Ночные всадники. Нарушители закона. Чертово болото - [49]

— Во всяком случае, она будет счастливее вдали от этого дома, — заметил он многозначительно.

— Не знаю, — возразил слепой.

Треслер не мог больше сдерживаться.

— Вы бесчеловечно поступаете с вашей дочерью!

— Моей дочерью? — насмешливо повторил слепой.

Но Треслер не обратил внимания на его тон и продолжал, раздражаясь все более и более:

— Вы не имеете права становиться между нами. У вас нет для этого никаких разумных оснований. Говорю вам прямо, я не подчинюсь вам. Когда ваша дочь достигнет совершеннолетия, я увезу ее из этого дома, который никогда не был для нее родным домом, так же как и вы никогда не были для нее отцом.

— Это правда, — отвечал слепой с невозмутимым спокойствием.

— Вы не можете помешать мне. Закон…

— Довольно говорить глупости, — прервал его Марболт, впервые выказывая нетерпение. — Вы никогда не женитесь на Диане, никогда, пока я жив. А теперь уходите прочь…

Треслер невольно повиновался. Он вышел из дома и направился к бараку так быстро, как только позволяла ему слабость. Но, прежде чем он дошел туда, его остановил Джек, очевидно, дожидавшийся его возвращения.

— Ну, что? — спросил он с злорадной улыбкой. — Со стариком оказалось не так легко совладать? Вам придется уехать отсюда.

— Нет, — отвечал Треслер. — Я останусь здесь до окончания срока.

Ему пришло в голову подразнить Джека.

— Да, я остаюсь здесь. Но мисс Марболт отсылают отсюда на все время, пока я не уеду из ранчо. Почти на три года, Джек! — прибавил он, усмехаясь.

Джек был поражен неожиданностью, но постарался скрыть свои чувства.

— Так она уезжает! Когда же? — спросил он.

— Через две недели, — отвечал Треслер.

— Ага, через две недели…

Джек смерил соперника с головы до ног и спокойно заметил:

— Было бы лучше, если бы он сейчас же отправил ее отсюда.

С этими словами он пошел к своей хижине.

Через неделю Треслер мог уже сидеть в седле. Силы быстро возвращались к нему, и его товарищи удивлялись, как он скоро поправился. Свежий воздух и физический труд лучше действовали на него, чем все тонические средства, которые давал ему доктор.

Разбойники пока не давали о себе знать, но результаты их недавних набегов еще не исчезли. Полиция находилась в постоянных сношениях с ранчо, и сержант Файлс часто посещал Джулиена Марболта и совещался с ним. Было установлено дежурство для вызова полицейских патрулей. Треслер замечал, что предпринимаются какие-то серьезные действия, но в каком направлении, он определить не мог. И он и Джо, оба были убеждены, что полиция получила какие-то тайные сведения, но проникнуть в эту тайну и разгадать маневры хитрого сержанта они не могли.

Треслеру ни разу не удалось говорить с сержантом после инцидента в Уиллоу Блефе. Файле не подходил к нему, и это удивляло Треслера. И вот однажды, находясь на отдаленном пастбище, где паслась небольшая группа годовалых животных, Треслер увидал знакомую фигуру полицейского офицера, который пустил свою лошадь рысью по направлению к нему.

Это неожиданное свидание открыло глаза Треслеру на многое. Он узнал кое-что относительно той системы шпионства, которая тонкой сетью окружила всю эту местность, узнал, между прочим, и о действиях Джека. Оказалось, что он находился в постоянных сношениях с группою метисов, пользовавшихся самой дурной репутацией, и вел какую-то подпольную работу. Файле сказал, кроме того, что старания Треслера предупредить полицию перед набегом в Уиллоу Блефе были оценены должным образом. Поэтому Файле хотел бы и впредь действовать в полном согласии с ним.

Заручившись обещанием Треслера, сержант сообщил ему еще некоторые подробности, которые могли бы служить ему руководством в его дальнейших действиях, и уехал так же внезапно, как и появился, скрывшись за холмами.

В течение всех этих дней Треслер получал очень мало известий от Дианы. Только один раз Джо принес ему коротенькую записку от нее, сообщавшую, что ее отец взял в дом Антона со специальной целью наблюдать за ней и не допускать ее сношений с Треслером. Все это было известно ему и раньше. Он был бессилен помочь ей и начинал раздумывать о том, хорошо ли он сделал, оставаясь в ранчо против воли Марболта. Может быть, это только ухудшало ее положение. Но, с другой стороны, если бы она уехала отсюда, то освободилась бы от Джека, а каковы бы ни были люди, к которым отсылал ее отец, все же нельзя было представить себе худших условий, чем те, которые существовали для нее в ранчо.

Вскоре Джо сообщил ему, что день отъезда Дианы назначен через два дня и что она уже начала укладываться.

Джек был в прекрасном настроении все это время, и рабочие в ранчо говорили, что никогда им не было так легко, как теперь. Он почти не вмешивался в работу и только делал перекличку по утрам. Треслера он явно игнорировал. Как бы то ни было, но, несмотря на предстоящий отъезд Дианы, он был непривычно весел, и Джо это отметил. Он стал наблюдать за Джеком и побудил Треслера также обратить внимание на его ночные похождения. Джо заметил, что Джек каждую ночь куда-то уходил из ранчо, притом всегда пешком, и оставался в отсутствии несколько часов.

Два раза за последнюю неделю он возвращался только на рассвете, но ничего не происходило такого, что могло бы дать им ключ к объяснению его поведения.