Non-fiction - [12]
ИК: Естественно, мог бы помочь с теми же помещениями для студий, какие-то свои праздники устраивал, оплачивая выступления на них. Но для этого он должен быть свободным. Пока наш обком комсомола является чем-то вроде департамента общесоюзного министерства, сложного и занятого (не всегда понятно чем), то при всем желании у него связаны руки. Если бы он сам был хозяином своей казны, а то ведь почти все передается по эстафете наверх. Ну, а Москва — это пока что первая документально установленная «черная дыра», где все исчезает бесследно…
Корр: Учитывая двойственность положения, возьмем ситуацию «хочется — не можется». Создается впечатление, что руководство просто выжидает: чем вся нынешняя заваруха кончится?..
ИК: Выжидать — это традиционная позиция комсомола, если не с самого начала, то многих последних лет. А помочь… В той ситуации, в которой находится рок-культура, ей не поможет «ни бог, ни царь и не герой», тут беда даже не в комсомоле. Даже какие-то вливания сейчас (финансовые и прочие) ничего не смогут поделать против кризиса творческого и мировоззренческого. Раковый больной не выживет, даже если его каждый день кормить омарами. Но, в принципе, какая могла бы быть помощь? Даже не от комсомола, будем смотреть вперед, а от молодежных, назовем так, политических организаций. Не только в рок-музыке, а вообще в молодежном искусстве. Помочь — давать в первое время поддержку принципиально не способным на коммерческое существование коллективам, к которым скоро будет относиться львиная доля групп, занимающихся рок-музыкой, хороших групп, и такая ситуация ничем бы не отличалась от существующей на Западе, когда та же «Юманите» организует фестиваль на свои деньги, и себя рекламируя, и другим помогая…
Корр: Давайте немного отвлечемся от политики. Нам в редакцию звонят и письма шлют, спрашивают, чем «Наутилус» занимается, что ты делаешь? С «Нау» более-менее ясно, а вот с тобой…
ИК: Этот год я занимался не столько «Наутилусом», сколько разными другими вещами. Тот материал, над которым сейчас работают Бутусов и Умецкий, написан еще осенью или в самом начале зимы прошлого года. С трудом представляю сегодня, чем они занимаются. Приходится судить по конечному результату. Последний раз я их видел по телевизору. Это произвело на меня удручающее впечатление. Там сейчас решают другие люди, московско-ленинградские, в основном не имеющие отношения к музыке.
Корр: Что ты думаешь о положении в отечественном роке сегодня?
ИК: Мне кажется, что сегодня общая беда наших рок-н-ролльщиков: когда они стараются казаться умнее чем они есть, пропадает то, что называют умным словом «аутентичность», искренний рассказ о том, что ты есть. Стремление материал, идущий от тебя, «облагородить» какими-то приемами, профессионализмом. При всей моей симпатии к Саше Пантыкину мне никогда не нравилась «пантыкинская школа», я всегда предпочитал музыку Майка, которая делается просто, где нет технократизма, исхищренной нотной структуры. Когда пели для своих, не нужно было никаких претензий, когда сейчас вышли на публику, и публика не приняла — она и не должна была это сделать по многим причинам, рок не был воспринят публикой как качественно иной вид искусства, сочли за новую «попсу».
Кто-то, как Кинчев, хотя бы потянулся за толпой с криком «Ура!», уходя все ниже и ниже в самую дешевую «урлу», «пролетарскую попсовизацию». Здесь по своему стержню отличий нет: что «металл», что Белоусов.
А другие решили попасть в стан «настоящего», по их пониманию, искусства: нужны симфонические авангардисты-аранжировщики, вымудренность…
Корр: С кем ты работаешь сейчас? Точнее, хотел бы работать?
ИК: С Брюсом Спрингстином. Или Джаггером! С нашими «совками» сейчас работать трудно: они ушли от настоящих рок-н-ролльных задач и не могут сделать «крутую» песню. Вот как со Славой раньше было: делаешь текст, он его пропускает через себя, ставит себя в эту ситуацию. И выдумывает какую-то свою, хитрую музыку, на тех же немногих аккордах. У Болана она что, была на многих?..
Я хочу попробовать симфоническую музыку, хочу попробовать ситар, но меня смущает, когда человек это ставит во главу угла: «У нас было много „попсы“. А сейчас мы делаем „умную“ музыку!» Когда начинаются такие задачи, умирает искусство. Вот человек говорит: «Сейчас напишу смешной рассказ!» — а выходит такое, что со скуки мухи мрут.
Трагедия даже состоит не из рок-музыкантов, а из самой души нашей национальной зажатой.
ИК: Да, я что-то сам не вижу просвета: группы, которые по-своему работают, можно пересчитать по пальцам. В основном, клиширование чьих-то находок. Не чувствуется новой общей идеи для развития…
Корр: Это как раз вопрос об этническом. Меня сейчас этнос очень интересует: это то, что Запад хочет, а мы ему не можем дать.
ИК: В ранней музыке БГ очень много было национального. Этнос умирает и от вечного нашего комплекса: «Да чё мы, так себе! Вот на Западе, это — да!» На самом деле это большая неправда, которую выгодно поддерживать, потому что народом, который считает себя неполноценным, легче управлять. Поэтому для меня что «Молодая гвардия», что «Огонек» — это два Арлекина на левой и правой руках одного человека, чтобы все смотрели на этот кукольный театр, головой вертели туда-сюда и не причиняли лишних беспокойств кукловоду.
Помню, как резанули меня песни Наутилус. Конечно, и музыка, и удивительный, ни на что не похожий голос, но — слова. Жесткие, точные, без лишних связующих. Они били в цель, как одиночные выстрелы. Потом я узнал, что пишет стихи для группы некто Илья Кормильцев. И не только для «Наутилуса», но и для группы «Урфин Джюс». и для Насти Полевой, и еще и еще. А потом мы приехали в Свердловск и Слава Бутусов нас познакомил. Я ожидал увидеть еще одного из «Наутилуса», такого бледного героя рок-н-ролла. А увидел коротко стриженного человека в очках, совершенно несценической внешностью.
В первый том собрания сочинений Ильи Кормильцева (1959–2007) вошел полный корпус поэтических текстов, включая текстовки для известных рок-групп.
Илья Кормильцев: «О Led Zeppelin написано очень много, и автор заранее не надеется добавить что-то новое к уже сказанному — задача намного скромнее: пересказать основные факты биографии „СвЕнцового дирижабля“».
Мемуарный очерк и, одновременно, размышления Ильи Валерьевича Кормильцева «Великое рок-н-рольное надувательство».
Во второй том собрания сочинений Ильи Кормильцева (1959–2007) вошли его непоэтические произведения: художественная проза, пьесы, эссеистика и литературная критика.
«…Церковный Собор, сделавшийся в наши дни религиозно-нравственною необходимостью, конечно, не может быть долгом какой-нибудь частной группы церковного общества; будучи церковным – он должен быть делом всей Церкви. Каждый сознательный и живой член Церкви должен внести сюда долю своего призвания и своих дарований. Запросы и большие, и малые, как они понимаются самою Церковью, т. е. всеми верующими, взятыми в совокупности, должны быть представлены на Соборе в чистом и неискажённом виде…».
Статья посвящена положению словаков в Австро-Венгерской империи, и расстрелу в октябре 1907 года, жандармами, местных жителей в словацком селении Чернова близ Ружомберока…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Конфликт вокруг Западной Сахары (Сахарской Арабской Демократической Республики — САДР) — бывшей испанской колонии, так и не добившейся свободы и независимости, длится уже более тридцати лет. Согласно международному праву, народ Западной Сахары имеет все основания добиваться самоопределения, независимости и создания собственного суверенного государства. Более того, САДР уже признана восьмьюдесятью (!) государствами мира, но реализовать свои права она не может до сих пор. Бескомпромиссность Марокко, контролирующего почти всю территорию САДР, неэффективность посредников ООН, пассивность либо двойные стандарты международного сообщества… Этот сценарий, реализуемый на пространствах бывшей Югославии и бывшего СССР, давно и хорошо знаком народу САДР.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.