Ночь проснувшихся памятников - [2]

— А если не получится? — с замиранием сердца спросил мальчишка.

— А если не получится, мой юный друг, то ноутбук станет твоим… Как я и обещал.

Санька с сомнением посмотрел на стеклянный сосуд, в котором бурлила разноцветная жидкость и усмехнулся.

— Допустим, мы не уснем, — сказал он. — Но мы же в деревне, так? А памятники в городе. И как….

Но тут жидкость в сосуде забурлила еще сильнее, и, не дав договорить мальчишке, сосуд… взорвался.

Ба-бах!

Санька инстинктивно закрыл глаза, а когда открыл их…. Когда открыл их, то увидел над собой круглую белую луну. Она неподвижно висела в темном небе, словно была накрепко приколочена к нему гвоздями. Ни зеленого домика, ни черемухи над верандой, ни поросшего крапивой участка… Вместо этого был маленький сквер и чужой город. Что чужой — тут к гадалке не ходи. В их маленьком городке не было таких старых домов. И этого сквера не было. Санька опустил голову и увидел, что стоит на высоком каменном постаменте. С трудом поднял ногу — тяжелая какая! — и тут только сообразил, что нога его… и рука… и весь он сам с ног до головы — каменный. Памятник. Надо честно признаться, перетрусил он отчаянно. И если бы не были в тот момент руки-ноги такими тяжелыми — точно бы пальцы задрожали, а коленки затряслись. А душа ушла в пятки. Она, собственно и ушла — душа штука легкая и невесомая, и никогда не бывает каменной — но потом посмотрела, что в пятках ничего интересного и вернулась обратно.

— Я могу двигаться… — вслух произнес Санька.

— Вот и хорошо, пошли! — ответил ему голос незнакомой девчонки.

— Кто здесь? — испуганно спросил Санька и принялся вертеть головой по сторонам.

Но на этот раз ему никто ничего не сказал — и сквер, и улица рядом были совершенно пусты. Да что на улица! Во всех окружающих домах был погашен свет. Вы когда-нибудь видели, чтобы ночью свет был погашен во всех окнах? И ни одной машины на улице? Вот и Санька не видел… Пока не оказался в чужом городе в Ночь проснувшихся памятников. Успокоился немного, осмотрелся, осторожно слез с постамента и зашагал по улице. А что делать? Не стоять же на месте…. Нужно искать, кто помочь сможет.

Город спал… Только желтые фонари, рекламные щиты да витрины магазинов переливались разноцветными огнями. И светофоры… Этим хоть бы хны: красный — желтый — зеленый, красный — желтый — зеленый… Улица вывела Саньку к набережной реки, и он сразу понял, в каком городе оказался. Потому что именно такие столбы — с торчащими носами древних кораблей — он видел в той самой книге, что листал сегодня дядя Леша. Санкт-Петербург… Ростральные колонны… Мальчик хорошо помнил название — в прошлом году мама проспорила целых два мороженых. Когда сказала, что он ни за что не выучит это слово. Гулко ступая по асфальту каменными кроссовками, Санька дошел до первого столба и нос к носу столкнулся с ожившими памятниками. Их было двое — женщина и мужчина. С виду на древнегреческих богов смахивают, решил Санька. Но оказалось, что ошибся.

— Махонький какой, — пробасил мужчина. — И черненький. Видать, пудостского камня не хватило — из чего попало лепили. Совсем обеднела страна, скоро из кирпича начнут памятники делать!

— Не хвастайся, Волхов, — укорила мужчину спутница. — Нехорошо происхождением хвастаться. Тебя как звать-то, малыш?

— Александр, — с достоинством представился Санька. По сравнению с огромными фигурами он и вправду казался крошечным.

— А меня Волга, — ответила женщина. — Этого хвастуна именуют Волховым, а еще двое наших — Нева и Днепр — отправились по Васильевскому острову гулять.

— Так вы реки, что ли? — удивленно спросил Санька.

— Мы аллегории, — улыбнувшись, ответила Волга. — По крайней мере, сами мы считаем именно так. Хотя некоторые называют нас божествами моря и коммерции. В общем, каждый видит в нас то, что хочет.

— И мы из пудостского камня! — добавил хвастун Волхов.

Санька неловко потоптался, не решаясь спросить о главном: как отсюда выбраться? Но Волга сама заметила колебания нового знакомого.

— Тебя что-то беспокоит, малыш? — участливо спросила она.

— Вы никогда не слышали о людях, которые… которые случайно попадают… то есть не засыпают в эту Ночь? — путано спросил мальчишка.

В ответ Волга успокаивающе погладила его огромной рукой по голове и сказала:

— Люди все спят, Александр. И проснутся только завтра утром. Не бойся ничего, гуляй по городу смело. Сегодня, кроме памятников, никого в городе нет.

Санька расстроено кивнул: утешила, нечего сказать. И, махнув на прощанье рукой, двинулся дальше. Через настоящую Неву на другой берег. Волга еще долго смотрела ему вслед, а Волхов даже не обернулся. Ну, конечно — он же из пудостского камня!

Неожиданно в ухе зажжужало, и невидимая девчонка, что сказала Саньке «пошли» в самом начале его пребывания в Петербурге, быстро затараторила:

— Пудостский камень добывается около поселка Пудость Гатчинского района Ленинградской области. Имеет свойства, которых нет у других отделочных материалов — меняет цвет в зависимости от освещения и погоды, принимая различные оттенки серого и желтовато-серого цвета.

— Эй! — позвал Санька. — Кто говорит?

— Википедия, — отозвалась девчонка.