Ночь Саммерсенда - [79]

Двадцать вторая глава. Роуэн

Деревья, которые удерживали нас в клетке, отступают. Я бросаюсь вперед, прочь из рощи. Элан тесно прижимается ко мне. Ариен бежит вперед, туда, где на тропинке – Лета. Она лежит, свернувшись калачиком, на боку. Бледная и неподвижная. Ее губы запятнаны кровью. Ариен опускается на колени рядом с ней. Осторожно, робко, касается ее руки. Из ее груди вырывается хриплый кашель. Ее ресницы трепещут, и она со стоном садится.

Ариен помогает ей встать. Она вытирает окровавленный рот рукавом.

– Эш, – ругается она. – Эш, черт возьми. Будь прокляты боги. Будь все проклято.

Она успокаивается, прижимая одну руку к груди. Ее пальцы сжимают окровавленную ткань платья. Она тяжело дышит. Ее глаза прищурены, вглядываясь в тени между деревьями. Она напряжена; насторожена, прислушиваясь к тишине. Я тоже прислушиваюсь, но в лесу воцарилась тишина.

Тем не менее это неопровержимо. В этой темноте есть нечто. То же самое, что преследовало меня из темных углов придорожного коттеджа. Наблюдающее за нами. Выжидающее.

Я тихо произношу:

– Лета, нам нужно выбраться из леса.

Элан прижимается ко мне, тихо поскуливая. Я крепче прижимаю его к себе. Его волосы стали полностью серебристыми. Как будто это существо украло весь цвет одним прикосновением своих когтей. Когда он прижимается лицом к моему плечу, я чувствую горячую кровь. Она начинает впитываться в ткань моей рубашки. Я прикасаюсь пальцами к его щеке, и они становятся пунцовыми.

Лета начинает теребить подол своего платья. Пытаясь нетерпеливо оторвать ленту. Она издает разочарованный звук, когда она не отрывается. Протягивает руку, согнув пальцы в манящем жесте.

– Роуэн, у тебя все еще с собой твой нож?

Я в ужасе смотрю на нее.

– Ты не станешь использовать ткань своего платья, чтобы сделать ему перевязку. Она омерзительно грязная.

Она тяжело вздыхает. Складывает юбки, поднимая, и показывает льняную сорочку под ними. Она все еще относительно чистая. Она бросает на меня многозначительный взгляд.

– А это заслуживает вашего одобрения?

Я достаю нож из кармана и передаю ей. Она разрезает свою нижнюю юбку. Отрывает длинный кусок ткани. Он колышется, когда она тянется к Элану. Пытается прижать ткань к щеке. Все его тело застывает от ужаса:

– Не трогай меня.

Ариен наблюдает за перепалкой, сочувственно нахмурившись. Он осторожно берет ткань из рук Леты. Протягивает ее Элану.

– Она не причинит тебе вреда, – говорит он моему брату.

Элан с хмурым видом хватает ткань. Прижимает ее к своему лицу. Бледная ткань становится ярко-алой. Ариен, озабоченно нахмурив брови, поворачивается обратно к Лете.

– Я знаю несколько исцеляющих печатей, но моя алхимия не может исправить что-то подобное. Мы должны отправиться домой. Нам нужна Кловер, чтобы помочь ему.

Лета складывает нож и возвращает его мне. Она вздыхает, смиренно склонив голову.

– Сначала я должна все исправить. Я не могу оставить этот мир на милость существ вроде Леди Мотылька. – Она крепко зажмуривает глаза. – Ох, я все испортила.

Связь темнеет. Ее усталость, ее отчаяние проливаются между нами волной темно-коричневых теней. Я кладу ей на щеку свою руку. Провожу пальцем по ее подбородку.

– Есть ли тут какое-нибудь безопасное место, куда мы могли бы пойти?

У Ариена вырывается скептический смешок.

– Мы в мире мертвых. Настоящий бог только что пытался убить нас. Где вообще может быть безопасно?

Я ожидаю, что Лета ответит ему поддразнивающим тоном. Как она всегда делает. Но вместо этого она бросает на всех нас серьезный взгляд темных глаз. Когда она говорит, ее голос звучит как мороз.

– Со мной вы всегда будете в безопасности. Я обещаю.

Она затягивает ленту на своем плаще. Затем, расправив плечи, она поворачивается к тропинке, ведущей к деревьям. Указывает жестом, чтобы мы следовали за ней. Мы идем за ней в лес. Свет вокруг нас тускнеет по мере того, как мы продвигаемся вперед. Мрак, пронизанный мерцанием крошечных огоньков. Это серебристые мотыльки. Пойманные в банки и подвешенные на ветки.

Деревья вокруг нас шевелятся и трещат. Листья шепчутся над нашими головами. Такой звук, словно они перешептываются. Ведают тайные секреты. Лета идет впереди нас, ее глаза настороженно прищуриваются, вглядываясь в тени между деревьями. Ее ботинки оставляют неглубокие отпечатки на мягкой земле.

И в каждом месте, куда она ступает… растут цветы; на тонком стебле и с темными лепестками. Поднимаясь с того места, где ее ноги касаются земли.

Я смотрю, как наклоняется ветка, чтобы погладить ее волосы. По мере того, как все больше новых цветов задевают шлейф ее юбок. Чувствуя на себе мой пристальный взгляд, она оглядывается на меня через плечо. В бледном свете ее черты мерцают. Ее плащ развевается за спиной, как шелковые крылья. Корона на ее волосах похожа на зазубренные шипы.

Поток ее эмоций мрачно проникает сквозь связь. Невыносимая боль. Отчаянная печаль. Ее ресницы опускаются, и она снова поворачивается к деревьям.

– Сюда. Идти осталось совсем немного.

Мы спускаемся в затененную лощину. Лес давит, тесня нас вплотную друг к другу на тропинке. Ледяной ветер пронизывает тенистые пространства между кроваво-красными деревьями. Темнота режет. Я крепче прижимаюсь к Элану, пытаясь усмирить дрожь.