Ночью, после нашей потери - [2]

В то же самое время, так волнующе было услышать это слово. Они вернутся в Разочарованный дол, и все предания оживут. По спине Эша пробежал слабый холодок при мысли, что он не был одним из тех, для кого старое предание вот-вот осуществится, что он не был тем, кто владел б

о

льшей магией, чем кто-либо еще.

— Знаю, ты всегда имел большой успех у девушек, — сказал его отец и разразился хохотом, будто они были друзьями, будто они были напарниками. — Ты ведь справишься, верно?

Но нет, в Джареде не было магии, которую он мог использовать или беречь. В Джареде не было ничего особенного. Джаред был проблемой, и его отец выбрал Эша, чтобы разрешить её.

— Конечно, справлюсь.

Отец похлопал его по спине и сказал:

— Я знал, что могу на тебя положиться, дружище.

От гордости Эш почувствовал в груди такое жаркое жжение, что, казалось, он должен был сиять.

— Всегда рад стараться.

Казалось, оно стоит того. Это казалось правдой.

Но потом он познакомился с Кэми, Анджелой и Холли. Они относились к нему, как к другу. Кэми заботилась о том, чтобы поступать правильно, и защищала других людей, и она никогда не сомневалась, что его интерес к ней был искренен, что он был хорошим человеком, которому можно доверять.

Как-то Эшу довелось услышать такое выражение: «Пытаться усидеть на двух стульях». Он попытался, и провалился. Разочаровал абсолютно всех.

Никто не собирался его прощать.

Для Анджелы камнем преткновения было то, как он поступил с Кэми, а для Кэми — как он поступил с Анджелой.

Он гадал, каково это, все время иметь кого-нибудь на своей стороне. Его родители всегда ожидали, что он на их стороне, и только Эш по-настоящему знал, что они по разные стороны.

Он наблюдал, как Анджела прошла по коридору мимо него, и не мог заглушить внутренний голосок, говоривший:

«

Если

бы

ты

просто

убил

её

,

как

хотел

твой

отец

,

все

было

бы

хорошо

.

Вы

бы

по

-

прежнему

были

семьей

»

.

«Если бы ты просто убил её». Но он не хотел ее смерти, не хотел навредить ей. Но, так или иначе, ему хотелось, чтобы он убил её, но после этого она осталась в живых.

Ему не хотелось оставаться в одиночестве. Он поспешил за Анджелой.

*

Анджела остановилась как вкопанная, и Эш едва не врезался ей в спину. Он вовремя спохватился, положив руку на перила, и посмотрел на Анджелу, которая стояла и смотрела на Холли, которая стояла и смотрела на Анджелу. Они казались застывшей сценой из пьесы. Эш почувствовал себя парнем, отвечающим за свет, присутствие которого никто даже не осознавал.

— О, ты проснулась, — сказала Анджела слегка скучающим голосом.

— Да, — ответила Холли.

Анджела хранила молчание добрых четыре минуты. Эш смотрел на часы и засек время.

— Привет, — сказала Холли.

— И тебе привет, — сказала Анджела.

— Вы, девчонки, в ссоре? — спросил Эш. — Не то чтобы это мое дело.

— Ты совершенно прав, — огрызнулась Анджела.

— Извини, — сказал Эш.

Что бы между этими двумя ни произошло, что бы кто из них ни сделал, он был уверен: скоро между ними все наладится. Анджеле правда очень нравилась Холли, и это всем было видно, а Анджеле мало кто нравился в принципе. Он сомневался, что кто-то из них попытался бы пожертвовать другим. Это было своего рода зло, которое мог совершить только он. Какую бы ошибку кто-то из них ни совершил, это было ничто по сравнению с его поступком.

— Я только что вспомнила, что кое-что забыла дома, — объявила Холли.

— Что ты там забыла?

— То, что я... должна идти домой, — сказала Холли и резко развернулась, зашагав прочь в шквале кудрей, подобном метели из белокурых волос.

Эш подумал, что это странно, а потом прогнал эту мысль. Может, Холли просто не хотелось ни секундой дольше находиться в Доме Ауример с кем бы то ни было из кровожадных Линбернов. Эшу было сложно её в этом винить. Ему бы и самому не хотелось здесь быть, если бы было куда идти, если бы он мог сбежать из этого дома, от своей семьи и от своей дурацкой борьбы с самим собой.

— Что ж, а теперь я должна найти Кэми... а потом голыми руками убить твоего кузена, — внезапно жутко спокойно сказала Анджела.

Эш обернулся и посмотрел в том же направлении, что и Анджела. Из библиотеки вышла Кэми. Шла она медленно, словно несла что-то тяжелое. На её маленькие ручки были натянуты рукава, будто она замерзла.

Теперь они с Анджелой застыли в немой сцене, не переглядываясь, но отражая друг друга как в зеркале. Эшу не нужно было смотреть на Анджелу, чтобы понять: она была также ошеломлена и не верила своим глазам, как и он.

Прежде он никогда не видел Кэми в таком состоянии. Она плакала, и это было более чем очевидно: её лицо припухло, на щеках остались высохшие дорожки от слез, но она стиснула зубы, чтобы нижняя губа не дрожала. Выражение ее лица было холодным и решительным, а взгляд казался отстраненным и тяжелым, когда как прежде он видел, какими живыми были у неё глаза. Кэми выглядела поверженной: замок взяли штурмом, и все там перевернули, не оставив никого в живых. Она походила на опустошенное существо: только оболочка и никакой души.

Он был не настолько самолюбив для предположения, что выражение лица Кэми как-то связано с ним. Так он ничем не мог её обидеть. Но знал, кто мог.