Ночь Саммерсенда - [69]

Леди касается моего подбородка своими пальцами с золотыми кончиками. Поднимает мое лицо вверх, пока наши глаза не встречаются. Ее взгляд сияет – звезды и свет костра, – когда ее гладкие, бронзовые черты лица меняются. Ряд глаз, окаймленных густыми ресницами, моргают, открываясь по линии ее лба. Появляются изогнутые, изящные клыки, когда она улыбается.

Я создала твоего Рвз. Я создала его сестер. Они есть – и всегда были – неизменными существами, которые процветают благодаря правилам и власти, теми способами, которые могут показаться безжалостными человеческой девушке. И все же… ты здесь потому, что была человеком. Он думал использовать тебя, подчинить своей воле, но твоя человечность изменила его в ответ.

Ее рука накрывает мою щеку, а из моих глаз текут слезы.

– Даже если он любит меня, я должна уничтожить его. Это восстановит баланс. Его жизнь за мою. А потом… я смогу отправиться домой.

Да, это один из способов восстановить равновесие. Бог уничтожен, на его месте появляется другой. Но действительно ли это то, чего ты хочешь? Как ты думаешь, ты смогла бы вернуться к своей человеческой жизни с его кровью на твоих руках?

– Я… я не знаю. Что мне делать?

Ты единственная, кто может сделать этот выбор, Виолетта. Что ты видишь, когда смотришь на себя? Себя, девушку, которая любила бога настолько, что дала ему имя?

Я смотрю вниз на свои распростертые руки. Затем я закатываю рукава и обнажаю руки. Раскрываю все оставленные на мне отметины, доказательства того, что я сделала, приобрела и пожертвовала из-за Подземного Лорда.

Мои запястья, испещренные венами разрушительной магии. Шрам на моей ладони от того, что я впервые призвала его у алтаря. Печать, которой он научил меня, которую я использовала, чтобы спасти Роуэна. Шрам, где он исцелил укус Леди Совы.

– Что вообще останется от меня, если я не избавлюсь от него?

Есть только один способ выяснить это наверняка.

Она убирает свою руку, пальцы прочерчивают теплую линию на моем подбородке. Свет темнеет. Нити силы вырываются из моих раскрытых ладоней. Они простираются вдаль, где стоит костяное дерево, возвышающееся над остальным лесом. Где Подземный Лорд находится в плену, заключенный в тюрьму моими словами и моей силой.

Он смотрит на меня, черты его лица – портрет страдания, размытые глаза и зубы, а у рта размазана чернильно-темная кровь. Он шепчет мое имя. Я чувствую, как его магия дрожит во мне. Покрытое инеем поле, полночная луна, Вейрский лес в середине зимы.

Я представляю себе нить, черную с шипами, обернутую вокруг моей руки.

Я крепко сжимаю ее в кулаке и тяну.

Девятнадцатая глава. Роуэн

В придорожном коттедже, на полпути между Вейрским лесом и поместьем Лейкседж, мы начинаем создавать раму для иконы. Уже поздно. Под беззвездным небом раскинулась ночь. Бледная луна скрыта облаками. Дождь непрерывно барабанит по соломенной крыше. Внутри в очаге слабо горит огонь.

Никто из нас не спал. Мы все бодрствуем, беспокойно предвкушая то, что ждет нас впереди. Что произойдет, когда мы вернемся в поместье. Когда икона будет завершена и возведен алтарь.

Мы выехали из Греймера рано, с первыми лучами солнца. Коттедж с закрытой дверью и опущенными ставнями стал выглядеть заброшенным, как только мы вышли на улицу. Ариен задержался, пока мы подготавливали лошадей. Я наблюдал за ним с того места, где я стоял в прошлый Саммерблум, ожидая, когда он и Лета будут готовы уехать со мной.

Опустив голову, он прижал одну руку к передней стене. Медленно провел пальцами по линии шероховатого камня. Он долгое время молчал. Затем он повернулся туда, где стояла Кловер с поводьями их лошади в руке.

– Давайте, – сказал он тихим голосом. – Отправляемся. Нет никаких причин здесь задерживаться еще хоть на какое-то время.

Как только мы отъехали, он не оборачивался. Даже тогда, когда мы добрались до леса. Где позади нас склон полей еще не совсем закрыл удаляющийся вид на коттедж. Сгущались тучи. Когда начался дождь, совсем стемнело. Мы проезжали между деревьями в тишине. Лес погрузился в тени, когда солнце село, и вечер выровнял тропинку позади нас.

Теперь мы сидим в той самой единственной комнате в доме у обочины дороги. Столпились поближе к очагу. Рядом с кусками дерева из сумки Теи на полу разложены ее столярные инструменты. Она хмурится, склонившись над блокнотом. Проектируя внешний облик рамы для иконы.

Я держу чашку чая с дозированно разбавленным в ней успокоительным. Тем же самым, что и тот, который использовал Ариен, когда мы впервые испытывали заклинание у озера. Чай окрасила алая жидкость, сделав его похожим на кровь. Я сжимаю чашку в руках. Чувствую, как ее тепло разливается на моих ладонях. Пью хорошенько, проглатывая жжение и горечь. Я жду, когда оно приведет меня в своего рода оцепенение.

Я чересчур ясно чувствую свое сердцебиение. Как вздымается и опускается моя грудь. Движение огня. Мерцающую свечу, которую зажгла Тея, чтобы лучше видеть в процессе своей работы.

В углах комнаты собираются тени, похожие на пролитые чернила. В воздухе витает какая-то чуждость. Я настолько восприимчив и чуток ко всему.

Я осматриваю своих спутников. Но все они сосредоточены на работе над иконой. Ариен, с блокнотом на коленях и ручкой, которую он свободно держит в разрисованной печатями магией руке. Кловер, наблюдающая за Теей, за тем, как она вырезает грубоватую фигуру из куска дерева.