Ночь кровавой луны - [24]

– Но Анна говорит, что Маша была счастлива!

– Это не так, – покачала она головой. – Человек не может быть счастлив, открыв в себе монстра. Я говорю о человеке, в котором еще сохранился хотя бы процент нормальности. Нет, она не была счастливой. Она была покорна своей новой судьбе. Это наиболее верное определение ее состояния. А потом эти синяки… Я-то знаю, как они выглядят. И тогда мы с ней поругались. Она просила меня не соваться в чужие дела. А я не сдержалась и послала ее. Сказала, что она самое большое разочарование в моей жизни. Вы видели ее мужа?

– Да.

– Я в него была влюблена. Дело даже не в красоте этой чертовой, бог бы с ней. Дело в выражении его лица – казалось, внутри него живет рыцарь Ланселот. А она этого рыцаря унижает, потому что он ее любит, а если любимая унижает себя, то и тебя тоже!

– Вы уверены, что это не он убил?

– Господи, да вы что? Как вы можете думать, что это он? Ни-ког-да!

– И она не называла, хотя бы нечаянно, имени своего возлюбленного?

– Может, если бы мы не отнеслись к этому так негативно, она и сказала бы. Но, увы! Я ничем вам тут помочь не могу.

– Но с кем-то ведь у Маши сохранялись доверительные отношения?

– С тремя людьми, – немного подумав, сказала Бася. – С самим Игорем. С матерью. И с этой гюрзой Олей. Соседкой. Вот та может знать, кто он и откуда. Не удивлюсь, если она его ей и поставила!

В зале появились девочки.

– О, вот и мои малышки прибыли! – сказала Бася. – Полина, опять школу прогуливаешь?

Уже знакомая мне Поля посмотрела на Басю с такой любовью, что я удивилась, и сказала:

– Мне уже Анна Андреевна выговор сделала. Можешь не трудиться.

– Нет уж, я потружусь, если ты и дальше собираешься шалавой оставаться, – гневно сказала Бася, и я снова удивилась тому, что на ее явные грубости девочки отвечали нежными улыбками, и Басю они обожали, в то время как утонченная Аня их только пугала.

– Видите, – развела Бася руками. – Я вам больше ничем помочь не могу. Как бы эти паразитки тут стрип-клуб не организовали!

– Я понимаю, – кивнула я.

– Может так случиться, что вам потребуется моя помощь, – вдруг серьезно изрекла Бася. – Особенно если вы захотите прогуляться к Багдасарову и Саввину. Те еще фрукты! Вы без меня туда не ходите, ладно? Давайте-ка я вам сегодня вечером позвоню, и мы обо всем договоримся!

В Басе была такая внутренняя сила и уверенность в себе, что я невольно согласилась. Или от того, что она очень мне понравилась? В отличие от Полины, у Баси было чувство собственного достоинства, и она не выглядела, как бывшая проститутка. Наоборот – я бы скорее подумала, что эта девушка учится в каком-нибудь университете и даже, что она – «синий чулок».

Я протянула ей свою визитку.

– Я позвоню, – пообещала Бася. – А то вы больно хрупкая девчонка для такой работы! Вам наверняка будет нужна помощь при общении с этими уродами…

* * *

Весь обратный путь я проделала в глубоком раздумье, может, поэтому и не заметила, как добралась до центра.

Теперь у меня по плану была мадам Аббасова.

Я прекрасно понимала, что разговор с ней будет куда более трудным, чем с Аней и Басей, и в то же время надеялась, что он окажется небесполезным.

Впрочем, перед встречей я забежала в наш «офис».

Лариков, по счастью, был на месте – сидел в кресле, вытянув свои длиннющие ноги, пил кофе и что-то читал.

– Привет, – бросила я. – Я тоже хочу кофе.

– Бери, – кивнул он.

– Холодный, – сказала я, отпивая глоток.

– Догадываюсь. Я был у Ванцова.

Я подпрыгнула.

– Как? Он что-то узнал? Игорь начал говорить?

– Прямо вот сейчас, – фыркнул Лариков. – И не собирается! Наоборот. Замкнулся в себе окончательно и бесповоротно!

– А зачем же Ванцов тогда тебя вызывал?

– Спрашивал о тебе, – сообщил Ларчик. – Как твои успехи.

– А ты?

– Я ему преспокойно ответил, что у тебя нет успехов. Ты бултыхаешься бессмысленно и беспомощно, не в состоянии даже определить курс корабля!

– Сейчас получишь, – мрачно пообещала я.

– Прости, не знал, что надо было сказать, что ты уже на пути к убийце, осталось полшага. Кстати, как у тебя дела?

– Не очень, – призналась я. – Но что-то смутное начинает вырисовываться. Так тебя выдернул Ванцов из уютного кресла специально, чтобы узнать, как у меня дела?

– Сомневаешься?

– О, йес! Еще как сомневаюсь!

– Ну, хорошо. Я признаюсь тебе, чего хотел твой рыжий друг. Он хотел… Он хотел… Чего же он хотел?

– Лариков! – взревела я. – Ты что, решил надо мной издеваться, да?

– Нет, что ты, – посмотрел он невинными глазами. – Просто забыл, чего он хотел. Ах, вот чего. Он узнал, что ты хорошо знакома с Берманом. Да?

– Да, – кивнула я. – Он был другом моего отца.

– Вот. Он спрашивал меня, не могу ли я тактично и нежно попросить тебя об одной услуге.

– Ну? Проси.

– Прошу. Тактично и нежно. Пожалуйста, милая Сашенька, не могла бы ты пообщаться с этим самым Берманом? Поскольку обижать старикана нам, как ты сама понимаешь, не хочется!

– Но Ванцов не должен подозревать Бермана! – возмутилась я. – Это вообще какой-то кошмарный поклеп! Я его хорошо знаю!

– А он его охотно перестанет подозревать, после того, как одна очаровательная особа узнает, кто из его подчиненных может оказаться тем козлом, который развлекался с юными пациентами. Понимаешь меня, детка?