Ночная орхидея - [5]

ХИКАРУ. Давай сменим тему?

РОКУДЗЕ. Хорошо, давай. Правда, пока мы толкуем с тобой, можешь не беспокоиться, ничто меня не тревожит.

ХИКАРУ. Сейчас уже совершенно отчетливо видна твоя вилла. Вон там — решетки на окнах нижнего этажа, балкон, утопающий в орхидеях. Похоже, там никого нет?

РОКУДЗЕ. Да, вилла совсем опустела. А вот пока я была жива, мне нравилось там коротать время на пару с тобой.

ХИКАРУ. То есть что значит, «пока я была жива»? Что за чепуха? Как знать, возможно, завтра по какой–то нелепой случайности мы все уйдем в мир иной. Ну, допустим, вот хоть лодка перевернется…

РОКУДЗЕ. Так она уже почти опрокинулась! Не понимаю, отчего мне сразу было не купить для тебя точно такую же посудину, чтобы она все время вот так кувыркалась? Я просто не догадалась.

ХИКАРУ (трясет мачту). Смотри! Она же вот–вот перевернется!

РОКУДЗЕ обвивает руками шею ХИКАРУ. Они обнимаются.

ГОЛОС АОЙ (тихо и словно бы издалека). Помогите! Помогите!

Пока слышно голос, на парусе возникает тень АОЙ. Она мечется на кровати, размахивая руками.

ХИКАРУ. Откуда этот голос?

РОКУДЗЕ. Наверное, лиса. Днем, когда на озере полная тишина, здесь нередко слышен крик лисиц, резвящихся где–то в горах.

ХИКАРУ. Просто невыносимо.

РОКУДЗЕ. Странно, отчего у всякой вещицы непременно имеется и правая, и левая сторона. Вот сейчас я — справа от тебя. Значит, и сердце твое уже далеко–далеко. Но стоит подвинуться влево, я не смогу разглядеть твой профиль справа.

ХИКАРУ. Тогда мне пора превратиться в облачко и упорхнуть отсюда.

РОКУДЗЕ. Хорошо. Но когда я справа от тебя, то во мне тут же поднимается ревность ко всему тому, что слева. Словно кто–то чужой примостился там.

ХИКАРУ. (Здесь актер должен сделать вид, будто склонился над водой у самого края лодки и даже руки погрузил в воду). Так слева от меня только озеро. До чего же оно холодное!.. Посмотри! (Показывает ей влажные ладони). Они совершенно промерзли! А сейчас только самое начало осени.

Из–за паруса доносятся стоны.

ХИКАРУ. Что там такое?

РОКУДЗЕ. Что–что?

ХИКАРУ. Ничего не разобрать. Похоже, кто–то стонет.

РОКУДЗЕ (прислушиваясь). Да нет, просто мачта скрипит.

ХИКАРУ. Выходит, это ветер? (Актер подражает лодочнику, гребущему веслами). На берегу сейчас совершенно отчетливо виден тростник. Похоже, он и шуршит на ветру. А ветер лихачит в свистопляске у самого озера.

РОКУДЗЕ. В самом деле, надо же… Меня сейчас как будто током ударило: влюбись ты в какую–то женщину намного красивее или моложе меня, а тем более женись на ней…

ХИКАРУ. И что же?

РОКУДЗЕ. Знаешь, я не наложу на себя руки от горя.

ХИКАРУ (смеется). Вот и прекрасно.

РОКУДЗЕ. Да–да, себ–то я не прикончу, зато обязательно разделаюсь с ней. Даже если я все еще буду жива, моя душа оставит тело и примется изводить ее. Мой призрак будет терзать и мучить ее. Он не даст ей покоя — до тех самых пор, пока окончательно не сломит. И бедняжка, вечно преследуемая злобным духом, медленно–медленно угаснет. Ночь за ночью. Ночь за ночью… [13]

ГОЛОС АОЙ (тихо, как будто издалека). Помогите! Помогите!

ХИКАРУ. И снова этот крик. Да кто там может быть?

РОКУДЗЕ. Кажется, ветром раздуло парус. Ветер так и воет.

На ширме отчетливо проступает силуэт АОЙ. Она судорожно размахивает руками.

ГОЛОС АОЙ (все громче и громче). Ах, ах! Помогите же, помогите!

ХИКАРУ (удивленно). Это явно чей–то голос.

РОКУДЗЕ. Нет–нет, всего лишь писк цыпленка, придушенного лисой. А ветер разгоняет его по всему побережью. Просто мы слишком близко подплыли сюда.

ХИКАРУ. Так может, кто–то тонет?

РОКУДЗЕ. Тонет? И кто здесь может утонуть? Разве что мы с тобой!

ГОЛОС АОЙ (отчетливо). Помогите же, помогите!

ХИКАРУ. Да это же Аой!

РОКУДЗЕ (смеется). Нет–нет, говорю же, это цыпленок.

ХИКАРУ. Нет, я абсолютно уверен: это — голос Аой.

РОКУДЗЕ. Не бросай меня!

ХИКАРУ. Ты мне ответишь за все! Это ты мучаешь мою Аой.

РОКУДЗЕ. Нет, ты сам во всем виноват. Уж если кто и терзает ее, так только ты, Хикару.

Снова слышны стоны АОЙ.

ХИКАРУ. Аой!

РОКУДЗЕ. Возьми себя в руки! Ты ведь не любишь Аой. Смотри не обманись. Ты же любишь только меня. Слышишь — меня!

ХИКАРУ (качая головой). Нет, я не люблю тебя.

Тишина. Они стоят друг против друга. Издалека льется таинственная музыка. Отвернувшись от ХИКАРУ, РОКУДЗЕ пытается обойти парус сзади. ХИКАРУ следует за ней. Стемнело. Под звуки мистической музыки ладья медленно движется к левому краю сцены. Когда она исчезает из вида, снова сделалось светло. РОКУДЗЕ уже нигде не видно. Свет разгорается все ярче. Явно ошеломленный, ХИКАРУ остается один.

ХИКАРУ (пораженный внезапной мыслью, хватает телефонную трубку со стола). Алло, алло. Да, пожалуйста, городскую линию… Это городская? Будьте любезны, Накано 999… Привествую вас. Эта вилла госпожи Рокудзе? Можно позвать Ясуко? Да, вот именно госпожу Рокудзе… Что? Недавно ушла? Ах вот как, ужев постели?… Извините, но это срочно! Пожалуйста, попробуйте разбудить ее. Извольте обязательно передать, что ее спрашивает Хикару. Срочно. Прошу разбудите же ее. Да…

Пауза. ХИКАРУ с тревогой посматривает на кровать АОЙ. Большая, похоже, спит безмятежным сном.

ХИКАРУ. Привет, привет… Это Ясуко? Что? Ты весь вечер просидела дома? Спала? А я на самом деле говорю с Ясуко? (