Ночь и город - [7]

Ее спутник, напротив, принадлежал к числу тех мужчин, глядя на которых едва ли придет в голову мысль о сексе, — робких джентльменов, чья врожденная респектабельность заменяет им мужественность. Войдя в спальню, он снял шляпу. Фабиан мог хорошо разглядеть его лицо — очень бледное, костлявое, которое вдобавок удлиняла лысина на макушке. Остатки волос на его голове были какого-то неопределенного цвета, равно как и тоненькие брови и аккуратно подстриженные усики. У него было абсолютно неприметное лицо — в Сити за время десятиминутной прогулки можно встретить сотню таких лиц, встретить и тут же позабыть, но в лице этого господина было что-то особенное, могущее заставить вас обернуться ему вслед. Его лицо выражало крайнюю степень несчастья, безысходную, унылую, смиренную скорбь. Казалось, будто бесконечные потоки слез проточили глубокие черные тени под его глазами. Вода камень точит — что уж там говорить о несчастном маленьком человеке! «Этот тип выглядит так, словно потерял пятерку, а нашел пенни» — такое определение дал ему Фабиан, глядя в дырочку в стене.

Фабиан без особого интереса разглядывал простое серое пальто, фетровый котелок и тугой воротничок. Он уже встречал людей подобного типа в этой спальне — мужчина из пригорода, которому хорошо за сорок, скрытный, осторожный, напуганный чем-то до смерти, кормилец семьи, зарабатывающий около четырехсот фунтов в год, женатый вот уже двадцать пять лет, уставший от равнодушия жены, охваченный любовным жаром столь непреодолимым, как внезапное желание покончить с собой, и вследствие этого оказавшийся в спальне наедине с проституткой. Фабиан в темноте скорчил презрительную гримасу: он прекрасно знал, что сейчас произойдет. Маленький человек ляжет и обнимет Зои трясущимися руками, а потом вспомнит ужасные истории, которые он слышал о шанкре и параличе, окажется ни на что не способным, начнет извиняться, скажется усталым, положит на стол деньги и сбежит…

Зои включила радио. Из-за стены донесся голос солиста танцевального ансамбля: «Я от счастья сам не свой, словно я богач какой…» Зои пританцовывала по комнате, стаскивая платье. Наконец она осталась в одних черных кружевных панталонах. Фабиан одобрительно кивнул. Но гость, не снимая пальто, сидел на краю дивана.

— Знаешь, — сказала Зои, — ты мне, пожалуй, нравишься. У тебя хорошее лицо. Потанцуем?

— Нет, спасибо, — ответил гость. — Я… на самом деле я пришел сюда вовсе не за… Не за этим. Я не хотел… ничего делать. Мне просто было одиноко. Ты ведь не обидишься, правда? Ты… Ты мне понравилась, и я… я подумал, что ты не будешь возражать… если мы полчасика побудем вместе — просто тихонько посидим.

— Вот так фокус! — удивленно проговорил Фабиан.

— Ох бедняжка! — Зои сочувственно покачала головой. — Еще бы я стала возражать. Мне очень жаль, что тебе одиноко, дорогуша. Так ты хочешь, чтобы мы просто посидели и поговорили? Выключить приемник?

— А ты не против?

Раздался щелчок, и певец замолчал.

— Ты неважно выглядишь, — сказала Зои. — Что с тобой стряслось?

— Ничего — я просто не спал.

— Почему?

— Не знаю.

— Так недолго и заболеть. Разве можно не спать? Слушай, я вот что придумала — забирайся-ка в постель и поспи полчасика, а я лягу рядом и буду с тобой разговаривать. Ну что?

— Это очень мило с твоей стороны, но я лучше посижу, спасибо.

— Хочешь, я тебе чаю приготовлю?

— Нет, спасибо. Но с твоей стороны было очень мило мне это предложить. Я очень тронут.

Зои не нашлась что ответить, и на минуту в комнате повисло неловкое молчание. Наконец маленький человек спросил:

— Ты здесь давно?

— Два года.

— Ну и как у тебя… идут дела?

— Неплохо.

Гость показал на фотографию Фабиана на каминной полке и спросил:

— А это кто?

— Один мой друг. Он пишет музыку.

— Правда? Мм… А ты давно этим занимаешься?

— С девятнадцати, около четырех лет.

— А тебе это нравится?

— Ну, не знаю… Это не так уж плохо. А знаешь, я тебя здесь видела много раз в последнее время и все думала, кто ты такой, — сказала Зои, — одна моя подруга решила, что ты детектив, но я-то знала, что ты никакой не детектив. Но я подумала: забавно, что такой, как ты, ошивается ночью по таким паршивым местам. Скажи мне, что случилось? Дома неладно или что?

— Да нет. Просто одиночество. Забавная история.

— Расскажи.

— Я бы тебе рассказал, но…

— Ну, если это секрет, можешь не рассказывать. Просто ляг и отдохни. О Боже! Похоже, тебе это и впрямь нужно.

— Знаешь, а ты очень добрая. Я чувствую, что могу тебе доверять.

— Конечно можешь. Я буду молчать как рыба.

— Ну, видишь ли, дело вот в чем… Я женат.

— Но твоя жена тебя не понимает.

— Ничего подобного. Я женат уже больше двадцати лет и очень счастлив. Но некоторое время назад моя жена заболела.

— А что с ней?

— У нее рак.

— Такого и врагу не пожелаешь, — проговорила Зои.

— Видишь ли, я бактериолог.

— Чего?

— В общем, я работал на одну компанию, которая производила дрожжи. Это была ночная работа — ферментация и тому подобные вещи…

— Должно быть, это интересно.

— Да… Но, вскоре после того как жена заболела, моя компания слилась с другой, и я потерял работу. А в моем возрасте, учитывая специфику моей деятельности, найти другую работу не так-то просто.