Ногин - [28]
22 сентября Виктор написал Варваре Ивановне, что он не приедет по ее приглашению в Москву, и из Питера никуда не двинется, так как ему твердо уже обещают место на заводе Семянникова.
«Вчера я был у фабричного инспектора, и он сказал, что фабрика обязана заплатить мне за две недели вперед и выдать аттестат. И велел прийти в пятницу. А так как я не хочу, чтобы негодяи торжествовали и притесняли народ безнаказанно, то я подам на Шабловского к мировому.
Какое мне дело до того, что Шабловский вспыльчивый! Я тоже имею полное право быть вспыльчивым. А когда к тому же чувствую себя правым, то молчать не намерен, особенно перед подлецом.
Я надеюсь, что с голоду не пропаду, и, сознавая, что я поступил, как следует, я спокоен. Правда, первое время я был расстроен и волновался, но потом ко мне приходило много рабочих, и они меня успокоили».
Подходил конец сентября, а столкновение с Шабловским еще продолжалось.
Под напором фабричного инспектора этот лощеный хам удостоверение выдал. Но аттестат задержал и платить за две недели отказался. Он даже придумал версию, что не было у Ногина никаких своих рецептов:
— Это я продиктовал ему! За что же платить деньги?
— Я не знаю всех ваших дел с Ногиным, — многозначительно заметил инспектор. — Но сейчас в вашем заявлении логики нет. Зачем вы так добиваетесь книжки Ногина, если можете, любой его рецепт продиктовать другому лицу?
Три недели длилась проволочка: Шабловский не уступал. Виктор подал на директора в суд, инспектор согласился быть свидетелем на его стороне.
Во второй половине октября 1898 года Виктора определили приемщиком на завод Семянникова. Но он не порвал связи с Калабиным и со своим кружком и приводил в порядок все свои записи о положении рабочих на фабрике Паля. И домой написал об этом: «Хлопот много — все собираюсь отплатить Палю и его честной компании». И верил, что мировой судья непременно поддержит все его требования: и аттестат он получит и деньги — это уже дело престижа! И этому типу Шабловскому придется посидеть в тюрьме! «Но борьба не особенно легкая, Паль старается теперь навредить мне и тем, кто со мной знаком, всеми средствами».
Домой он стал писать реже и все какими-то намеками, которые приводили в трепет суеверную и впечатлительную Варвару Ивановну.
Особенно насторожили ее фразы в сумбурном письме от 3 декабря 1898 года:
«Живу. Время идет быстро. Если со мной ничего не случится, то приеду на рождество: здесь кончают 23-го, в 12 часов…»
Время действительно летело, как курьерский поезд «Москва — Санкт-Петербург».
Все свободные часы, а их было достаточно, отдавал Виктор кружку и работал как в чаду: его отмечали как самого горячего, дерзкого и смелого в стачечном комитете.
Кружок так окреп, что стал опорным пунктом за Невской заставой: он выпускал прокламации и для текстильных фабрик района и для Обуховского завода, с которым поддерживал связи Николай Калабин.
— Вырос, да еще как вырос наш Виктор! — отмечали товарищи, понимающие толк в людях.
В день введения — 21 ноября — замолчали гудки у Паля и у Максвеля. Заметались сыщики. Кого-то уже схватили в казарме под крики жены и детей; кого-то уже волокли в «Кресты»; кому-то уже носили передачу на Шпалерную. А забастовка не утихала. Правда, дрогнула кучка трусов из ситцевой фабрики Паля, но ее встретили дружным улюлюканьем возле проходной будки и к работе не допустили.
Паль вызвал пролетку, сел в нее, нахохлившись, как старый ворон в непогоду, и помчался к полицмейстеру:
— Без ножа режут, голоштанники! Подрыв основ! Прошу помощи!
Полицмейстер — в широких штанах, как синее море, — кряхтя, поднялся на ящик возле проходной и начал выкрикивать:
— Ребята! Пора кончать! Не потерплю безобразия, мать вашу так! А ну, марш по местам!
Но никто не послушался.
Строем встал у фабричных ворот большой наряд в синих шинелях. Рабочие загалдели:
— Давай, давай! Гони сюда свою шваль! Видать, ты заодно с нашим Палем!
Полицмейстер понял, что хватил через край, и спрятал своих служак за конюшней. Рабочие не унимались:
— Скоты! Стойте, стойте на скотском месте! И хозяина прихватите себе в компанию, А на фабрику не суйтесь!
Паль наивно полагал, что основанием для этой стачки был очередной праздник. Но в листовке было сказано, что хозяин задавил штрафами и пьяный механик Васька Брейвейт все еще сидит у машины. Каждый день из-за него простои, а платить за это никто не хочет!
Правда, до драки с полицией дело не дошло: перепуганный Паль дал слово навести порядок. Стачечный комитет решил ждать ровно один месяц.
В декабре Ногин и Андропов завершили расстановку сил. Калабин, Ломашев, Шалаев и другие составляли костяк кружка, тесно связанный с комитетом по стачке. Сергей Андропов и Михаил Смирнов держали квартиру, где был политический центр. Ольга Звездочетова и Лидия Канцель поддерживали тесную связь с внешним миром. Муж Лидии — Григорий Канцель — и Сергей Цедербаум печатали прокламации и доставляли их Ногину, Калабину и Козлову. Ольга и Юлия Гольдман работали на пишущей машинке «Ремингтон». Владимир Татаринов ведал мимеографом. Матвей Миссуна иногда заменял в кружке Андропова, Ногина и Цедербаума. Константин Шехтер хранил архив.
Автор провёл лето на Алтае. Он видел горы, ходил по степям, забирался в тайгу, плыл по рекам этого чудесного края. В своём путешествии он встречался с пастухами, плотогонами, садоводами, охотниками, приобрёл многих друзей, взрослых и ребят, и обо всех этих встречах, о разных приключениях, которые случались с ним и его спутниками, он и написал рассказы, собранные в книге «Как я путешествовал по Алтаю».
Книга рассказывает о жизни секретаря ЦК РКСМ Петра Смородина. С именем П. Смородина связана героическая деятельность РКСМ в годы гражданской войны и перехода к мирному строительству.В книге представлены иллюстрации.
В книге рассказывается о жизни и деятельности Михаила Васильевича Фрунзе — революционера, советского государственного и военного деятеля, одного из наиболее крупных военачальников Красной Армии во время Гражданской войны, военного теоретика.
Эту книгу я задумал давно. Писалась она и легко и трудно. Легко мне было потому, что я вспоминал, как прошло мое детство. Я вырос в калужском селе, как и герои этой повести — Димка Шумилин и Колька Ладушкин. И так же, как они, создавал я с друзьями первую комсомольскую ячейку, когда белогвардейский генерал Деникин был в сорока верстах от села и по утрам нас подымала зловеще гулкая в лесах пушечная пальба. Но мне было и нелегко: я словно заново переживал все то, что в огневые годы гражданской войны легло на хрупкие плечи детей.
21 мая 1980 года исполняется 100 лет со дня рождения замечательного румынского поэта, прозаика, публициста Тудора Аргези. По решению ЮНЕСКО эта дата будет широко отмечена. Писатель Феодосий Видрашку знакомит читателя с жизнью и творчеством славного сына Румынии.
В этой книге рассказывается о жизни и деятельности виднейшего борца за свободную демократическую Румынию доктора Петру Грозы. Крупный помещик, владелец огромного состояния, широко образованный человек, доктор Петру Гроза в зрелом возрасте порывает с реакционным режимом буржуазной Румынии, отказывается от своего богатства и возглавляет крупнейшую крестьянскую организацию «Фронт земледельцев». В тесном союзе с коммунистами он боролся против фашистского режима в Румынии, возглавил первое в истории страны демократическое правительство.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Лина Кавальери (1874-1944) – божественная итальянка, каноническая красавица и блистательная оперная певица, знаменитая звезда Прекрасной эпохи, ее называли «самой красивой женщиной в мире». Книга состоит из двух частей. Первая часть – это мемуары оперной дивы, где она попыталась рассказать «правду о себе». Во второй части собраны старинные рецепты натуральных средств по уходу за внешностью, которые она использовала в своем парижском салоне красоты, и ее простые, безопасные и эффективные рекомендации по сохранению молодости и привлекательности. На русском языке издается впервые. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Повествование описывает жизнь Джованны I, которая в течение полувека поддерживала благосостояние и стабильность королевства Неаполя. Сие повествование является продуктом скрупулезного исследования документов, заметок, писем 13-15 веков, гарантирующих подлинность исторических событий и описываемых в них мельчайших подробностей, дабы имя мудрой королевы Неаполя вошло в историю так, как оно того и заслуживает. Книга является историко-приключенческим романом, но кроме описания захватывающих событий, присущих этому жанру, можно найти элементы философии, детектива, мистики, приправленные тонким юмором автора, оживляющим историческую аккуратность и расширяющим круг потенциальных читателей. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
В этой книге рассказано о некоторых первых агентах «Искры», их жизни и деятельности до той поры, пока газетой руководил В. И. Ленин. После выхода № 52 «Искра» перестала быть ленинской, ею завладели меньшевики. Твердые искровцы-ленинцы сложили с себя полномочия агентов. Им стало не по пути с оппортунистической газетой. Они остались верными до конца идеям ленинской «Искры».
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.