Номер знакомого мерзавца - [26]
В квартире у нее были всякие финтифлюшки, указывающие на «художественный вкус» хозяйки. Ассиметричные вазы из цветного стекла, абстрактные статуэтки из гнутого металла. Не то карта, не то фотография лунной поверхности в тонкой рамке красного дерева. Букет сухоцветов… И я гадал — обнаружится ли где–нибудь в другой комнате, пусть в ящике для всякого хламья, расписная настенная тарелка, жестяная, под золото, чеканка с русалкой и на книжной полке во втором ряду том «Консуэлло» или «Графа Монтекристо», как следы более ранней «археологической» эпохи.
Целовалась она упоительно. Но потом отстранилась, сказала: «Нет. Это за стихи… А теперь удиви меня по–настоящему».
Я взял стакан с какой–то малиновой бурдой, кстати, и здесь столик был стеклянный, только миниатюрнее; отошел к окну и сквозь тюлевую занавеску смотрел на плотный, медленный поток машин, ярко освещенную стену дома напротив, увидел, как метнулись, планируя вдоль стены, голуби и их четкие на желтом тени, потом поставил стакан на подоконник, повернулся к ней и сказал тихо: «У меня есть одна тайна».
Елена Дмитриевна попала в зал не как большинство приглашенных, а через специальную комнату для VIP-гостей, где, понятное дело, не было уже никаких металлоискателей, а поддатый хлыщ, которого она на этот раз прихватила с собой, не мог вызывать подозрений, как и все прочие ее спутники, с которыми она вечно таскалась по подобным мероприятиям.
Они, видимо, не слишком стремились присутствовать на официальной части и вместо этого, устроившись на диване в уголке, пили мартини и целовались, так что охранник отвернулся с кривой усмешкой. Как раз в этот момент хмельной кавалер вынул из–под пиджака продолговатый сверток и положил на столик, прикрыв его ворохом рекламных буклетов. Охранник шел мимо них в туалет, когда в кармане у мужчины зазвонил телефон. «Алло».
Возможно, в этот самый момент на центральном перекрестке, от которого было всего два квартала до мэрии, сиреневая Dingo въехала в левое крыло белого джипа Pajero. Пока постовой сержант, вяло отдавший честь, изучал права, дама за рулем Dingo вытряхнула сумочку в тщетных поисках служебного удостоверения. Она на него очень рассчитывала.
«Алло».
«Привет, — говорю. — Ты не изменил своих планов?»
«Нет, уже практически на месте, а что?»
«Слушай, тут такая ситуация… Я немного наболтал одной девушке. Разумеется, не называя имен. Ты прости…»
«Всего одной? Не узнаю тебя…»
«Послушай, тут все серьезней, она меня заперла и умчалась куда–то…»
«Может, за контрацептивами?»
«Да брось шутить! Я нашел ее журналистское удостоверение. Она из пресс–центра мэрии».
«Какая удача! Мне самому должно было прийти в голову. Такая акция и без рекламной кампании. Надо было эти две недели не дурака валять, а нагнетать атмосферу. И лучше женщин для этого никого не найти. Слушай! Обзвони всех своих дам и под строжайшим секретом, разумеется, выболтай им все — «не называя имен», а? Они ведь до конца дней проживут убежденные в твоем тайном могуществе!»
«Перестань! Я проболтался только одной!»
«Ничего. Это только начало…»
«Ты злой, циничный человек!»
«Ну, не забывай, я все–таки убийца, дорогой мой».
Мне стало смешно.
«Ты пойми, как ты меня подставляешь! Не делай этого! Ну, хотя бы сегодня не делай! Отложи!»
«Подставляю? Да у тебя лучшее в мире алиби, как я понял. Ты заперт в квартире безумной нимфоманкой, которой в шутку наболтал про одного своего сумасшедшего приятеля… и всего–то».
Он отключился.
«Сволочь», — сказал я.
Сел в кресло и увидел, что в пачке осталась одна сигарета.
Что мне делать? Поджечь дом и вызвать пожарных? Я видел что–то подобное в кино… Или — более элегантно — взять и позвонить своему адвокату. Я вспомнил нашу последнюю поездку в лифте, около года назад. И самое смешное, вы не поверите, с тех пор ей удалось сделать карьеру. Пару раз я видел ее в новостях по местному каналу. Она стала адвокатом по защите чести и достоинства нашего мэра!
Вот она, решительная минута. Встреть ее достойно.
Я принял душ. Нашел в баре коньяк. Без малейшего желания налил и выпил. Включил MTV, положил ноги на стеклянный столик и закурил.
Просидеть спокойно удалось не больше минуты.
Сейчас она ворвется сюда, и меня поволокут на дыбу… как я всю жизнь и предчувствовал. Не даром, не даром каждый полдень меня преследовали кошмары… А пока у меня еще есть время. Что сделал бы на моем месте старик Хэм? Приготовил взрывчатку из подручных средств, забаррикадировал дверь, опустошил бар и закидал атакующих бутылками. Кортасар натянул бы повсюду нитки, рассыпал по полу железные шарики и погасил свет. Борхес, воспользовавшись магическим алефом, с улыбкой ушел бы в другое измерение. Да почему же я в такую решительную минуту думаю о всякой ерунде? А ты всю жизнь думал о ерунде…
А Пушкин? Да!
Я вспомнил о том, что всегда безраздельно захватывало мое внимание, останавливало минутную стрелку и поглощало меня без остатка. Вырвал из блокнота листок и достал ручку. Я должен успеть что–то написать. Как Вийон, который в ожидании казни царапал на стене камеры частушки.
Механически выпил еще.
Я обращусь к ней, своей губительнице. Пусть будет так: «О, как убийственно мы любим, Как в буйной слепоте страстей… Нет, нет это Тютчев, кажется… Да. Удивленье — первый шаг любви, // Не помню где я прочитал об этом. Возможно, у Овидия могли // Быть эти строки, суть теперь не в этом. //А в том, что подтверждение ему // В твоих глазах настойчиво светится (с ударением на последнем слоге, поставь ударение), // Однако же, коварству твоему // Сама Юдифь могла бы поучиться! // Но пусть не буду обезглавлен я, как Олоферн лилейною рукою… (нет! Иначе) Пусть буду даже обезглавлен я, // Как Олоферн лилейною рукою (Вот оно, торжество чистого искусства! Бляди!), // Ты все равно избранница моя. // Из небытья коснусь тебя строкою! // И уведу по буквам, по строке // По лестнице из слов // Туда, где слов не нужно! // Туда где в вечном, млечном далеке // Не властно твое грубое оружье!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Роман «Открытый город» (2011) стал громким дебютом Теджу Коула, американского писателя нигерийского происхождения. Книга во многом парадоксальна: герой, молодой психиатр, не анализирует свои душевные состояния, его откровенные рассказы о прошлом обрывочны, четкого зачина нет, а финалов – целых три, и все – открытые. При этом в книге отражены актуальные для героя и XXI века в целом общественно- политические проблемы: иммиграция, мультикультурализм, исторические психологические травмы. Книга содержит нецензурную брань. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Джозеф Хансен (1923–2004) — крупнейший американский писатель, автор более 40 книг, долгие годы преподававший художественную литературу в Лос-анджелесском университете. В США и Великобритании известность ему принесла серия популярных детективных романов, главный герой которых — частный детектив Дэйв Брандсеттер. Роман «Год Иова», согласно отзывам большинства критиков, является лучшим произведением Хансена. «Год Иова» — 12 месяцев на рубеже 1980-х годов. Быт голливудского актера-гея Оливера Джуита. Ему за 50, у него очаровательный молодой любовник Билл, который, кажется, больше любит образ, созданный Оливером на экране, чем его самого.
Пристально вглядываясь в себя, в прошлое и настоящее своей семьи, Йонатан Лехави пытается понять причину выпавших на его долю тяжелых испытаний. Подающий надежды в ешиве, он, боясь груза ответственности, бросает обучение и стремится к тихой семейной жизни, хочет стать незаметным. Однако события развиваются помимо его воли, и раз за разом Йонатан оказывается перед новым выбором, пока жизнь, по сути, не возвращает его туда, откуда он когда-то ушел. «Необходимо быть в движении и всегда спрашивать себя, чего ищет душа, чего хочет время, чего хочет Всевышний», — сказал в одном из интервью Эльханан Нир.
Михаил Ганичев — имя новое в нашей литературе. Его судьба, отразившаяся в повести «Пробуждение», тесно связана с Череповецким металлургическим комбинатом, где он до сих пор работает начальником цеха. Боль за родную русскую землю, за нелегкую жизнь земляков — таков главный лейтмотив произведений писателя с Вологодчины.
В сборник вошли рассказы разных лет и жанров. Одни проросли из воспоминаний и дневниковых записей. Другие — проявленные негативы под названием «Жизнь других». Третьи пришли из ниоткуда, прилетели и плюхнулись на листы, как вернувшиеся домой перелетные птицы. Часть рассказов — горькие таблетки, лучше, принимать по одной. Рассказы сборника, как страницы фотоальбома поведают о детстве, взрослении и дружбе, путешествиях и море, испытаниях и потерях. О вере, надежде и о любви во всех ее проявлениях.
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.