Ночной путь - [12]

– Да, у меня никого нет, – с вызовом сказал Сокол.

– А где ты живешь? – не унималась девочка.

Объяснения все более и более разжигали ее любопытство.

– Он будет жить с нами, – оборвал расспросы Кэрол ее отец.

– Пусть так, Том Ролинз, – вмешалась женщина, – но сначала присмотри за тем, чтобы мальчишка хорошо выкупался. Я не удивлюсь, если окажется, что у него вши. Где одежда, что он принес с собой? Мне нужно ее выстирать, да и то, что одето на нем, тоже.

– Ты права, Вера, – вздохнул Ролинз, словно ему не хотелось с ней соглашаться. – Его вещи завернуты в одеяло и лежат в прихожей. Но ему же нужно во что-нибудь одеться.

– Кэтрин оставила коробку старой одежды, из которой Чэд вырос. Она принесла ее на прошлой неделе, чтобы я могла отдать вещи в женский клуб при церкви. Там наверняка найдется что-нибудь, что ему подойдет.

– Пойдем, Сокол. Вначале мы вымоем тебе голову шампунем, а потом ты залезешь в ванну.

Сначала Ролинз сунул его голову под струю воды, текущую из крана. После того, как волосы были вымыты с шампунем, его отвели в маленькую комнатку за кухней, где стояла длинная белая лохань. Это и была та штуковина, которую однажды описывал ему отец. Ролинз пустил воду, начавшую наполнять ванну. Затем велел мальчику после купания надеть чистую одежду, которая была сложена в стопку на столе, и оставил мальчика одного.

Когда Сокол, чистый и в новой одежде, которая, правда, была ему великовата, вышел после купания, Ролинз позвал его с собой. Они вместе вынесли коробки из маленького чулана и на освободившееся место установили узкую кровать и комод с выдвижными ящиками. Теперь это будет его комната, сказал ему Ролинз.

Далее последовали наставления, многие из которых показались мальчику странными. Сокола научили, как чистить зубы, как использовать масло, чтобы смягчить его густые непокорные волосы, как зачесывать их на пробор. На ночь ему дали еще одну смену одежды, называющуюся пижамой. Учителя в школе говорили об этом, но у его отца были другие привычки.

Спал Сокол плохо. Вокруг было слишком много непривычных звуков. Когда на следующее утро солнце заглянуло в окно, он уже был одет. Он вышел из своей комнаты, в доме еще было темно, и Сокол не знал, куда ему направиться, но включать электричество не стал.

Пробравшись в прихожую, мальчик наощупь пытался отыскать свою куртку. Вдруг за его спиной, на кухне, зажегся свет. Вздрогнув, Сокол резко повернулся к двери и споткнулся о стоявший на полу сапог.

– Кто там? – послышался властный женский окрик. Но не успел Сокол ответить, как женщина уже стояла в дверях и свирепо смотрела на него. – Что это ты шныряешь здесь в этот час?

– Что такое, Вера? С кем это ты разговариваешь? – из-за спины женщины показался Ролинз.

– Моя лошадь умирает от голода и жажды. Мне надо накормить и напоить ее прежде, чем придет школьный автобус, – ответил мальчик.

Однако Сокол не был уверен, что водитель автобуса будет знать, где его подобрать, ведь он уехал из своего дома.

– Не беспокойся о своей лошади. Лютер накормит и напоит ее, когда будет давать корм всем остальным, – сказал Ролинз. – А что касается школы, то она закрыта на каникулы. А кроме того, ты больше не будешь ходить в школу при резервации. Ты будешь учиться в другой школе. А сейчас иди на кухню, Вера приготовит завтрак.

Женщина молча повернулась и ушла в комнату.

– Мистер Ролинз, а разве нет никаких дел, которые я должен сделать? – спросил он нерешительно.

– Дел? – Ролинз нахмурился. – Что ты имеешь в виду?

– Моей работой было рубить дрова для очага, приносить воду и помогать матери на кукурузном поле, – объяснил Сокол.

– Понимаю, – Ролинз улыбнулся. – У нас тут у каждого тоже есть свои обязанности. Я после завтрака пойду проверять скотину, можешь пойти со мной.

4

Том Ролинз провел мальчика по ранчо и бегло рассказал ему об обязанностях ковбоя. В первый день Сокол едва успел осмотреть ранчо, на второй день он начал задавать вопросы.

– Кому принадлежат вся эта скотина? – он указал на стадо, где на бедре у каждого животного было клеймо с летящим ястребом.

Коровы жевали сено, которое несколько ковбоев сбрасывали с тележки.

– Они принадлежат мистеру Фолкнеру, – ответил Ролинз.

Подтверждение того, что стадо действительно принадлежит его отцу, вызвало второй вопрос:

– Все приходят к тебе, Том, чтобы узнать, что нужно делать. Ты отдаешь приказы. Почему не он, если все эти животные принадлежат ему?

– Потому что он нанял меня, чтобы я следил за ними. Иными словами, я замещаю здесь мистера Фолкнера.

В это время Ролинза окликнули, и разговор был окончен. Но Сокол уже понял, что Том Ролинз – очень важный человек, гораздо более уважаемый, чем все прочие на ранчо.

На третий день, когда они были снова на ранчо, Ролинз послал Сокола домой с поручением.

– Скажи Вере, что днем я уезжаю в город по делам, пусть приготовит лeнч к половине двенадцатого.

Когда Сокол поднялся на высокое крыльцо, он услышал голоса, доносившиеся из гостиной. Один из голосов мальчик узнал сразу – говорила жена Ролинза. Но только сейчас она говорила почтительно и неторопливо. Второй голос – тоже женский – звучал чисто и мягко, как голос птицы, и Соколу захотелось взглянуть на его обладательницу.