Ночь, когда она умерла - [15]

Я мысленно возвращалась к тому вечеру в кабинете, когда мы остались наедине, а потом вспоминала нежное, почти невесомое прикосновение его рук к своим плечам и просьбу отдать ему плащ, когда мы несколько часов спустя пришли к нему домой. Странно было думать о том, что эти руки принадлежат одному и тому же мужчине — и что их прикосновения могут вызывать такие разные эмоции. Мое тело отлично помнило происходившее — оно незамедлительно отреагировало сладкой дрожью и сосредоточившимся внизу живота теплом. Я приподняла голову и посмотрела на Билла. Вероятно, он прочитал в моем взгляде слишком многое, и оторвался от своего занятия.

— О чем ты думаешь? — спросил он.

— Разумеется, о тебе, милый. Ты видишь в этой комнате кого-то еще?

— Не припомню, чтобы ты когда-то думала обо мне с таким выражением лица.

— Просто я соскучилась. Я могу позволить себе минутную слабость?

Билл подарил мне очередной подозрительный взгляд и снова принялся массировать мои ступни. Я вернулась было к приятным мыслям, но лежавший на расстоянии вытянутой руки от меня сотовый телефон чуть слышно зажужжал — во время перерыва я обычно отключала звонок. Вряд ли можно было придумать что-то более неуместное, чем посланное доктором Мори сообщение следующего содержания: «Надеюсь, ты не расценишь это как издевательство, но с добрым утром. Желаю тебе приятного дня». Я знала, что мой рабочий график «немного» отличается от его рабочего графика, но посылать подобные сообщения в два часа дня — это чересчур.

— Это Юлия? — поинтересовался Билл, не поднимая глаз.

Я нажала пару кнопок и удалила сообщение, после чего вернула телефон на стол.

— Можно сказать и так.

— Нет, так дело не пойдет.

Билл поднялся и взял со спинки второго кресла пиджак.

— Ты можешь объяснить мне, что происходит? — спросил он.

— Мне пришло сообщение. Тебе когда-нибудь приходили сообщения, Билл?

— Да. Но зато я не могу понять, что с тобой происходит. Эта идиотская улыбка не сходит с твоего лица с тех самых пор, как ты вернулась из Мирквуда! Только не надо мне рассказывать, что ты улыбаешься потому, что все в деловом плане сложилось удачно!

Я посмотрела на него и поморщилась. У меня не было желания оправдываться, но подробный рассказ о путешествии казался мне плохой идеей. Между тем, Билл ждал ответа. Он стоял напротив меня, нацепив лицо обиженного до глубины души любовника. Это лицо получалось у него лучше всего. Как и все варианты обиженных лиц. Из него вышел бы отличный актер — его холерический темперамент к этому располагал.

С Биллом мы познакомились около семи лет назад. Тогда это был не Билл, а Уильям Барт, молодой (ему едва перевалило за двадцать), амбициозный и неотразимый юрист, перед которым не могла устоять ни одна женщина. Несмотря на молодой возраст и практически полное отсутствие опыта, он оказался профессионалом своего дела. После того, как я уволила своего бухгалтера, Биллу пришлось приняться за решение финансовых вопросов, а через некоторое время я сделала его своим компаньоном. И ни на секунду не усомнилась в правильности этого шага.

Сдержанный, воспитанный, интеллигентный и, если судить по внешнему виду, очень покладистый, на деле Уильям был одним из самых жестоких и расчетливых бизнесменов, которых я встречала. Руководствуясь принципом «цель оправдывает средства», он использовал все возможности для того, чтобы без жалости раздавить конкурентов и тех, кто мог ими стать, но никто и никогда не обвинил бы его в чем-то конкретном — иначе Билл нашел бы способ разобраться и с ним. Мы в два раза увеличили наш годовой оборот, дела шли в гору семимильными шагами. И я совершила одну из самых страшных ошибок в своей жизни — пустила Уильяма Барта в свою постель.

Тогда я рассталась с надоевшим мне журналистом одного из самых известных в городе журналов, отдыхала и размышляла о том, что мне не помешал бы молодой любовник. Билл появился как нельзя кстати. Его неуклюжие попытки ухаживать и делать комплименты смешили и одновременно приводили в недоумение: образ властного делового человека и образ робеющего перед красивой женщиной мальчика не хотели соединяться воедино. Но жизнь порой преподносит нам сюрпризы.

Когда мы оставались наедине, его уверенность в себе куда-то испарялась, и вел он себя как угодно — но только не как Уильям Барт, которого я привыкла видеть в качестве своего компаньона. До меня у Билла было только два романа, и оба закончились тем, что женщины ушли к другим мужчинам. Скорее всего, он до сих пор переживал случившееся, но эту проблему предстояло решить его личному психоаналитику. Билл болезненно реагировал на замечания в адрес его внешности и поведения, во всем усматривал скрытые намеки и любил устраивать скандалы по любому поводу. Если я не отвечала на посланное им сообщение, он мог часами ломать руки и гадать, что произошло, а потом высказывал мне все, что он об этом думает.

В самом начале мне льстило его внимание, и я даже могла закрыть глаза на то, что он был плохим любовником. Потом мне стал надоедать этот цирк, но выяснилось, что отделаться от Билла непросто. Все мои попытки разорвать отношения заканчивались одним и тем же: он оказывался у моего порога с букетом цветов и клялся, что подумал над своим поведением. А на следующий день все повторялось заново. Я размышляла над самыми радикальными вариантами решения, но Билл, сам того не зная, помог мне.