Ночные смены - [2]

Они повернули направо и пошли поперек цеха, мимо застекленной переборки. «Мастер», «Старший мастер», «Технолог», «Диспетчер»… — читал Алексей таблички на дверях. Наконец Настя толкнула дверь, на которой значилось: «Начальник цеха».

Начальник картерного цеха Ефим Григорьевич Хвылии сидел за столом, уткнувшись в какие-то графики. Спустя минуту он поднял глаза, и от его пристального взгляда Алексею стало совсем одиноко и сиротливо. Хвылин повертел в руках направление отдела кадров, бросил его па стол, еще раз взглянул на Алексея, как бы прикидывая реальную цену его возможностей, и сказал:

— Вас направили учеником токаря, а нам позарез нужен расточник. Не знаю, справитесь ли?

Алексей пожал плечами, потому что он тоже не знал этого.

— Понимаю: ни о том ни о другом у вас нет представления. Поясню: на расточном сложнее, зато интереснее. И ответственнее. — Прижав пальцами бланк направления, Хвылин написал: «Начальнику пятого участка тов. Дробину. Зачислить учеником расточника» — и протянул направление Алексею: — Желаю успеха. Свободны!

И снова Настя повела Алексея вдоль застекленной перегородки до выщербленной и захватанной руками двери с надписью «Начальник участка № 5». Здесь не было никакой приемной. Они оказались в небольшой продолговатой комнате и увидели щуплого энергичного человека с редкими взъерошенными желтыми волосами, щетинкой коротких усов и крутым лбом. Розоватое лицо его казалось свежим и молодым, голубые глаза смотрели напряженно. Голос звучал громко и резко. Начальник беспощадно разносил двух людей, находившихся здесь. Один из них — рыжеватый, с веснушчатым лицом, переминался на крепких ногах, нервно подергивал плотными плечами, пытаясь вставить хотя бы слово, но голубоглазого словно прорвало. Он обрушивал свой гнев, не выбирая слов, хотя теперь, в присутствии Насти, ругательства стали менее заковыристыми.

— К двадцати четырем ноль-ноль, — закончил начальник, — и ни минутой позже, обработать весь задел! Ясно? Сам проверю. Имейте в виду, шкуру спущу, если на участке останется хоть одна деталь!

Он опустился за стол, провел несколько раз рукой по лбу и сказал тихо и отрешенно:

— Можете идти. — Однако, взяв из рук Насти направление, вернул одного из уходивших: — Петр Васильевич, задержись.

Веснушчатый крепыш, на скуластом лице которого еще держалось нервное напряжение, остановился в дверях. Взгляд его как бы спрашивал: «Ну, что еще?»

— Принимай пополнение. — Начальник участка кивнул на Алексея, заметив мимоходом: — Очень вовремя прибыли. — И уже веснушчатому: — Поставь на универсальный расточный к Соснину, пусть учит. А если дело не пойдет, переведешь учеником токаря. Черновой работы не сторонишься? — вновь обратился он к Алексею. — У нас ведь тут нелегкая жизнь. — Не выслушав ответа, снова спросил: — Образование?

— Десять классов.

— Почти академия, — по-доброму улыбнулся начальник. — Ну что же, давай знакомиться. Дробин Иосиф Александрович. А это — твой непосредственный командир, сменный мастер Петр Васильевич Круглов. С остальным народом познакомишься на месте. — Дробин встал. — Ступай в цех, Пермяков, и без раскачки за работу! В учениках не засиживайся. Даю месяц. Сам понимаешь, какое время…

В полдень Соснин остановил станок, вытянул из железной тумбочки видавшую виды почти черную тряпку и стал тщательно вытирать руки. Этой же тряпкой смахнул стружки с комбинезона и, как, наверное, ему думалось, привел себя в полный порядок. Алексею же видно было, что на плечи и особенно на потное лицо Соснина налипло много алюминиевой пыли и мелкой стружки. Но он не стал говорить об этом: понял, что Соснину совершенно безразлично, как он выглядит. Казалось, он в равной степени равнодушен к себе и ко всему окружающему. И, верно, только приличия ради обратился теперь к Алексею:

— Ну, что же, пора и пообедать. Время.

Услышав, что Алексей не захватил с собой денег, Соснин монотонно объяснил:

— Дело не в деньгах. В столовой надо иметь талон. А поскольку талонов у тебя пока нет, поедим на мои. Пошли, — настойчиво позвал он, заметив нерешительность Алексея. — Потом отдашь. До конца-то смены еще немало.

И они пошли через весь цех и еще через соседний, пока Соснин не повернул в узкую арку в боковой стене. Запахло щами из квашеной капусты. Огромная квадратная комната, уставленная металлическими столами и стульями, была еще пуста. Только у окна раздачи, прорезанного во всю ширь стены, стояло несколько рабочих. Однако уже через минуту народу прибавилось. Тут, в цеховой столовой, и увидел Алексей впервые двух весельчаков токарей Вениамина Чердынцева и Петра Гоголева.

— Кто последний, я за вами, что дают? — пронзительным голосом спрашивал тощий долговязый парень в широком комбинезоне, свисавшем с плеч. Щеря беззубый рот и корча потешную гримасу на сером, угреватом лице, он обращался к своему другу, такому же рослому, но по-богатырски сложенному: — Петр Иваныч, вы не только можете достать воробушка, но и заглянуть в котел. Что там бачат ваши очи?

— А не глядели бы мои очи в этот мутный водоем: в нем не выловишь ни рыбы, ни мяса.

— Понятно: на первое мы имеем водоросли.