Ночная радуга - [122]

Горовец снова взялся за топор, но... на осине опять появилась белочка.

— С чего бы это она так осмелела? — недоумевал солдат и внимательно осмотрел дерево. И тут он заметил круглое черное отверстие — дупло.

— Наверное, у нее там малыши, — предположил Горовец. Белочка пробежала по стволу и скрылась в дупле. Солдат отошел в сторону: надо что-то придумать. Но что? Оставить осину несрубленной? Нельзя, мешает она.

Горовец сходил в казарму и принес ножовку.

Вскоре на земле лежала верхушка осины. Горовец осторожно отпилил ее повыше беличьего гнезда, потом заглянул в дупло.

В тот же дань на голом стволе осины появилась дощечка с надписью:

«Ребята, дерево не трогайте, наверху живет белка Цок-Цок с бельчатами».

...Когда обед у солдат закончился, Горовец торопливо собрал со стола косточки от компота. Сложив их в карман, он озорно улыбнулся и, выйдя на улицу, направился к знакомой осине.

— Цок-Цок! — позвал Ефим, высыпая косточки под деревом.

Белочка не заставила себя долго ждать. Схватив косточку, она забавно зажала ее в лапках и стала грызть.

Солдат настойчиво приручал белочку и добился-таки своего. Вскоре она стала брать угощение прямо из его рук.

Однажды Горовец, как обычно, пришел к осине, но

сколько он ни звал, Цок-Цок не появлялась. Солдат высыпал корм под деревом, но и вечерам, и утром он оказался нетронутым. Видно, с белочкой в лесу случилась беда.

А как же бельчата? Целый день одни, голодные. Горовец торопливо полез на дерево и вытащил из дупла двух беспомощных бельчат. Ефим спрятал их за пазуху и осторожно стал опускаться на землю.

В казарме солдаты решили взять шефство над малышами. Построили большую клетку с вращающимся колесом, а в углу сосновой чурки с небольшим отверстием — беличье гнездо.

— Трошка! Белочка! — зовет Горовец.

И сразу же из отверстия в сосновом чурбаке выскакивают белочки и выжидательно смотрят на бойца: что принес на завтрак?

Однажды клетку не закрыли, думали, улизнут бельчата, но те и не думали удирать.

Наступила зима. Белочки стали вялыми, плохо ели.

— Наварное, кормим мы их все одним и тем же, — решил Горовец и пошел в лес на поиски. Но там намело такие сугробы, что найти что-нибудь для бельчат было невозможно. И тогда Горовец обратился к товарищам.

— Выручайте!

В тот же вечер весь взвод написал письма домой. И вот стали приходить посылки. Из Сибири и Дальнего Востока кедровые орешки, из Белоруссии — лесные, из Средней Азии — фисташковые, а в остальных посылках тыквенные и подсолнечные семечки. Родные солдат так и писали: «Для Трошки и Белочки!».

ЯШКА

Яшка родился на верхушке прошлогоднего стога сена.

Это — неуклюжий птенец степного орла, в белом пуху, на длинных ногах и с большой головой.

Однажды, когда орлица улетела на охоту за сусликами, к стогу подошли солдаты и забрали Яшку с собой. Так Яшка стал ракетчиком. Назвали его с общего согласия Яшкой и Зачислили на все виды довольствия. Сперва орленок ничего не признавал, кроме мяса, но постепенно его приучили есть из общего котла. И вскоре Яшка пришел к выводу, что жирная солдатская каша или консервы ничуть не хуже сырого мяса. Яшка рос, мужал, одевался перьями. Месяца через три он превратился в настоящего орла.

— Подрастет и улетит. Орел — птица вольная, — говорил с грустью повар Сергей Захарчук, подкладывая Яшке каши с мясом.

Офицер Махортов был другого мнения:

— А чего ему улетать? Он же не в клетке живет, и о пище заботиться не надо.

В свободные минуты кто-нибудь занимался с орлом. Учили его летать, разговаривали с ним. Яшка тихонько попискивал, хлопал отросшими крыльями, делал прыжки, но подняться в воздух не мог.

— Трусишка, — ласково говорил Махортов и подбрасывал Яшку вверх. Постепенно орленок научился, летать.

Однажды Яшка поднялся в воздух И, тяжело махая длинными крыльями, полетел в степь, туда, где вдали виднелся стог старого сана. «Вот и улетел. Не понравилось ему у нас...» — подумал Махортов.

Сделав большой круг, Яшка вернулся. Прошел еще месяц. Яшка превратился в, красавца-орла: темно-коричневый, в белых брючках и белой манишке. Спал он обычно где-нибудь на дровах около кухни, поближе к теплым котлам.

— Яшка, на завтрак! — кричит ему утром Захарчук.

Орел, подпрыгивая, охотно идет к своей миске.

Потом Яшка летел вслед за солдатами на огневую позицию и садился на свое излюбленное место — антенну радиолокатора. Но там ему долго не давали сидеть. Перед включением передатчика Яшку сгоняли. Он не обижался, словно понимал, что антенна — дело не шуточное. Спокойно перелетал на ракету и усаживался там. Если надоест, он летит посмотреть, как идут дела у шоферов. Шоферы копаются в моторах, а Яшка садится на крыло машины и внимательно наблюдает. Перед обедом направляется на огневую позицию, садится на кабину, в которой работает офицер Махортов, и ждет, когда тот выйдет. Если Махортов долго не появляется, Яшка начинает ходить по крыше кабины, нервничает, тянет шею вниз.

На обед отправляются вместе.

Кроме Яшки, есть у ракетчиков и две собаки. Яшку они недолюбливают, но в драку не ввязываются — знают, что клюв у орла твердый и острый. Правда, Яшка — птица нахальная. Иногда подойдет к миске, из которой ест собака, и бесцеремонно отгонит ее. Обычно собаки не протестуют. Стоит ли спорить с нахалом, у которого размах крыльев больше метра.