Ночные грезы - [31]

– Я и сам могу снять штаны, – проворчал он.

– Ты уверен?

Спенсер молча кивнул. На лице его отразилось некоторое замешательство.

– А ты не можешь выйти?

– Но…

– Я вымоюсь сам.

Джордан заколебалась.

– А ты сумеешь помыть голову, а потом как следует сполоснуть?

– Угу.

– Ладно. Но только пообещай, что позовешь меня, если не справишься сам, идет? – попросила Джордан, увидев, что ванна уже наполнилась почти до краев.

Пока она заворачивала кран, вдруг зазвонил телефон.

Джордан пулей вылетела из ванной и бросилась к ближайшему аппарату, стоявшему в ее спальне. Она знала, что автоответчик включится после четвертого сигнала. Но если это Фиби, она скорее всего не решится оставить сообщение.

Она еще не успела добежать до дверей, когда услышала, что автоответчик уже включился. Странно – был всего один звонок. «Должно быть, звук льющейся в ванну воды заглушил телефонную трель», – догадалась Джордан.

Схватив трубку, она отчаянно крикнула:

– Алло! – как раз вовремя, чтобы услышать свой собственный голос, записанный на пленку, вежливо просивший звонившего оставить сообщение.

Легкий щелчок, а затем – длинные гудки. Кто бы ей ни звонил, он бросил трубку.

– Проклятие! – Разозлившись, Джордан яростно пнула ни в чем не повинный телефон.

Она была уже на полпути к ванной, когда в памяти ее вдруг всплыли две вещи.

Во-первых, Спенсер попросил ее не входить, пока он моется.

И во-вторых, она совсем недавно поставила на кухне телефон с автоматическим определителем номера.

С досадой отбросив в сторону телефон-трубку, Бо принялся мерить шагами гостиную, потом подошел к окну, из которого открывался вид на памятник Вашингтону, и рассеянно уставился на белоснежный обелиск, резко выделявшийся на фоне розовато-лилового вечернего неба. В действительности Бо даже не замечал, куда он смотрит. Сердце его бешено колотилось в груди, едва не разрывая грудную клетку.

Только что, за мгновение до того, как он бросил трубку, Бо услышал голос Джордан. И тут его палец, словно повинуясь своей собственной воле, нажал на кнопку, и в трубке послышались короткие гудки.

Впрочем, если честно, Бо понятия не имел, что бы он сказал, если бы Джордан ответила. «Да и какие сообщения в подобных случаях полагается оставлять на автоответчике?» – с досадой подумал он.

Но теперь ему по крайней мере было известно, что она дома.

Это хорошо. Но что же дальше?

И Бо принялся мысленно перебирать в голове все то, до чего додумался раньше.

Он может прямо спросить ее о мальчике, оказавшемся на ее попечении…

Или пойти в полицию.

Здравый смысл и осторожность твердили ему, что не стоит впутываться в это дело, лучше всего сообщить властям, а там уж пусть они принимают нужные меры.

Однако когда Бо уже поднял трубку, чтобы позвонить в полицию, что-то его остановило.

Это было то же самое чувство, которое заставило его набрать номер Джордан.

И оно же до сих пор удерживало его от того, чтобы довериться властям – хотя все, чему он был свидетелем накануне, ясно говорило о том, что дело тут нечисто. Малыш явно попал к Джордан не по своей воле – это просто бросалось в глаза. Ему было неуютно и страшно – Бо заметил это сразу же. А то, о чем он только что прочел в газете, указывало, что жизнь мальчика, возможно, висит на волоске.

И тем не менее в глубине души Бо не сомневался, что если Спенсеру и угрожает опасность, то только не со стороны Джордан. Пока что он не имел ни малейшего понятия, как малыш попал к ней. Бо совсем не знал Джордан. Впрочем, насколько он мог судить, и Спенсер знал ее не намного лучше.

И все-таки Бо чувствовал, что может ей доверять. Это чувство пугало его, оно противоречило всему – логике, здравому смыслу… и все же интуиция подсказывала Бо, что он прав.

Итак…

Если он все-таки не станет звонить в полицию, стало быть, ему необходимо переговорить с Джордан с глазу на глаз. И лучше всего не по телефону. Но если он ошибается, если его интуиция его подвела, то одному Богу известно, что может выкинуть эта женщина. Сбежит, прихватив с собой мальчика, или…

Или еще хуже…

Нет. Бо покачал головой.

Джордан никогда не причинит вреда Спенсеру – в этом он был уверен. Он совершенно не знал ее, не имел ни малейшего представления, на что может решиться эта женщина в минуту опасности, но готов был голову дать на отсечение, что на такое она просто не способна.

Его бабушка часто говорила, что у Бо особый талант разбираться в людях. И каждый раз при этом вспоминала давнишнюю историю о том, как Бо, едва начав ходить вдруг ни с того ни с сего укусил мистера Минера, нового банковского клерка, за палец, да так сильно, что пошла кровь. А вскоре этого проходимца арестовали за растрату. Весь город был потрясен, но только не бабуля. Она рассказывала всем и каждому, что, мол, всегда подозревала – этот Чивер темная лошадка. «Недаром же наш Бо, – глубокомысленно добавляла бабушка, – такой милый, славный ребенок, невзлюбил его с первого взгляда».

А еще она часто вспоминала, как Бо, будучи шафером на свадьбе у дядюшки Кэла, упорно отказывался поцеловать невесту, хотя таков был обычай. Он даже не захотел сфотографироваться с ней, вот до чего дело дошло! «И чем все кончилось? – торжествующе добавляла бабушка. – Семенная жизнь дядюшки Кэла продолжалась недолго – ровно столько, сколько понадобилось его жене, чтобы наделать достаточно долгов, чтобы бедняга Кэл расплачивался до самой смерти. А она в конечном итоге сбежала из города, да еще с женатым мужчиной».