No problem - [11]
Аохотрон в чистом виде. Или тогда слова-то такого еще не придумали? На объявлении толстым синим карандашом (существовали в ту пору такие, с одной стороны синий, а с другой красный) было написано буквально следующее: «Ребята!!! Если Вы хотите поступить в МИЭМ, то оставьте на этом листке свой телефон и имя. И ни в коем случае не говорите об этом своим родителям!!!» Внизу объявления уже присутствовало две записи с координатами потенциальных жертв афериста. Николай Иванович, наклонил голову вправо, глядя на текст, затем влево. Потом щелчком отбросил докуренную сигарету в урну, достал из сумки ручку, и внес в этот список еще одну строку с именем Миша и реальным номером телефона Михаил Георгиевича, заведующего кафедрой Кибернетики, профессора и доктора технических наук. Усмехнулся и двинул домой к любимой дочке и просто жене.
К утру Николай Иванович начисто забыл про свою вчерашнюю шалость. Может быть, и вообще не вспомнил бы, да пришлось ему за списком трудов своих для автореферата на кафедру заглянуть. А там… фонтанируя и в лицах рассказывал о событиях своего вечера завкафедрой Михаил Георгиевич. Сидят они всей своей интеллигентной в N-м поколении семьей в составе: мать Михаил Георгиевича – Ольга Леонидовна, доцент на пенсии, жена Михаил Георгиевича – Наталья Владимировна, кандидат физико-математических наук и завлаб одного из секретных НИИ, дочь Ольга, младший научный сотрудник МГУ, сам Михаил Георгиевич – и мирно так вечеряют. Вдруг звонок. Дочь встает из-за стола, идет к телефону, быстро возвращается и, изобразив на лице гримасу удивления, говорит, что хотят Мишу. Михаил Георгиевич повторяет
Ольгин путь до телефона, берет лежащую рядом с аппаратом трубку со словами:
– Слушаю.
– Миша?
– Да, это я, а с кем имею честь?
– Миша, ты хочешь поступить в МИ ЭМ?
Несколькосекундное замешательство, а затем Михаил Георгиевич вспомнил и выдал в микрофон столько интересных слов из лексикона своего глубокого детства, что потом пришлось долго краснеть под укоризненными взглядами Ольги Леонидовны и Натальи Владимировны. А закончил свой рассказ Михаил Георгиевич риторическим вопросом: «Вот бы узнать, кто это надо мной так подшутил, я б показал ему кузькину мать».
Николай Иванович дипломатично поулыбался в процессе рассказа Михаил Георгиевича, но признаваться, что инициатором произошедшего послужил он – не стал. Ведь диссертация еще не защищена. Вот потом, когда-нибудь, став академиком, он опишет этот эпизод в своих мемуарах, и люди, прочитав его, так же будут смеяться, как над фразой Ландау: «Дирак – дурак».
«Науки юношей питают», правда, не всех. Диссертация Николай Ивановича так окончательно и замерла на второй главе. Почему? Да потому что дочери его реально был нужен комбинезон и не только…
Экзамен
Зимняя сессия и каникулы давно закончились. Я сижу в преподавательской и занимаюсь своими делами. Тут входит девица, оглядывает присутствующих и вопрошает: «А кто здесь такой-то»? (называя мою фамилию). Я привстаю, втянув голову в плечи, и робко так подаю голос: «Это типа я». Девица продолжает: «Я экзамен тут должна сдать», при этом глядя в бумажку зачитывает название курса, который я в прошлом семестре читал. Я спрашиваю: «А допуск у вас есть»? Она мычит: «Угу». Я продолжаю: «Девушка, я не знал, что вы сегодня ко мне придете, поэтому билетов у меня нет. Я вас так поспрашиваю». «Ну, поспрашивай», – соглашается она. Девушка садится на стул сбоку от моего стола. Закидывает ногу на ногу. Честно признаться симпатичная была, но с сильным налетом вульгарности и, кажется, этим бравирует. Я задаю девушке первый вопрос по теме курса. Она молчит. Второй – та же реакция, третий – аналогичный результат. Тут я набираю в легкие воздуха, чтобы сказать дежурную фразу: «Придется, вам девушка, в другой раз прийти». Воздух-то набрал, но сказать не успел. Потому что девушка, пронзительно так глядя мне в глаза, выдала: «А зачем вам все это надо»? И без паузы продолжила: «Может, мы с вами как-нибудь по-другому договоримся»?
Немая сцена. В преподавательской сидело еще несколько моих коллег. Шел тихий разговор, шуршали ручки по бумаге (компьютеров тогда у нас еще не было). Вдруг после этого – ша, тишина. На меня устремились взоры всех невольных свидетелей. Как же он будет с ней договариваться?
А я сижу, смотрю на эту девицу, с раскрытым ртом, так и не выдав свою дежурную фразу. Через какое-то время замешательство проходит, и я мямлю что-то типа: «Вы не по адресу обратились, приходите в другой раз, подготовившись».
Интересно все-таки, а чтобы она мне могла предложить? Так ведь уже никогда и не узнаю.
Мачо физико-математических наук
Где скорее всего можно встретить мачо? Воображение почему-то в первую очередь рисует пляж: белоснежный, обжигающий песок, лениво накатывающиеся на него лазурные волны моря, чи океана, прозрачная синева неба без единого облачка, вдали в легком мареве высятся горы. На лежаках, у стойки бара рядом с бассейном, у кромки прибоя – везде масса красивых, загорелых, женских тел цвета от молока с кофе до эбена. Парео, саронги, бикини, топлесс, закрытые купальники и даже в сочетании с хиджабами. И все они украдкой смотрят только на него. А он… Он только что вышел из прибрежной пены (почти Афродит), капельки воды скатываются по накаченному торсу, пресс, сплошь состоящий из квадратиков, длинные, черные, слегка вьющиеся волосы, небрежно падающие на гордо расправленные плечи, трехдневная щетина довершает безупречный образ пожирателя женских сердец.
Завораживающий в своей простоте язык, короткие и сверхкороткие новеллы, многие из которых, тем не менее, включают несколько сюжетных линий, ироничная манера повествования – все это сразу погружает нас в атмосферу повседневной жизни Советской армии конца 80-х – начала 90-х годов. Автор, еще вчерашний студент, а теперь лейтенант, смотрит на окружающее широко раскрытыми глазами, подмечает и фиксирует то, что другим кажется обыденным и не заслуживающим внимания…
Сначала мы живем. Затем мы умираем. А что потом, неужели все по новой? А что, если у нас не одна попытка прожить жизнь, а десять тысяч? Десять тысяч попыток, чтобы понять, как же на самом деле жить правильно, постичь мудрость и стать совершенством. У Майло уже было 9995 шансов, и осталось всего пять, чтобы заслужить свое место в бесконечности вселенной. Но все, чего хочет Майло, – навсегда упасть в объятия Смерти (соблазнительной и длинноволосой). Или Сюзи, как он ее называет. Представляете, Смерть является причиной для жизни? И у Майло получится добиться своего, если он разгадает великую космическую головоломку.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Настоящая книга целиком посвящена будням современной венгерской Народной армии. В романе «Особенный год» автор рассказывает о событиях одного года из жизни стрелковой роты, повествует о том, как формируются характеры солдат, как складывается коллектив. Повседневный ратный труд небольшого, но сплоченного воинского коллектива предстает перед читателем нелегким, но важным и полезным. И. Уйвари, сам опытный офицер-воспитатель, со знанием дела пишет о жизни и службе венгерских воинов, показывает суровую романтику армейских будней. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Боги катаются на лыжах, пришельцы работают в бизнес-центрах, а люди ищут потерянный рай — в офисах, похожих на пещеры с сокровищами, в космосе или просто в своих снах. В мире рассказов Саши Щипина правду сложно отделить от вымысла, но сказочные декорации часто скрывают за собой печальную реальность. Герои Щипина продолжают верить в чудо — пусть даже в собственных глазах они выглядят полными идиотами.
Роман «Деревянные волки» — произведение, которое сработано на стыке реализма и мистики. Но все же, оно настолько заземлено тонкостями реальных событий, что без особого труда можно поверить в существование невидимого волка, от имени которого происходит повествование, который «охраняет» главного героя, передвигаясь за ним во времени и пространстве. Этот особый взгляд с неопределенной точки придает обыденным события (рождение, любовь, смерть) необъяснимый колорит — и уже не удивляют рассказы о том, что после смерти мы некоторое время можем видеть себя со стороны и очень многое понимать совсем по-другому.
«Голубь с зеленым горошком» — это роман, сочетающий в себе разнообразие жанров. Любовь и приключения, история и искусство, Париж и великолепная Мадейра. Одна случайно забытая в женевском аэропорту книга, которая объединит две совершенно разные жизни……Май 2010 года. Раннее утро. Музей современного искусства, Париж. Заспанная охрана в недоумении смотрит на стену, на которой покоятся пять пустых рам. В этот момент по бульвару Сен-Жермен спокойно идет человек с картиной Пабло Пикассо под курткой. У него свой четкий план, но судьба внесет свои коррективы.