться без волшебного амулета, и с каждым днем девушке кажется, что эта пытка наконец разрушит их отношения. Как можно любить кого-то, если даже обнять его нет возможности? Кэллум бессилен помочь ей, он призрак, пришедший из другого мира. Мира, который сделает все, чтобы вернуть его назад и наказать. Теперь на кону не только их любовь, но и жизнь.
Для дедушки Фэнга и его внучки призраки и демоны — дела обычные, прямо скажем. Гораздо сложнее избежать внимания убийц и мафии. Все имена и названия выдуманы, все совпадения случайны. Из предупреждений — нехронологическое повествование и насилие. Произведение довольно мрачное, жесткое и, вероятно, неприятное, впечатлительным людям лучше его не читать.
Парень, студент, попадает в фильм "Гарри Поттер и узник Азкабана". Книги о Гарри Поттере уже подзабыты, а выдать себя как не-волшебника нельзя — случится что-то очень нехорошее. И нашему герою приходится занимать место под солнцем волшебного мира…
Идет по путям-дорогам лютнист Петер Сьлядек, раз за разом обреченный внимать случайным исповедям: пытаются переиграть судьбу разбойник, ученик мага и наивная девица, кружатся в безумном хороводе монах и судья, джинн назначает себя совестью ушлого купца, сын учителя фехтования путает слово и шпагу, железная рука рыцаря-колдуна ползет ночью в замковую часовню, несет ужас солдатам-наемникам неуловимый Аника-воин, и наконец игрок в сером предлагает Петеру сыграть в последнюю игру.Великий дар – умение слушать.Тяжкий крест – талант и дорога.
Бывший фармациус-отравитель при дворе Фернандо Кастильского становится ревностным монахом. Смешной подросток из села Запруды – сперва бродягой, а потом и наследником короны. Дочь Гаммельнской Пророчицы – талисманом хенингского Дна. Влиятельная Гильдия Душегубов творит Обряды, без которых плохо придется сильным мира сего. Благородные рыцари безоружны, зато простолюдины вооружены до зубов, согласно казенным предписаниям. И, этаж за этажом, воздвигается новый Столп Вавилонский, взамен разрушенного однажды.А все потому, что иранский врач Бурзой, прозванный Змеиным Царем, шесть веков назад решил изменить мир к лучшему…
Человечество – большой манипуляционный кабинет, где все манипулируют всеми.Подросток Арсен Снегов, мастер компьютерных игр, понял это раньше других. Таланты геймера не остаются незамеченными: он оказывается сотрудником странной конторы, якобы занимающейся разработкой новой игры… Но кто знает, что там творится на самом деле?«Цифровой, или Brevis est» – новый роман знаменитого дуэта Марины и Сергея Дяченко, лауреатов множества литературных премий, – не оставит читателя равнодушным.«Цифровой, или Brevis est» продолжает цикл «Метаморфозы», начатый романом «Vita Nostra».
Жизнь Саши Самохиной превращается в кошмар. Ей сделали предложение, от которого невозможно отказаться; окончив школу, Саша против своей воли поступает в странный институт Специальных Технологий, где студенты похожи на чудовищ, а преподаватели — на падших ангелов. Здесь ее учат… Чему? И что случится с ней по окончании учебы?