Nomen Sanguinis. Имя крови - [61]

– Где и когда ты встречаешься с Гвинном? – спросил Маркус.

– Через пару часов. Он прислал адрес. Ты не идешь.

– Почему?

– Потому что. – Алия засмеялась и щелкнула его по носу. Маркус нахмурился.

– Ты точно будешь в порядке?

– Я точно не собираюсь палить в него из оружия, если ты об этом.

– Ну нет, конечно, – смутился Маркус. – Просто ваши отношения совсем не типичны для Инициатора и его крови. С обеих сторон. Каждый раз непонятно, что случится.

– С обеих? – заинтересовавшись, спросила Алия.

– Конечно. Кланы держатся именно на преданности инициируемых. Инициатор – эдакая смесь тирана и наставника. Бывают пары, которых привела к инициации страсть или любовь, обычно это связь, которая всегда заканчивается трагически, ведь Инициатор все равно более свободен в выборе. Однажды он меняет привязанность, а для его крови это невозможно. Счастливых историй отношений мало, и вообще никогда нет союзов равных партнеров. Бывает же, что Инициатор просто выбирает себе жертву, которую легко мучить. – Маркус проговорил это с грустью, и Алия в очередной раз подумала о том, что скрывалось в прошлом ее Олененка. Она не лезла, зная, что он сам все расскажет, когда будет готов.

– Мне это известно, и я была уверена, что мы с Гвинном ничем не отличаемся от других.

– Еще как. – Маркус усмехнулся. – Начнем с того, что я не помню ни одного случая, чтобы Истинный сам, без принуждения Легионом, Советом или другим Истинным давал свободу своему Вечному. С тобой все иначе. Гвинн… Он зависит от тебя так же, как ты от него. Наверно, поэтому и держится подальше. Стефан смог бы объяснить лучше, если бы проверил химию крови, когда вы эмоционально нестабильны. Он и хотел.

– Да что ты? – вскинула бровь Алия. – И что же было?

– Ничего. Гвинн отослал его так, что тот еще долго просыпался в кошмарах. Это было как раз после Инквизиции.

Алия ничего не ответила, наблюдая, как над головой в обрывках серых лохмотьев туч плывет луна. На секунду ей показалось, что если она повернется, то увидит фигуру в плаще во тьме пустыни, но наваждение прошло с усиливающимся дождем.

– Дождись Дмитрия и сообщи мне новости, – сказала Алия и села в машину.

Навигатор довольно долго отказывался находить присланный адрес, упорно намекая, что такого места просто не существует. Алия ввела улицу без дома и двинулась мимо темных спящих зданий, мимо баров, где гремела музыка и откуда вываливались пьяные тела, мимо тех, кто спал на улицах, забившись в арки старых домов. Обычная человеческая жизнь в ее взлетах и падениях. Наконец историческая часть города закончилась и появились новостройки – районы стали серыми, неуютными, мертвыми. Они не выглядели как жилые – просто забитый многоэтажками кусок земли, задыхающийся от тяжести безысходности, обреченности и отчаяния близкого сосуществования разных людей, чьи души поглотили асфальт и бетон. Даже выносливые кустарники тут засыхали на корню, и голуби старались облетать эти места стороной.

– Что за бред. Не может же он тут жить, – пробормотала Алия, свернув во двор очередного дома. Осмотрелась. Никого не было. Мир спал под завывание ветра, который гнул пока еще живое деревце. Мимо пробежала бродячая собака, пытаясь найти тепло, и вдруг шарахнулась в сторону, завыв. Алия приоткрыла окно и почувствовала аромат полыни. Гвинн вышел будто из самой темноты и через мгновение уже сидел в машине.

– Слежка? – спросила Алия вместо приветствия.

– Вроде нет. Но на всякий случай отключи средства связи. Езжай прямо и направо, дальше я покажу куда. Я не хочу, чтобы мое место было известно. Что-то мне неспокойно последнее время, словно кто-то стоит за спиной.

Они выехали за город, сменили машину. Теперь уже Гвинн вел, а Алия сидела рядом, запоминая дорогу.

– Думаешь, что я вывезу тебя для опытов? – усмехнулся Гвинн, и Алия, рассмеявшись, расслабилась. – У меня есть домик подальше от лишних глаз и ушей, так что я решил, что поговорить лучше там. И если уж на то пошло, то скорее я должен опасаться тебя, – хмыкнул Гвинн. – Как неоднократная невинная жертва твоих амбиций и необузданных страстей. Вдруг как ты решишь снова стрелять в меня или отвезти в лабораторию.

– Гвинн… – Алия замолчала, не зная, как начать. Потом набрала воздуха и выпалила: – Прости меня. Я ни разу не сказала этого – и за это тоже прошу прощения. Я сейчас не про Инквизицию, я играла как достойная кровь от твоей крови, но за тот…

– Инцидент? – подсказал Гвинн, усмехнувшись.

– Скорее приступ безумия, – улыбнулась Алия. – Я постоянно задаюсь вопросом, как вообще я смогла в тебя выстрелить и почему это сделала… Наверно, это было на уровне рефлекса, реакция на движение, выработанная опытом и годами. Но я не промахиваюсь, тем более с такого расстояния. Кровь в моих венах не позволила убить тебя.

– Я не понимаю, ты просишь прощения за то, что стреляла в меня, или объясняешь, почему не убила? – расхохотался Гвинн.

Алия чуть улыбнулась и прошептала так тихо, что это едва можно было услышать:

– Мне не дает спать днями воспоминание, как ты сидишь весь в крови напротив меня в машине. Мне жаль… Видит ночь, я благодарна нашей связи, что она не позволила убить тебя. Я не смогла бы жить, совершив это. И я не смогла бы жить без тебя. Я чувствовала твою боль и не боролась с ней специально, чтобы наказывать себя за содеянное…