— Да посмотри же наконец мне в глаза!
Он медленно повернул голову, и ее встретил каменный взгляд.
Теплый летний ветер трепал ей волосы.
— Ты веришь, что я вспомнила, кто я такая, всего два дня назад?
В его голосе не было колебаний:
— Нет.
Тиски сжались еще сильнее.
— Ты веришь, что я люблю тебя?
Он холодно посмотрел на нее.
— Лучше спроси, есть ли мне до этого дело?
Слезы, рожденные отчаянием и болью, потекли по ее щекам. Ей была понятна его горькая злость. То, что она совершила, вернуло его в состояние прежнего недоверия. Должно быть, сейчас он мечется как дикий зверь, которого загнали в клетку и атакуют со всех сторон.
Она стерла слезы со щек, стараясь отыскать в себе остатки мужества.
— Все правильно, я это заслужила. А ты, Дэн Мейсон, знаешь, чего заслуживаешь ты? Ты достоин живой женщины из плоти и крови, которая любит тебя и хочет сделать тебя счастливым. Которая сумеет вернуть тебя к настоящей жизни.
Ярость Дэна стала утихать, и ей на смену пришло отчуждение.
Кэти судорожно вздохнула.
— Во всем этом ты видишь только то, что хочешь видеть.
— Что же это?
— Легкий способ избавиться.
Он удостоил ее ледяным взглядом.
— Думаю, вам пора собираться, ваше высочество. Вам нужно возвращаться в вашу страну, к вашему королевству.
Она выпрямила спину.
— Ты прав, я должна собираться домой. Я слишком долго была в бегах. И слишком далеко.
В ее сердце зазвучали слова старой цыганки — об осторожности, без которой она будет потеряна. Но она не потерялась, вовсе нет, напротив, в ней появились новые силы, рожденные любовью и страданием. Конечно, она была в ужасе оттого, что ей предстоит покинуть этот домик и человека, которого она любит. Но она поступит так, как должна поступить: вернется домой, посмотрит в глаза отцу, а также будущему, которое выберет для себя сама.
Она шагнула было к двери дома, но остановилась.
— Бегство — утомительное дело.
Дэн поднял голову.
— Мне энергии не занимать.
— Я не буду умолять, чтобы ты поверил мне, простил меня или хотя бы понял, почему я на это решилась. В жизни мы все идем собственным путем. Просто я надеялась, что наши с тобой пути совпадут.
На какой-то миг ей показалось, что Дэн подался к ней, но уже через секунду он сидел на Ранконе, который двигался в сторону леса.
Кэти оставалось только одно — прошептать ему вслед:
— Прощай.
Дэн сжал в руке кружку с пивом, потом отставил ее и задумался.
Прямо перед ним в неверном свете мерцала неоновая надпись, призывавшая посетителей бара «У Шеффа из Денвера» остановиться или по меньшей мере сбавить обороты.
Но он жестом попросил Шеффа принести очередную порцию.
Всего девять часов. Слишком рано возвращаться в пустой дом. Да он и не привык обращать внимания на предупреждения. Какого угодно рода.
Записка, которую Ангел (нет-нет, принцесса Кэтрин Торн Лландаронская) оставила для него несколько дней назад на кухонном столе, все еще лежит в его бумажнике и жжет его. Он прочитал ее раз сто и, как полный слюнтяй, не смог выбросить. Эти шесть слов заразили его и не дают покоя ни днем, ни ночью.
Прости меня. Я люблю тебя. Ангел.
Дэн выругался про себя, провел ладонью по волосам. Эта записка взбудоражила его настолько, что он оставил дом и помчался в Денвер. А дома кровать, душевая, кухня, камин, река, запах сосновой хвои — все, все напоминало о ней.
Громкий смех за спиной вывел его из задумчивости.
— Мейсон, я бы взял тебе пива, но вижу, ты уже достаточно принял.
— Я не за рулем. — Дэн оглянулся через плечо и нахмурился, увидев приближающегося Джека Боннера. — Боннер? Как ты узнал, что я здесь?
— Шефф уже наливает темное пиво, предназначенное для утешения страдальцев.
— Да пошел ты…
Джек пристроился у стойки на табурете рядом с Дэном.
— И не надейся, помощник шерифа.
— Я не состою на службе — на случай, если ты не в курсе.
— Я слышал, ты ушел в отставку.
— Именно так.
— Что, больше не тянет на охоту?
— Вроде того.
Так и есть. Вроде. Четыре года он искал отмщения. Да, некоторое удовлетворение получил. Но, кроме того, он обрел душевную пустоту.
Пока в его жизнь не вошли фиалковые глаза.
— Ты бы мог быть полезен секретным службам. Мне, например, нужен напарник.
— ЦРУ меня никогда не привлекало.
— Я говорю о ФБР. — Джек усмехнулся. — Хорошее предложение, получишь удовольствие.
— Как-нибудь обойдусь.
— Ты еще поднимешься на ноги.
— Твоими бы устами да мед пить, — огрызнулся Дэн.
Джек широко улыбнулся.
— Твоя проблема в том, что у тебя слишком развит инстинкт защитника. Тебе приходится утолять голод на этом поприще.
Дэн взглянул на него как на ненормального.
— Ты о чем?
— Ты отлично понимаешь, о чем я. — Джек попросил бармена подать ему пива. — А теперь, раз уж речь зашла об этом… Что слышно о нашей принцессе?
— Не знаю никаких «наших», — проворчал Дэн.
Джек от души расхохотался.
— Да ты, друг, здорово влип.
— Заткни пасть, иначе я сам тебе ее заткну.
Шефф поставил перед Джеком запотевшую кружку.
— Ребята, не надо нервничать. Вы же знаете, здесь у меня не пускают в ход кулаков, тем более по таким пустякам, как любовные дела.
— Разве здесь кто-нибудь говорит про любовь? — взвился Дэн. — Ни о какой любви речи нет.
Джек подмигнул хозяину бара.
