Ночной бомбардировщик - [3]

— С каким делом, о чем вы говорите? — устало произнес диспетчер. — И вообще, откуда вы взялись на мою голову?

— Ну, хватит! — резко сказал Сурцов. — Можете морочить голову кому-нибудь другому, только не мне. Когда моя эскадрилья вылетала из Фербенкса, нас предупреждали, что на трассе будет много гражданских. Но чтоб до такой степени… Где у вас штаб?

— Фербенкс, Фербенкс… — бормотал диспетчер, растирая пальцами виски. — Это где-то на Аляске. И вы хотите сказать, что прилетели оттуда? На каком самолете вы летели?

— С-47, вы обязаны знать. Нас была целая эскадрилья, но здесь, неподалеку, мы попали в грозу… Нас раскидало, и я потерял остальных из виду.

Диспетчер убрал от лица руку и внимательно посмотрел на Сурцова. Потом не спеша закурил и спросил:

— У вас есть при себе какие-нибудь документы? Желательно с фотографией.

Сурцов нехотя расстегнул куртку. Пока он доставал из нагрудного кармана документы, диспетчер, не отрываясь, разглядывал ордена и медали, легким звоном отзывавшиеся на каждое движение Сурцова.

— Пожалуйста, — проворчал Сурцов. — Только поторопитесь, мне уже давно пора быть в воздухе. Время не ждет.

В диспетчерскую сломя голову ворвался студент:

— Шеф, мне радист только что передал телефонограмму из Хоринцев. Полтора часа назад там садился какой-то самолет. Дежурный утверждает, что военный. Надо бы в милицию сообщить, а?

— Не надо, — сказал диспетчер. — Миша, распорядись, чтобы там самолет заправили. Ну, тот, который только что прибыл… Это тоже были вы? — спросил он, когда студент вышел.

Сурцов кивнул.

— Мы подошли туда уже после грозы… ну, когда растеряли остальных… Штурман у меня что-то в ориентирах стал путаться, кружили над каждым местом минут по десять, пока на тот аэродром не наткнулись. Вообще, после этой грозы что-то непонятное стало твориться. Все ориентиры исчезли. Вилюй — и тот с картой не совпадает. Ну, решили рвануть от греха. Мало ли что…

— И правильно, — одобрил диспетчер. — Осторожность никогда не помешает. Вы еще ни с кем тут не разговаривали?

— Некогда нам разговаривать. Эскадрилья, наверное, давно уже на месте, а мы все еще над Якутией топчемся. Связь еще куда-то подевалась…

«Если бы кто-нибудь знал, на каких частотах работают ваши передатчики…» — подумал диспетчер, а вслух сказал:

— Гроза, должно быть, все забивает. У нас тут тоже… со связью не очень. Где у вас следующая остановка?

— В Лесном. Там и отдохнем часиков пять. А потом дальше, до Красноярска. Машины уж больно тихоходные делают наши союзнички: 240 миль в час — это разве скорость для ночного бомбардировщика?

— Да, — пробормотал диспетчер и машинально предложил сигареты: — Курите?

— Где такими разжились? — завистливо спросил Сурцов. — Тоже, небось, американские?

Да нет, свои. «Аэрофлот», между прочим. Берите всю пачку, у меня еще есть.

Дверь в диспетчерскую приоткрылась. В нее просунулась голова студента. Увидев диспетчера, он сделал знак и исчез. Извинившись, диспетчер вышел в коридор.

— Шеф, это, похоже, тот самый самолет, военный. Я проверял… У них пулеметы, они все держат под обзором…

— Заправили их? — перебил диспетчер.

— Заправили, я проследил.

— Так вот, Миша, иди к себе и ни о чем не болтай. Я потом все расскажу тебе. Так надо. Кстати, разыщи сводку погоды на ближайшие сутки… Товарищ капитан! — позвал он, открывая дверь. — Все в порядке, машина заправлена.

— Спасибо, товарищ, не знаю, как вас… Я тут немного поскандалил, так вы не держите зла на меня, сами знаете, каково нам… Ну, до встречи, авось, увидимся еще!..

— Прощайте, Сурцов.

«Сказать ему, какой нынче год? И вообще — имею ли я право отпускать их? — мучительно размышлял диспетчер. — Но их все равно не удержать, у них приказ… Нет, капитан, никогда мы не увидимся больше. Гроза еще не кончилась, она ждет вас на вашем пути. И если это гроза забросила ваш С-47 в наши дни, то она должна помочь вам выбраться к себе…»

Он выключил внутреннее освещение, встал у окна. Сурцов уже подходил к самолету. У диспетчера вдруг возникла странная, почти безумная мысль: ведь не поздно, еще есть возможность попытаться изменить свою судьбу, жизнь, стоит только крикнуть, остановить…

— Послушайте, шеф, — донесся до него голос студента. — А вам эти люди не кажутся подозрительными? Меня что-то смущает тип их самолета… Ни разу не приходилось видеть.

— Обыкновенный С-47, — рассеянно сказал диспетчер. — Ночной бомбардировщик американского производства.

— Что?! — воскликнул студент.

Но диспетчер не успел ответить. Внизу взревели двигатели, из носовой части бомбардировщика в темноту ударил слепящий луч прожектора, метнулся прощально крест-накрест и уперся в утрамбованную до твердости камня полосу.

Диспетчер закусил губу. «Сейчас, сейчас…» — шептал он, но не двигался с места. Вдруг он услышал голос студента:

— …документы, вы смотрели у них документы?

— Смотрел, Миша. Документы в порядке.

«Хотя и датированы 43-м годом, — добавил он про себя, — но дело разве в этом? Дело в том, удастся ли им вернуться обратно, в свой мир, в свое время? Впрочем, они доберутся до цели, они не могут не добраться до нее, чего бы это им ни стоило! Такое уж было время и такие люди…»