Ночь перед Рождеством, 2020 - [31]
Сверху над ним издевательски насмехался месяц: даже ему такая картина показалась в диковину. А внизу, в избе кузнеца, в чёрном окне вскоре закрылась занавеска, и зажглась керосиновая лампа.
16
Они плавно набирали высоту, проносясь над селом, и дома понемногу стали походить на игрушечные кубики. Только дым из труб поднимался выше, и там уносился в сторону не желающим опускаться до земли ветерком.
Для Николы это был не первый полет. Ещё в юности довелось ему однажды летать на настоящем реактивном лайнере. Вот где была скорость и мощь! Правда, в салоне полностью вкусить их прелесть невозможно, недаром рисковые люди с давних пор научились приближать к себе опасность и смерть, прыгая с парашютами, или паря на хлипких дельтапланах.
Тогда это было интересно, но не более. Рядом сидели родители и сотня других пассажиров, привыкших к таким перелетам. Они с первых минут начинали клевать носом или листать журналы.
Сейчас кузнец чувствовал истинный восторг, какой можно испытать только в детстве. Он был один на один с небом… если, конечно, не считать чёрта, чьё обиженное сопение немного напоминало работу двигателя. Прозрачный, будто хрустальный воздух, необыкновенная для ночи видимость, хитроватое перемигивание звёзд в чарующей близи — всё это пьянило своей новизной. Дышалось на удивление легко, ветер не обжигал щёки, а будто ласкал их… «А говорят, наверху холоднее! — вспомнил кузнец и покачал головой, не соглашаясь. — Кой, чёрт, холоднее! Красота-то какая! Оксана, наверно, тоже диву даётся…»
Все его размышления, так или иначе, сходились на девушке. То показалось ему какое-то движение на лесной поляне, над которой они пролетали, и, к неудовольствию чёрта, пришлось снижаться на полсотни метров. То вспомнил он своё падение возле бани и неожиданно прыснул вслух, сам застеснявшись собственных мыслей. Но каждую секунду не уставал вглядываться вдаль, надеясь увидеть знакомую фигуру верхом на метле.
— Ты знаешь, куда нам надо? — спросил он однажды чёрта, щёлкнув по затылку. Тот чихнул и ответил недовольно:
— Бывал я там много раз…
— То-то! Смотри, не заблудись ненароком!
Внизу нескончаемо тянулся лес. Редкие поляны вблизи села ещё посещались зимой: в ярком свете месяца можно было рассмотреть на покосных лугах санный путь между большими скирдами сена. А дальше сельчанам забираться не было надобности, и снег замёл все дороги и тропинки.
В одном месте увидел Никола на белом поле брошенный комбайн. От него остались только рама да шины. Всё, что могло пригодиться в хозяйстве, давно было снято и растащено по окрестным селам. Цепи пошли на ручные молотилки, железо — на перековку или другие надобности, даже резиновые камеры с колес приспособили под лодки — ставить сети на реке. Всякая мелочь, прежде валяющаяся без присмотра, в тяжёлые годы обрела своих хозяев. Люди стали намного рачительнее. Другие просто не выживали.
Опять же, скажешь — сколько всего в прежние годы изготавливалось без всякого учёта потребностей! Вспоминал Никола молодость — дореволюционное время — и недоумевал. В одной его комнате имелось великое множество вещей, о потере которых он ни разу не пожалел. Оказалось, что набитые товаром супермаркеты создавали только иллюзию необходимости. На самом деле человеку для выживания нужны были не красивые упаковки с сомнительным содержимым, а вполне реальные инструменты, которыми деды и прадеды вели свои хозяйства. И чтобы составить список действительно нужного, не требовалось издавать тяжеленные каталоги с яркими фотографиями. Его можно пересчитать по пальцам.
Конечно, люди, мало-мальски обеспечившие своё выживание, стремились украсить и быт — в силу привычки, вколоченной двумя десятками лет рекламы. Они по возможности скупали на рынках красивую эмалированную посуду, хрусталь, ковры, традиционно считавшиеся на Руси признаком богатства. Но никто не стоял за таким товаром в очередях, и его уже не изготавливали, потому что потребность была мизерной.
Хорошим спросом пользовались только книги. Но не потому, что люди продолжали много читать. В годы лихолетья, как назло, зимы выдались очень холодными, и, чтобы выжить, народ жёг их вместе с мебелью. Разорились библиотеки: лучше стать мародёром и вандалом, но дожить до тепла, чем сделаться честным трупом. Так считало большинство. Когда всё более или менее стабилизировалось, о мебели так и не вспомнили. Стол, в конце концов, можно сколотить и из бревен. А вот папироску сподручнее крутить бумажную! И появились на рынках газеты и журналы двадцатилетней давности, извлечённые из подвалов, снова стали продаваться книги. Только мало кто интересовался их содержанием — все больше форматом страницы. Сделалась печатная продукция одной из валют.
Ещё лучше, как ни странно, продавалась чистая бумага. То ли не перевелись на Руси летописцы, то ли почта стала самоорганизовываться в народе, но факт остаётся фактом. В каждом населённом пункте имелся почтальон, он собирал со всех соседей конверты без всяких марок и при встрече со своими коллегами из других краев передавал им. Таким образом, расходились письма в поисках адресатов и мыкались, случалось, месяцами.
Прошло пять лет после того, как мать кузнеца Степанида вместе со снохой Оксаной изгнали неудачливого чёрта из села. К тому времени родились у молодых дети — мальчик Алёша и девочка Настенька. И получились они ой какие непростые! Мог Алеша взглядом любой металл, будто пластилин, лепить — отцу в помощники готовился! Настенька же читала на таких языках, о которых, на Земле уже и забыли, наверно.Только вот не жилось чёрту спокойно в своей преисподней. Показалось обидным ему чистить клозеты у кредиторов. Месть задумал — кузнеца со света сжить.
Вторая честь трилогии о Карле из Инграда. Новое место, новые люди, и Карлу вновь предстоит разобраться, кому можно доверять, а от кого лучше держаться подальше. При этом в подвалах школы в своих чертогах дремлет древнее зло. Внутри стен кипят интриги, а за их пределами мир замер в преддверии войны. Только это ещё не всё… Что-то масштабное надвигается, скаля зубы из теневых измерений, желая вырваться, разрывая всё на своём пути. Теперь от решений Карла зависит судьба мира Исса. Надо лишь понять, а принадлежит ли ему его собственная судьба, или она уже давно предопределена? Карлу нужно успеть во всём разобраться, стать сильнее и не потерять самого себя в этом круговороте событий, ведь первая седина уже появляется на его волосах.
Двое детей знакомятся с волшебницей Соланж и попадают в необычный мир — Зимерию. В новом для ребят мире нет привычных благ цивилизации, но они поражаются первозданной красоте волшебной страны. Соланж рассказывает детям, что Зимерии угрожает опасность в лице захватчика Даджибаля. Ребятам предстоит отправиться на север континента, чтобы соединить собранный отряд освободителей с армией северной воительницы Ноэль, которая когда-то давно прибыла в Зимерию из их мира. В путь они выходят в сопровождении гиганта-кузнеца Бертрана и его помощников — Аздела и Кседа, а так же в лесу встречают Дастиду и Трофера — детей, чьи родители были убиты по приказу тирана.
Это удивительная история о том, что случается, когда выпускницы Академии Крестных Фей и Ведьм вместо плановой отработки практики, подтверждающей право на получение диплома, решают поступить по-своему. Крестных заказывали? Нет? Ваши проблемы.
Книга для поднятия настроения – динамичные сюжеты, легкий слог и добрый юмор.Принцесса упряма, как железная цепь, норовиста, как коза, и умна, как обоюдоострое лезвие. Она действует, ошибается, влюбляется, дерется и постоянно что-то ищет: еще не подаренное кольцо, драгоценного коня, обманутого рыцаря, городскую казну.Шесть историй, шесть приключений принцессы в самых разных обстоятельствах. Неизменно одно – решать проблемы надо немедленно: ждать и сожалеть о несделанном принцесса не умеет.