Ноктюрн душе - [5]
Шрифт
Интервал
А вкатившись на хребты крутые,
Возвращает в лоно всех морей
Воды многие и голубые
Расписной, бубенчатый хорей.
Приходи ж сюда с своим гаремом
Переменных и неверных стоп!
Закружи неистовым Мальстремом
Спелых звуков золотистый сноп!
Я тебе свою вверяю лодку
(Чтоб не поминать о челноке!),
И твою раздольную походку
Чувствую в алкающей руке.
И пока не позовет обратно
Твой собрат цевницею своей,
Я восславлю здесь, и многократно,
Лишь тебя, блистательный хорей.
15 июнь 27 г.
VI
ПОЛЕ ЗА БЕЛГРАДОМ
Тишь предвечерняя. Ветер порхает.
Полузаснул угасающий день.
Белые стены вдали отражают
Голубовато-зеленую тень.
Трав полевых аромат пресноватый.
Сплюснуто, солнце за далью полей
К неотвратимому льется закату
В блеске топаза и янтарей.
Так было вечно. Столетья мелькали,
А красоту равнодушной земли
Так же влюбленные благословляли,
И отлюбившие глухо кляли.
Июль 1923 г.
УТРО ОСЕНИ
На смене дней
Вздыхающая осень.
В прорез ветвей
Сильней и ярче просишь.
Ложится лист
С холодным мелким треском.
День, золотист,
Пылит за перелеском.
Душа легко
Впивает воздух синий.
Как молоко,
Туман течет в лощине.
Росой. Покой.
Закат пятнит кровавый
Бугры с травой
Зеленою и ржавой.
Чьи шаги
Взметают листьев порох?
От чьей руки
В кустах невнятный шорох?
Мелькает тень
Иль вспугнутая птица?
Не летний ль день
В овраг под куст ложится?
Неясный звон,
Песнь ветра меж стволами.
Осенний сон
Глаза смежил крылами.
30-VIII—26 г.
ОСЕНЬ
Парк облетел. Ни души
На опустевших аллеях.
Чуть паутинкой белея,
Лужицы лист порошит.
Дождь набежал — и затих.
Ветер рванулся со вздохом.
Тянутся к солнечным крохам
Руки деревьев нагих.
Сонного дерева скрип,
Шелест листвы оскудевшей,
Шорох травы обгоревшей —
Пленный, скучающий хрип.
Тягостен двойственный срок;
Ночи и дни в колебаньи.
Лето последним лобзаньем
Хладных касается щек.
Лишь на скамейке глухой,
На покоробленном лаке
Врезаны имя и знаки:
Сердце пробито стрелой.
За облетевшим кустом,
Желтым бурея нарядом,
Ждет со слезящимся взглядом
Осень с дырявым зонтом.
7-XI—26 г.
ЛЕСНОЙ ВЕТЕР. Начало сказки
Корни качая,
Вьет, ворошит бурелом,
В луг выбегая
Вкось по снегам — помелом,
Вниз — ходуном,
Плача зайчонком и лая,
Миг — и столбом,
Вдаль, к деревням засыпая.
Дремлют деревни
Сном голубым и чужим,
Повестью древней
Ветер мерещится им.
Стелется дым.
Снег фиолетов вечерний.
Слышны шаги!
Сердце стучит суеверней…
1926 г.
ПСАЛОМ ВЕЧЕРНИЙ
Н. Рериху
Холодеет закат у багряной опушки,
И деревья из рук изумленно роняют хвою,
Под корягой лесной не гуторят лягушки,
Просыпается ночь в нелюдимом и дремном краю.
Подойдем в этот час, в этот миг невозвратный
К заржавелым камням, что недвижно в болото глядят.
Созерцая, как тонут багровые пятна,
И года убегают в бессмертный и влажный закат.
Над прозрачным ключом, надо пнем обомшелым,
Где толпятся опенки и алый горит мухомор,
Начертим заклинанье, и жестом несмелым
Всем Согласием благословим цепенеющий бор.
Далеко отошло и умолкло страданье,
Набегающий дождь пеленой укрывает луну,
И смиренным моленьем травы и молчанья
Мы на землю вернем навсегда, навсегда тишину.
Июль 28 г.
VII
ЭПИТАФИЯ СЕБЕ
Бежав от бурь из дома отчего,
И впавши в плен иных борений,
Здесь погребен редактор «ЗОДЧЕГО»,
При жизни звавшийся: «ЕВГЕНИЙ».
Украшен холм над плотью бренною
— Как знак, что вещий голос замер, —
Колонною усекновенною
(Бетон, отделанный под мрамор).
Прохожий, стой! О всех запытанных
Молись над ранним прахом скифа!
Но вместо кондаков зачитанных
Твори: «МОЛЧАНЬЕ» и «СИЗИФА»…
СТИХИ О ПОГОДЕ. Пиесы 1930–1940 гг. (Белград, 1940)
Что ж всё погоду описывать!
И.А. Бунин
«Хочу тебя отговорить…»
Хочу тебя отговорить
За мной в высокий луг ходить.
Там ветрено, журчит трава,
От дум кружится голова.
И всё, должно быть, сон и бред.
Для рук твоих там жатвы нет.
А руки мне твои нужны
Для дел житейских, дней войны.
Вернись в наш опустелый дом,
Ты мне нужна, мила мне в нем.
Когда ж сойду с крутой стези,
Увижу вновь тебя вблизи,
О том, что встретил я на ней,
Я расскажу тебе поздней.
РАВНИНЫ
Осень да ливень. Поляна ровна.
В низкую тучу зарылась луна,
И, оседая на мокрый овин,
Бабой кривою глядит через тын.
Там, на ветру, в армяке, за кустом
Чучело зябко трясет рукавом:
То ли грозится, иль дождь надоел —
Машет рукою на вдовий удел.
Только ущербная молча глядит,
А из-под туч до утра моросит.
«Солнце заходило за леса…»
Солнце заходило за леса,
В роще погасали голоса.
Жаворонка жалобную трель
Повторяла дольняя свирель.
В заводи аукнул водяной:
Солнце опустилось на покой.
Голуби возились в голубятне.
Тени становились непонятней:
Кто-то перекресток пересек,
Может, ведьма, может, человек.
В воздухе упорней и внятней
Думы о покинутой, о ней.
ПАХАРЬ
Вот пахарь, как добрая сила,
Упорно за плугом идет,
И косную, милую землю
Легко и небольно гнетет.
Он теплую толщу взрывает
И будит от темного сна.
Она перед ним раскрывает
С доверьем свои ложесна.
Гремит с облаков огневица,
Смущая уклад полевой,
Летят вороненые птицы
Над смертно дрожащей землей.
Он крестит ее бороздами,
Смиряет заклятьем глухим,
Венчает ее семенами,
И молится сильным, святым,
Домашним, своим, бородатым,
Сошедшим на землю ничью,
Радетельным к избам и хатам.
Вот к этому он мужичью —
Чтоб их благодать сохранила
От бедствий взыскующий дол,
Чтоб пахарь, как добрая сила,
Спокойно полями прошел.