Ночной поезд в Инсбрук - [51]

Перейдя по мосту реку, он свернул на Гамма-авеню, пребывая в твердой уверенности, что скоро найдет посольство, даже не зная, где оно находится. И узнать это тоже было не у кого. Все было закрыто на перерыв. А большинство прохожих, у которых он спрашивал дорогу, не понимали его. Это навело его на мысль, что он приговорен к вечным скитаниям. Он запутается в арабском языке и напрочь забудет английский. Выйдя из себя, он свернул с Гамма-авеню на первую попавшуюся улицу и пошел на юг.

Пройдя несколько кварталов, он дошел до следующего поворота и понял, что удаляется от центра. Он подумал: а был ли он когда-нибудь в Хартуме? Все было так же незнакомо, как в каком-нибудь Найроби. Наконец он нашел полицейского, который подсказал ему, что надо двигаться обратно, в сторону коммерческого центра города, поскольку большинство посольств расположено именно там. Ричард последовал указаниям и двинулся на северо-запад, пока не дошел до Гамхурия-авеню, не замечая, что уже пересекал эту улицу. Район показался ему смутно знакомым. Гостиница «Акрополь», где они останавливались с Фрэнсис, находилась на юге Гамхурия-авеню, и если бы он смог дойти туда, они бы вспомнили его и дали бы попить, перед тем как объяснить ему, как пройти в посольство.

Но сможет ли он найти этот отель? Нет. Они с Фрэнсис везде ездили на такси, и теперь все, что он помнил о местонахождении отеля, — это то, что он стоял на улице, параллельной Гамхурия-авеню… так ему казалось. Он свернул налево с Гамхурия-авеню в первом же переулке и осмотрелся. Он не был похож на ту улицу, куда такси обычно сворачивало с главной дороги, поэтому Ричард развернулся и пошел к следующему переулку. И этот тоже оказался совсем незнакомым, поэтому он направился дальше, пока не дошел до перекрестка с другой главной дорогой, которую он определенно уже видел. Не дойдя одного квартала до посольства Великобритании, он повернул на юг и направился в противоположную сторону.

Пальцы ног и икры сводило судорогой. Мимо курсировали такси — искушение, которое Ричарду было не по карману, — но он тем не менее остановил пару машин и спросил, как добраться до посольства или до «Акрополя». Как только один из водителей такси понял, что Ричард не платежеспособный клиент, он уехал. Хуже не придумаешь: колеса подняли с дороги пыль прямо ему в лицо, а он остался стоять на улице. Но когда он обратился к другому водителю такси с вопросом «Как добраться до отеля „Акрополь“?», тот с готовностью закивал и начал объяснять, как туда добраться. Он был, по крайней мере, десятым человеком, который подсказывал дорогу, и с каждым разом объяснения становились все менее ясными, потому что он тут же начинал мечтать о бассейнах и коктейлях, представляя, как протягивает кредитную карточку администратору отеля. Помимо всего прочего, такси так и манили его сесть внутрь. Как все было бы просто — берешь такси и едешь куда тебе надо. И он чуть было не сел. Он мог бы объяснить в гостинице, что произошло, и, может быть, они бы заплатили за него… Но в отеле «Акрополь» не обязаны были помогать Ричарду Кину только на том основании, что он европеец и остановился на пару ночей у них, и они, не задумываясь, вызовут полицию, если он подъедет на такси и откажется платить. Не стоило рисковать. Он отпустил машину.

Ричард уже едва соображал, что делает, и снова чуть не провалился в открытый люк и не исчез навсегда в канализации города Хартум. «По крайней мере, там вода», — подумал он.

Он нашел еще одного полицейского, регулирующего дорожное движение, и спросил, не знает ли тот, как пройти в посольство.

Полицейский прищурился:

— Да, но…

— Вы знаете, как туда пройти? Вы скажете, где оно?

— Да, но…

— О, как славно.

— Но оно сегодня закрыто. Сегодня священный день. Пятница.

Ричард вытаращил глаза, челюсть у него отвисла. «Пятница?!» Теперь понятно, почему в городе так тихо! Не в состоянии говорить от пережитого потрясения, он ушел прочь и пошел дальше, пройдя улицу, на которой находился «Акрополь». Он был сражен, и ему уже было все равно, куда идти.

Надо было найти попить, чего угодно. Надо было найти гостиницу, где можно было бы попить воды из-под крана в мужском туалете. Такая вода совсем уж опасная, последствия могут быть непредсказуемыми для бродяги, скитающегося по улицам города, но если он не попьет, то не сможет идти дальше. Голова кружилась, горло напоминало наждачную бумагу и было все в болячках, а перед глазами повисла пелена, и ему казалось, что он находится внутри миража. Все, что ему было нужно, находилось в десяти шагах от него, но он не мог преодолеть это расстояние. Все мелькало кругом. И что хуже всего — мысли путались. Он услышал свой голос, хотя не собирался ничего говорить, и иногда он впадал в беспамятство, сам не замечая того. Солнечный удар.

Но эти скитания не могли продолжаться бесконечно. Или он найдет где-нибудь приют — или отключится. День подходил к концу. Ему необходимо было отдохнуть, поэтому он отошел в тень здания и оперся о стену рядом со стариком, который сидел у входа на коробке. Ричард соскользнул на землю и решил остаться в таком положении навсегда и умереть от жажды. Проще не придумать.