Ночные гонцы - [12]
Она откинулась на спинку кресла:
— Я, пожалуй, побуду еще немного, Родни, если Изабель не будет возражать, чтобы к ее кампании прибавилась еще одна дама. Джеффри потом отвезет меня домой. А мистер Делламэн собирается в Кишанпур?
Все остальные завели какой-то пустой разговор, чтобы не слушать, о чем идет речь. Соломенные волосы и длинное лошадиное лицо Джеффри блестели при свете ламп. У Родни налилась кровью шея. Он отрывисто бросил:
— Собирается, но не прямо с бала. Ты можешь не волноваться за свой последний танец. Спокойной ночи. Спокойной ночи всем.
Он не проснулся, когда Джоанна вернулась домой, но когда Лахман стал тянуть его за ногу, чтобы разбудить, она была рядом. В желтом свете лампы тихий голос бубнил:
— Хзур, хзур, сархе панч байе, сархе панч байе, хзур…[15]
Он медленно сел, протирая глаза и взглянул на часы на ночном столике. Они показывали половину шестого. Он помешал чай в чашке и зевнул. Через час рота соберется на плацу. Он быстро оделся, пока по всему дому раздавались шаги множества слуг, и склонился над Джоанной, такой теплой и сонной, что сердиться на нее дольше было просто невозможно. Поцеловав ее в щеку, он прошептал ей на ухо:
— До свидания, любимая. Надеюсь, я скоро вернусь.
Она шевельнулась и пробормотала в подушку:
— До свид…не задерживайся — не люб… остава…дна.
Она снова погрузилась в сон, а Родни на цыпочках прошел в столовую. Две говяжьи отбивные покоились в застывшем жире на холодной тарелке. Должно быть, осел-повар встал в три утра, чтобы приготовить их. Он не смог их осилить, и, принудив себя съесть кусок хлеба и запить его чаем, вышел из дома.
Утро было свежим, и трое слуг, примостившиеся поверх багажа на запряженной буйволами повозке, кутались в одеяла. Он вскочил в седло и поскакал по дороге. Рядом, держась за стремя, бежал грум. Повозка тащилась позади.
Над рекой висела пелена тумана, и языки тумана обвивали деревья и лавки на Малом Базаре. Под пипалом сидел Серебряный гуру, устремив широко раскрытые глаза на север. Он чуть было не остановился, чтобы спросить, что значили его вчерашние слова, обращенные к воронам, но передумал — что толку? Только выставишь себя дураком. Интересно, что ответил комиссар мисс Лэнгфорд?
На плацу, ожидая его прибытия, выстроилась по стойке «смирно» его рота. Он приказал стать «вольно» и подозвал двоих туземных офицеров — своего заместителя субадара Нараяна Панди и джемадара Годса.
— Рам рам, сирдар лог![16] Все готово, субадар-сахиб?
Нараин был высокий, крупный человек с суровыми чертами лица и свисающими седыми усами. Продвижения в Бенгальской армии приходилось ждать долго, и его плечи согнулись под грузом прожитых лет. Он отдал честь.
— Так точно, сахиб. Двое сипаев больны, все остальные в сборе.
— А повозки с багажом? Провизия на две недели? Амуниция — по сто патронов на человека? Отлично. Мы выступаем.
Туземные офицеры отдали честь, повернулись кругом и разошлись по своим местам. Родни повысил голос:
— Слушай мою команду! Третья рота — по четыре расчитайсь! Нале — во! Быстрым шагом — марш!
Он повел их на север вверх по Хребту. Миновав Малый Базар и застывшего в неподвижности гуру, они свернули направо, на дорогу, связывавшую Бховани и Кишанпур. Широкая грунтовая дорога, изрытая глубокими колеями и обросшая по обочинам травой, была, как и сам Хребет, обсажена по краям большими мрачными деревьями. Она огибала с востока северные, туземные пригороды Бховани, а потом шла через возделанные поля. Позади Родни молча маршировали, выстроившись в колонну и подремывая на ходу, солдаты. Над головой, перекликиваясь на лету, пронеслась к реке вереница диких уток и закружилась над водой. Дорожная пыль была прибита прошедшим накануне дождем, и теперь дорога расстилалась перед ними бурой лентой. По мере того, как солнце поднималось над горами Синдхия, солдаты стряхивали с себя дремоту. Над стоявшими среди полей лачугами, мимо которых они проходили, стали появляться струйки голубого дыма.
Из чистенькой белой хижины выглянул старик. Он приставил ладонь ко лбу, всмотрелся, нырнул в хижину и, тут же выскочив наружу, засеменил к обочине, сжимая обеими руками саблю. Проезжая мимо, Родни нагнулся и прикоснулся к ней. Улыбнувшись, он сказал: «Рам рам, отец. Желаю здравствовать!» Кто в Бховани не знал этого скрюченного ревматизмом старичка! Говорили, что ему уже перевалило за девяносто, что вполне могло быть правдой, так как в 1783 году, в бытность свою сипаем двадцать четвертого полка Бенгальской туземной пехоты, он участвовал в захвате французского знамени под Каддалором.[17] Он ушел в отставку субадар-майором, достигнув самого высокого воинского звания, доступного туземцу — и это тоже было давным-давно. Теперь, еле волоча ноги, он выходил приветствовать каждый проходивший по его земле воинский отряд и при малейшей возможности мог часами рассказывать дрожащим голосом о Уэлсли, Лэйке, Комбермере,[18] блаженно развертывая переливчатый шелк прошлого. Оглянувшись, Родни увидел, как старик кланяется туземным офицерам. Это ему совсем не понравилось — все должно бы было быть наоборот, так как они были и моложе, и ниже званием. У старика за плечами были долгие годы и бесчисленные битвы, к тому же он был субадар-майором Бенгальской туземной пехоты. Конечно, его офицеры принадлежали к высшей касте, а старик, скорее всего, к низшей, как большинство сипаев старых времен. Этим все и объяснялось. Но все равно Родни это было не по душе.
Тропы повсюду. Тропы пронизывают мир – невидимые муравьиные тропы, пешеходные тропинки и дороги между континентами, автомагистрали, маршруты и гиперссылки в сети. Как образуются эти пути? Почему одни втаптываются и остаются, а другие – исчезают? Что заставляет нас идти по тропе или сходить с нее? Исходив и изучив тысячи вариаций различных троп, Мур обнаружил, что именно в тропах кроятся ответы на самые важные вопросы – как сформировался мир вокруг нас, как живые организмы впервые выбрались на сушу, как из хаоса возник порядок и, в конце концов, как мы выбираем нашу дорогу по жизни. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
Март 1919 года. Все говорят о третьей волне испанского гриппа. После затишья, оно длилось всё лето, и даже думали, что с пандемией покончено, ограничения стали очень суровы. Но, чёрт возьми, не до такой же степени! Авантюрист Джейк Саммерс возвращается из Европы после очередного дела – домой, в окрестности Детройта, где с недавних пор поселился вместе с компаньоном. Возвращается один: ловкий прошмыга (и будущий писатель) Дюк Маллоу застрял в карантине – не повезло кашлянуть на таможне. Провинциальный Блинвилль, ещё недавно процветающий, превратился в чумной город.
Князь Сергей Сергеевич Оболенский, последний главный редактор журнала «Возрождение», оставил заметный след в русской эмигрантской периодике. В журнале он вел рубрику «Дела и люди»; кроме того, обладая несомненным литературным талантом, с 1955 г. под своим именем он опубликовал более 45 статей и 4 рецензии. Наша публикация знакомит читателей с полной версией книги «Жанна – Божья Дева», которая, несомненно, является главным итогом его исследовательской и публицистической деятельности. Многие годы С. С. Оболенский потратил на изучение духовного феномена Жанны д’Арк, простой французской крестьянки, ставшей спасительницей своей Родины, сожженной на костре и позже причисленной клику святых Римско-католической церковью.
Судьба румынского золотого запаса, драгоценностей королевы Марии, исторических раритетов и художественных произведений, вывезенных в Россию более ста лет назад, относится к числу проблем, отягощающих в наши дни взаимоотношения двух стран. Тем не менее, до сих пор в российской историографии нет ни одного монографического исследования, посвященного этой теме. Задача данной работы – на базе новых архивных документов восполнить указанный пробел. В работе рассмотрены причины и обстоятельства эвакуации национальных ценностей в Москву, вскрыта тесная взаимосвязь проблемы «румынского золота» с оккупацией румынскими войсками Бессарабии в начале 1918 г., показаны перемещение золотого запаса в годы Гражданской войны по территории России, обсуждение статуса Бессарабии и вопроса о «румынском золоте» на международных конференциях межвоенного периода.
В представленной читателю книге журналиста, писателя и профессора EPFL (Федеральной политехнической школы Лозанны) Эрика Хёсли соединилось профессиональное, живое перо автора и его страсть к научной работе. Подробно и глубоко он анализирует историю, которая, по его мнению, превосходит любой вестерн – великий поход в Сибирь и завоевание русского Севера. Перед нами не только архивные страницы этой эпопеи, – хотя фактическая сторона дела написана очень скрупулезно и сопровождается картами и ссылками на архивы и документы, – но интерес автора к людям: их поступкам, мотивам, чувствам, идеям и делам.
Кажется, кровопролитным «индейским войнам» на Западе США никогда не будет конца. Белые и краснокожие, осатанев от взаимной ненависти, безжалостно истребляют друг друга. Правда, десятилетнюю Джоанну Леонбергер, как и других белых детей, индейцы увезли с собой, чтобы воспитать в своих племенных традициях. Капитан Кидд, ветеран многих войн, привык жить сегодняшним днем, странствуя от поселения к поселению, где он зарабатывает публичным чтением газет для малограмотных покорителей Дикого Запада. Но на этот раз у него другое, более выгодное задание – сопроводить Джоанну через весь Техас к дяде и тете, которым чудом удалось разыскать и выкупить ее у индейцев. Они едут через бескрайние прерии – старик, умеющий стрелять без промаха, и девочка, не знающая ни слова по-английски.