Ночь с четверга на пятницу - [27]

Это было похоже на бойкот, которого Сибилла явно не ожидала — иначе просто проигнорировала бы приём. Кончилось тем, что на её прекрасных глазах показались слёзы, хотя сочные губы всё так же приветливо улыбались. Но улыбка не находила отклика, и оттого становилась жалкой, просящей.

Может быть, Лёва Райников в тот вечер ограничился бы только немым восхищением, чисто платоническим поклонением перед совершенством лица и тела этой женщины. Но поведение гостей возмутило его до крайности. Надев маску ледяной вежливости, он с закипающим раздражением осматривал поблёклых дам в драгоценностях и мехах, грузных и поджарых, но одинаково пожилых мужчин во фраках, белых «бабочках» и лакированных туфлях.

Сговорились они, что ли? Из-за чего можно так унижать человека, чуть ли не плевать ему в лицо? И ещё какого человека! Да без неё этот приём выглядел бы сборищем оживших восковых фигур из музея мадам Тюссо! Им бы поблагодарить Сибиллу за то, что украсила собой их унылые ряды! Так нет, действительно завидуют молодости и прелести, да и внимание Президента привлекла именно она — как же!..

Лучше всего у отца спросить — может, он в курсе? Интересно, что будет, если подойти к ней якобы совершенно случайно? Его же никто ни о чём не предупреждал, а улавливать намёки он не обязан. Конечно, у дипломата должен быть на лбу барометр, а на носу — флюгер. И работа его заключается как раз в том, чтобы наблюдать, делать выводы и действовать по обстоятельствам. Но сейчас Лёва ещё не находится при исполнении — он просто сопровождает отца.

Стараясь не привлекать к себе внимание, он заученным, слегка скользящим шагом приблизился к Сибилле. Та в полном одиночестве смаковала шампанское, прижимая локтем к боку расшитую жемчугом маленькую сумочку. Вблизи шведка показалась Лёве ещё привлекательнее, чем издали. Аромат пряных духов, влажный отсвет печальных глаз, волнующий грудной голос завершили дело — Лёва потерял дар речи и забыл не только выученные языки, но и русский.

Все собравшиеся, включая Райникова-старшего, демонстрировали Сибилле своё презрение. А Лёва, облизывая пересохшие губы, взирал на неё с обожанием. И безуспешно вспоминал, предполагает ли такой приём танцы. Недавно отпраздновали новый, девяносто третий год. И, значит, можно надеяться на что-то более интересное, чем постоянные переходы от одной компании к другой, когда то и дело рискуешь наскочить на официанта с подносом, уставленным бокалами.

— Вам так же скучно, как и мне? — спросила Сибилла, когда они представились друг другу и взяли себе по лёгкому коктейлю.

— Да. Признаться, я ожидал чего-то более увлекательного, — согласился Лёва, заметив, как умело и деликатно Сибилла взяла инициативу в свои руки. — Вы не знаете, будут ли сегодня танцы? Если да, то я счастлив буду пригласить вас хотя бы на первый. А лучше — на все сразу, потому что, кроме меня, вам здесь просто не с кем танцевать.

Райников, похоже, угодил Сибилле каждым своим словом, потому что грустные глаза её внезапно потеплели, а в зрачках вспыхнули золотистые точки. Она медленно раздвинула губы в улыбке, словно не веря своему счастью, и Лёва увидел изумительно ровные, белые зубы. На щеках Сибиллы заиграли глубокие ямочки.

Лёва смущённо, как невинный мальчик, потупил взор, и тут же вспотел под фраком и белой сорочкой. Огоньки бриллиантов на сильно открытой груди, то и дело меняющее цвет платье, узкий плетёный поясок на тонкой даже без корсета талии — всё это произвело на Лёву такое впечатление, что он захотел взять Сибиллу за руку и коснуться губами её щеки. Пока что только щеки… И обвить нетерпеливой рукой этот тонкий гибкий стан…

«Господи, какая пошлость!» — мелькнуло в голове и пропало. Лёва уже не видел ничего — ни испуганно-злого взгляда отца, ни брезгливо-высокомерных физиономий женщин, ни многозначительно-насмешливых гримас их мужей.

— Да, вы правы — развлекаться здесь не с кем.

Сибилла, словно невзначай, коснулась обнажённым плечом щеки по- щенячьи счастливого Лёвы.

— Я уже миллион раз пожалела, что пришла сюда. Давайте потанцуем в другом месте, если хотите. И не сегодня, а завтра. О'кей?

И Сибилла еле заметно подмигнула, сверкнув своим колье.

— В каком другом?

Лёва готов был идти на край света, но нужно будет что-то сказать отцу. Кроме того, у него есть невеста, с которой уже скоро свадьба… Вот уж некстати заварили всю эту кашу с регистрацией, но другого выхода не было. А теперь, возможно, и вовсе расстроится будущий брак, если они с Сибиллой встретятся где-нибудь в ресторане, при всём честном народе.

— На ваше усмотрение! — мило улыбнулась Сибилла. — Вы ведь знаете Москву лучше меня. Хороший ресторан с живой музыкой, танцполом, местной кухней и свободными номерами.

Последние слова Сибилла произнесла шёпотом, стрельнув голубыми искрами из-под длинных ресниц, и Лёва Райников окончательно потерял голову. В первые же минуты знакомства земная богиня намекает на интим — это ли не предел мечтаний?

Но тогда понятно, почему собравшиеся демонстрируют нежелание общаться с Сибиллой на равных. Похоже, что у неё репутация дамы полусвета, и приличная публика постоянно напоминает ей о столь непрезентабельном статусе. А Лёва видел только алмазные звёзды на мочках её маленьких ушей, как естественно вспыхивающие в золоте волос, умащенных маслом марокканского «железного дерева».