Ночь Саммерсенда - [77]

– Нет! – Он с вызовом складывает руки на груди. – Мы вернемся вместе или не вернемся вообще.

Я притягиваю его в объятия. Он не отталкивает меня, но стоит очень неподвижно, его руки все еще сложены на груди, он весь напряжен. Я закрываю глаза, делаю медленный вдох, который превращается в мороз в воздухе. С болью в груди я заставляю себя продолжить:

– Дело не только в сестрах-богах, Ариен. Есть кое-что еще…

Прежде чем я успеваю закончить, воздух прорезает резкий порыв ветра, достаточно внезапный, чтобы заставить меня замолчать. Свет начинает меняться, становясь темным, как свернувшаяся кровь. По моим рукам пробегают мурашки, когда воздух становится морозным. С затянутого тучами неба начинает падать бледный снег, и под нашими ногами по земле расползается лед.

Я всматриваюсь в пространство за рощей, мое сердцебиение учащается. Роуэн делает шаг вперед и встает рядом со мной, защищая.

– Что это? – спрашивает он. – Что ты видишь?

Снежинки начинают сиять, искриться. Они становятся крыльями, трепещущим облаком мотыльков, которое выплескивается из-за деревьев.

Я поднимаю руку, и мои пальцы обвивает вспышка силы. Я встаю перед Ариеном и Роуэном.

– Встаньте за мной.

Воздух прорезает еще больше звуков, перекрывая шум взмахов крыльев. Треск ветки, сломанной под ногами. Резкий, высокий смех. А потом из леса выходит Леди Мотылек.

Наполовину скрытая в тени, она – создание из светящихся перьев и бледно-голубых завитков, ее глаза бездонны, как полуночное озеро. Она оглядывает нас, ее внимание останавливается на Роуэне и Ариене так, что мое сердце начинает биться еще быстрее.

В том, как она движется к нам, ощущается наступающая опасность. Она движется неторопливо, ее рот изогнут в жестокой усмешке. В своих руках она несет душу, завернутую в длинный шелковый саван.

Когда она выступает на свет, Роуэн тесно прижимается ко мне. Его рука сжимается на моей талии.

– Она одна из… сестер, о которых ты упоминала?

Леди Мотылек улыбается ему, клыкастая и дикая.

– Лорд Сильванан. – Она наклоняет голову в насмешливом почтении. – Позвольте мне представиться. Я Леди Мотылек, законная правительница Нижнего мира.

Ее взгляд медленно скользит ко мне. Шрам в виде полумесяца на моей ладони пульсирует. Кровь на моих руках уже высохла, отчего кожа кажется бронированной. Я думаю о костяном дереве, о криках, о поцелуях, на вкус похожих на смерть. Магии и тьме. Имени, которое я написала в своем сердце.

– Это не твой мир, чтобы править им, – медленно говорю я Леди Мотыльку. – Здесь нет места, на которое ты могла бы претендовать.

Она крепче прижимает душу к груди. Ее форма меняется, зазубренные конечности и слишком длинные пальцы. Блеск множества зубов.

– Мы заключили сделку, Виолетта.

– Нет, – говорю я. – Мы этого не делали. Я не давала тебе никаких обещаний.

– Я надеялась, что ты будешь благоразумнее. – Выражение ее лица становится резким. В каждой линии ее тела сквозит вызов. – Возможно, это изменит твое мнение.

Она хватается за саван, покрывающий душу, и медленно стягивает его. Шелковая ткань спадает, открывая то, что лежит под ней. Я отшатываюсь назад, мой рот открывается в безмолвном шоке.

В ее руках – мальчик. Он бледен и неподвижен, но, вне всяких сомнений … живой. Плоть, кровь и дыхание, ресницы его закрытых глаз подрагивают, грудь вздымается быстрыми, частыми движениями.

Роуэн издает сдавленный, рваный звук. Он произносит имя. Имя, которое я впервые услышала в крике ночью в темноте разрушенного дома.

– Элан?

Элан открывает глаза. Он смотрит на Роуэна, и выражение его лица меняется – оцепенение сменяется страхом.

– Роуэн?

Его голос – это шепот деревьев, воздух, просачивающийся сквозь тонкие, как иглы, ветви, гул теней под моей кожей. Роуэн делает шаг вперед. Я хватаю его за запястье, удерживая на месте. Между нами ярко вспыхивает связь, хаос цветов.

Ариен сжимает руки, вокруг его кулаков собираются тени. Он смотрит на меня, ожидая моей реакции.

– Отпусти его. – Я пристально смотрю на Леди Мотылька, ее истинное имя уже вертится у меня на языке. Но прежде чем я успеваю заговорить, она вцепляется когтями в горло Элана.

– Я уничтожу его, Виолетта. Если ты посмеешь произнести мое имя, я уничтожу его.

Я заставляю себя не колебаться. Делаю медленный шаг вперед.

– Это наша борьба, а не его.

Леди Мотылек убирает длинные темные волосы Элана с его лица. Он вздрагивает, когда ее когти впиваются в его щеку. Она смеется, небрежно машет рукой.

– Наша борьба? Что ж, если ты претендуешь на эту часть леса, то он твой. И я решила принять свой бой здесь.

– Ты не можешь причинить ему вред, – говорю я ей, подавляя нарастающую панику. – Ты обязана защищать мертвых.

– Как ты можешь заметить, он очень даже живой. – Она снова проводит рукой по волосам Элана, ее магия проливается на него бледными, затянутыми паутиной лентами. Он издает испуганный звук, борясь с ней, когда ленты начинают стягиваться. – А теперь отдай мне то, что мне причитается.

По моим венам разливается магия, которую я забрала у Подземного Лорда, поднимаясь приливом чернильной воды. Я сжимаю пальцы против холода расцветающей силы, позволяя ей собраться в моих ладонях.