Ночь кровавой луны - [32]

Я вдохнула легкий и теплый воздух и шагнула в автобус.

Романтическая дымка понемногу улетучивалась под напором примитивной реальности.

* * *

Как вы сами без труда догадались, в этой «примитивной реальности» меня ожидал мой босс.

Увы! Я была обязана появиться пред его очами прежде, чем смогу лицезреть предмет своих романтичных чувств!

И тщетно я воссоздавала перед глазами прекрасный лик Игоря Воронцова, окончательно слившегося с Даймоном Хиллом, – никуда мне было не деться от улыбающейся физиономии Андрея Петровича, хоть сдохни на месте!

– Доброе утро, маленькая! – приветствовал он меня с какой-то непонятной и необузданной радостью. – Хорошо, что я так вовремя подгадал с кофе…

Он, представьте себе, порхал по комнате! Я от удивления даже забыла про собственное настроение и только наблюдала за тем, как мой босс, что-то мурлыкая себе под нос, радостно носится по комнате, как будто на него подействовала весна…

Ах, ну да, конечно! Весна…

Вот и объяснение. Если уж даже «пень в весенний день березкой стройной стать мечтает», то чего ждать от Ларикова?

Размышлять о том, чем, собственно, означенный пень отличается от моего босса и кто из них выигрывает от сравнения, у меня времени особого не было.

– Я не успею выпить кофе, – охладила я его романтический пыл. – Меня в десять утра Ванцов ждет.

Лариков застыл и грустно-грустно посмотрел на меня.

– Зачем? – поинтересовался он.

– Чтобы я попыталась разговорить Воронцова.

– А-а…

Он явно был этим недоволен. Или – тут что-то другое?

– Ладно, – сказала я. – В принципе, если быстро действовать, я вполне успею выпить кофе. Зря, что ли, ты его варил?

Он кивнул. Но сделал это все равно как-то грустно и печально – вылитый ослик Иа в день своего рождения!

– Сашка, – вдруг произнес он. – Можно поинтересоваться, почему ты занимаешься этим делом? Ведь тебе никто ничего не заплатит! Ты же не думаешь, что маленькая Александра платежеспособна?

– Просто я, – передернула я плечом, – не могу смириться с несправедливостью! Если могу им помочь, то…

– Им? Или – ему?

Сейчас он просто сверлил меня взглядом!

Та-ак…

Вот уж чего мне только не хватало, так это ослепленного страстью босса!

– Ларчик, что это с тобой? – настороженно поинтересовалась я. – Мне вообще-то даже Пенс таких сцен не закатывает! Ты решил испортить наши чудесные деловые отношения? У тебя что, от весны сдвиг по фазе случился? «Куда ты плывешь, моя крыша?» Я не собираюсь сходить с ума по господину Воронцову. Я даже не вынашиваю матримониальные планы по его поводу, если он выйдет из тюрьмы! А деньги – ты прав, в данный момент они меня совершенно не волнуют, потому что я просто упрямая, как осел, и хочу доказать вам всем, что улики – это еще не все! Если ты сердцем понимаешь, что человек не способен на убийство, почему бы не доказать это? Кому будет плохо, если я найду убийцу, кроме него самого? А я его, представь себе, почти нащупала – осталось не так уж много усилий с моей стороны!

Я встала. Он продолжал молчать, уставившись в пол.

Его будто подменили.

– В конце концов я хочу доказать вам троим, что тоже чего-то стою!

– Да мы и так это знаем, – сказал Андрей. – И ничего нам доказывать не надо. Просто, похоже, ты опять ввязываешься в жуткую историю – у тебя, ей-богу, дар какой-то идиотский вляпываться в «ужастики», Саша! И я хотел бы тебя удержать, а не могу!

– Что у тебя за настроение! – воскликнула я. – Откуда? Тебе приснился вещий кошмар, что ли?

– Нет, – покачал он головой. – Просто вчера очень поздно сюда звонили. И довольно противный голос – такой, знаешь ли, если зажать нос прищепкой – сказал: «Если вы хотите видеть вашу Сашеньку живой и невредимой, скажите, чтобы перестала соваться в чужие дела, а то ей будет о-очень больно и очень неприятно»…

Я остановилась на пороге.

– Ты все точно передал?

– Слово к слову, – вздохнул он.

– Черт! Кто бы это мог быть? – подумала вслух я.

– Вот уж риторический у тебя вопрос получился! – развел он руками. – Я этого не знаю, Сашка! Знал бы, – наверное, было бы легче!

– Послушай, Андрей, ведь это даже здорово, что этот «некто» позвонил… Кстати, голос был мужской или женский?

– Среднеполый.

– Если предположить, что это был убийца или человек, который оного знает и ценит, есть два нюанса, позволяющих нам сузить круг подозреваемых, – задумчиво сказала я. – Потому что этот человек знал мое имя, знал, где я работаю, но, например, он знает только мой рабочий телефон – то есть твой. А вот домой мне никто не звонил. А таких людей не так уж много, милый! И…

Я подошла к нему и чмокнула в щеку.

– Не надо смотреть на меня трагически. Я иду в родную прокуратуру и, между прочим, собираюсь оттуда вернуться. Так что наша встреча мной, как последняя, не запланирована!

Послав ему воздушный поцелуй, я заспешила к остановке.

Времени у меня было в обрез, и даже подумать над внезапно возникшей проблемой, увы, было некогда!

* * *

В принципе, мой рабочий телефон был только у четверых.

Воронцов-старший вряд ли будет звонить, зажимая нос прищепкой. Александра уж совсем не проходит, кроме того, они оба знали мой домашний телефон.

Далее следовала Аня. Она знала только мой рабочий телефон, это верно, но она у меня никак не ассоциировалась с убийством.