Ночные кошмары - [35]

Тинкроудор…

Был ли он другом?

Когда Эйра держали в тюрьме, Тинкроудор помогал ему. В то же время Тинкроудор думал о том, как убить его. Но это, как объяснил Тинкроудор, он делал потому, что на самом деле не верил, что Пола Эйра можно убить. Кроме того, подобный интеллектуальный вызов оказался для него слишком тяжел. Он должен был попытаться.

Пол Эйр подошел к телефону и позвонил на коммутатор внизу. Он ждал, а звонок все звенел и звенел. Сколько человек подслушивало? По меньшей мере дюжина американских правительственных агентств и полдюжины иностранных агентов. Тролли подслушивают убийцу троллей. Беспомощные не в силах сделать что-либо, кроме как слушать, а затем писать отчеты.

Наконец ответил пьяный мужской голос.

— Говорит Лео Квикег Тинкроудор, поэт — лауреат премии «Бусирис».

Если неосторожный посетитель спрашивал, что означают эти буквы, Тинкроудор отвечал: «Бусирис, мудак, творения».

— Прекрати кривляться, — сказал Эйр. — Я хотел бы поговорить с тобой.

— Ты не сердишься на меня?

— Я просто хочу поговорить, если, конечно, ты достаточно трезв.

— Я был прав, — сказал Тинкроудор. — Скажи своим гориллам, чтобы не стреляли.

— Они здесь только для того, чтобы наблюдать за мной, а не для того, чтобы защищать меня, — объяснил Пол Эйр. — Ты мог бы прийти с базукой, и они только попросили бы тебя лишь предъявить удостоверение личности…

И это не было большим преувеличением.

Глава 4

ЕЩЕ ДО ПРИБЫТИЯ Тинкроудора из вестибюля позвонил еще один посетитель. Это был доктор Ленхаузен, правая рука президента Соединенных Штатов. Пол Эйр был удивлен, хотя и не очень. Ленхаузен и раньше наносил ему неожиданные визиты, тайно прилетал из Вашингтона, разговаривал с ним около часа, а затем улетал так же быстро, как и приезжал.

Через минуту Пол Эйр впустил Ленхаузена. Четверо мужчин стояли на страже: двое у двери, один у лифта и один в конце коридора, возле пожарной лестницы…

Ленхаузен был высоким темноволосым мужчиной с легким немецким акцентом. Он махнул рукой Полу Эйру и поинтересовался:

— Как поживаете?

— Никогда не болею и постоянно занят, — ответил Пол Эйр. — А вы?

— Зависит от того, что вы мне скажете, — пожал плечами Ленхаузен. — Я здесь, чтобы попросить вас пересмотреть свое решение. Президент сказал мне, что надеется, что вы вспомните, что вы американец.

«Как бы я обрадовался этим словам всего год назад! — подумал Пол Эйр. — Сам президент просит меня выполнить свой долг, защитить свою страну».

— Я никогда не говорил «нет», — ответил вслух Пол Эйр. — Я думал, что ясно дал это понять. Я сказал, и вы были там и знаете это, что мне не обязательно жить в Вашингтоне или получать советы от кучки генералов и бюрократов. Я буду защищать эту нацию, но это будет происходить автоматически.

— Да, мы это понимаем, — вздохнул Ленхаузен. — Но что, если президент считает, что необходимо нанести ядерный ракетный удар до того, как это сделает другая страна?

— Не знаю, — ответил Пол Эйр. Он начал расхаживать взад-вперед и потеть. — Я неоднократно пытался объяснить, что у меня нет контроля над своим даром, над этой силой. Все, что представляет для меня непосредственную угрозу, кажется, умирает. Атомная война угрожала бы мне, даже если бы атака была начата из этой страны на другую. Враг, конечно, ответил бы, и это была бы угроза. Чтобы остановить ее, я или то, что работает внутри меня, может решить, что человек, который дает приказ атаковать, должен упасть замертво, прежде чем он сможет произнести это слово. Это означает, что тот, кто отдаст приказ, попытается нажать на кнопку, умрет. Значит президенту нет необходимости отдавать приказ о нападении. Нападение, которое он будет пытаться предотвратить, никогда не произойдет. Вражеский руководитель умрет прежде, чем президент успеет отдать приказ. И его преемник умрет, и так далее. Таким образом, у президента нет никакой необходимости отдать свой приказ. Вы понимаете, что я имею в виду? Видит Бог, я уже говорил вам об этом… И я нахожу этот визит ненужным и раздражающим. Кажется, я не могу донести правду до вас, людей в Вашингтоне…

Ленхаузен с горечью сказал:

— То, что вы сделали, сводит на нет наш атомный потенциал. Мы не можем его использовать, и это ставит нас в невыгодное положение по сравнению с государствами, которые обладают большим потенциалом в обычных средствах ведения войны. И Советский Союз, и Китай могут собрать гораздо большие армии, чем мы. Военно-морской флот Советского Союза больше нашего. Россия может захватить Европу в любой момент, и мы ничего не сможем с этим поделать. И Китай может захватить Азию. Что тогда произойдет?

— Не знаю, — не ответил Пол Эйр. — Возможно, я — вернее, существо во мне — решу, что подобное вторжение непосредственная угроза для меня. Тогда я смогу убить китайских или российских лидеров прежде, чем они успеют отдать приказ атаковать. Я не знаю. Я знаю, что он, вероятно, решит, что вторжение в эту страну любой державы будет непосредственной угрозой для меня. В таком случае никакого вторжения не будет.

— Но такая участь может постигнуть кого-то из Старого Света, и вы ничего не сделаете, — вздохнул Ленхаузен.