Ночной всадник - [22]

Джерри приподнялся на локте, протягивая руку к брату. На губах его выступила кровавая пена.

— Мак, спрячь револьвер! Я сам виноват!

Затем Джерри упал на кровать.

— Очнись, Джерри! — простонал Мак, подхватывая брата на руки. — Поговори со мной, мальчик!

— Мак, ты прикончил его, — хрипло прошептал Дэн.

Охотник поднял голову, и его ужасные глаза остановились на Барри. В лице Дэна не было жалости. При первой же угрозе всякие остатки нежности испарились. Губы искривились, глаза вспыхнули желтым светом — Дэн направился к двери и тенью выскользнул в холл.

Глава 12 ДИПЛОМАТИЯ

Мужчина говорит, потому что он пьян или одинок; женщина — ради самого разговора. Так считал Бак Дэниелс, а он многое знал о слабом поле. Такую осведомленность могли бы подтвердить десятки сельских учительниц и дочек фермеров в горных пустынях. Бак считал также, что важно не то, что вы скажете женщине, а то, каким тоном сделаете это.

Он сидел сейчас в салуне О'Брайена. Наступил склонявший к лени и праздности час — полтретьего пополудни. А так как люди в горах ели утром в шесть, в двенадцать и в шесть вечера, в зале не было ни души, когда там появился Дэниелс. Посуду со столов давно убрали, но он не растерялся, инстинктивно выбрал столик с краю и постучал по его крышке. С равным успехом прозвучал бы и выстрел из револьвера 45-го калибра. Однако вскоре все же послышались тяжелые шаги, скрипнула дверь и появилась косоглазая неряха. Увидев Бака, упершего руки в бедра и сдвинувшего сомбреро на спину, леди задохнулась от ярости.

— Что это такое, черт побери! — завопило нежное создание, и крик эхом раскатился по углам пустой комнаты. — Ты опоздал на три часа и еды не получишь. Скатертью дорога, чужак!

Бак медленно встал со стула и выпрямился во весь рост. Отчаянным движением он снял сомбреро и поклонился так изысканно, что край шляпы чиркнул о пол.

— Леди, — почтительно произнес он. — Я думал, что некоторые джентльмены приходят сюда поесть. Если вы соизволите подождать с полминуты, я выйду на улицу и смою с себя хотя бы немного пыли. Если бы я только знал, что встречу вас здесь, то никогда не зашел бы в помещение в таком виде.

Косоглазая леди в бешенстве уставилась на посетителя. Мысли в ее голове разделились на два потока. На первый взгляд казалось, что парень просто насмехается, и, повинуясь импульсу, она схватила сильной рукой ближайшую сахарницу. Но затем второй поток завладел ее сознанием.

— Нечего подлизываться! Этот номер со мной не пройдет, — задумчиво и уже совсем беззлобно сказала она. — Но если ты пришел пообедать, то все, уже опоздал.

— Мадам, — мгновенно отозвался Бак, — когда я вошел сюда, то испытывал такой голод, что даже ржавые гвозди послужили бы мне изысканным деликатесом. Но я забуду о еде, если вы немного посидите рядом со мной.

Огромная длань косоглазой леди снова тайком вытянулась и легла на сахарницу.

— Ты не мог бы повторить это еще раз, — попросила неряха.

— Одиночество хуже голода, — сообщил Бак и не дрогнув встретил своими черными глазами ее взгляд.

Рука снова оставила в покое сахарницу, на загорелых щеках служанки появилось нечто, напоминающее румянец. Неряха смягчилась и спросила:

— Ты, вероятно, работал на своем руднике, незнакомец?

Бак тяжело вздохнул.

— Рудник? — Он горько засмеялся. — Если бы только этим я занимался… — загадочно произнес Дэниелс и замолчал. Служанка вздрогнула. — Возможно, — продолжил Бак, — это мой последний шанс получить еду за многие дни. Ладно, Бог с ним. Если я останусь здесь с тобой, то могу наболтать лишнего.

И Бак направился к двери, хотя и шел очень медленно.

— Постой, — окликнула служанка. — Сейчас нет заказов. Если у тебя что-то не в порядке… Ладно, уж так и быть, сядь сюда, и через минуту я принесу тебе поесть.

Она выскочила из комнаты, прежде чем Бак успел обернуться. Улыбаясь, он вернулся к столу, стену возле которого украшало зеркало, не преминул взглянуть на свое отражение. Черные волосы торчали во все стороны, пришлось поработать пальцами, приводя их в относительный порядок. Едва он справился, как дверь распахнулась с такой силой, что содрогнулись стены, и, согнувшаяся под грузом дымившейся еды, появилась служанка. На глазах изумленного Бака она извлекла уйму хлеба, кусков масла, хрустящего жареного французского картофеля, большой ломоть окорока на одной тарелке, несколько жареных яиц на другой и вдобавок поставила перед ним огромную оловянную кружку с кофе, чернее ночи. Желание охватило Бака, но проницательный ум отдал предпочтение политике перед голодом. Он снова встал и поставил еще один стул напротив своего.

— Мадам, не окажете ли мне честь, сев рядом со мной? — пригласил он.

Леди моргнула своими косыми глазами.

— Не окажу ли я — что? — выдавила она.

— Я знаю, — мягко произнес Дэниелс, — что вы ужасно заняты. Конечно, вы не можете тратить драгоценное время на незнакомцев вроде меня…

Служанка окинула Бака задумчивым взглядом. Бог наделил эту женщину весьма примечательным лицом. Огромный рот, тяжелые скулы и челюсти словно насмехались над мелкими лбом, глазами и носом картошкой. Служанка уперлась взглядом в пол, пожала широкими плечами и начала вытирать остатки воды с веснушчатых рук.