Нити судьбы - [4]

— лучше, чтобы синяков у меня не осталось.

— Ну, дорогая. Я ведь говорил тебе, что если ты не узнаешь, что такое боль, ты не сможешь по достоинству оценить удовольствие.

Анна выдохнула с досадой — как по мне, она слегка переиграла, но я решил сделать вид, что не заметил этого — и, порывшись в складках скомканного покрывала, взяла с кровати темно-зеленый шелковый шарф.

— До сих пор не верю, что я на это согласилась, — продолжила она.

— Ты рассуждаешь так, будто совершила какой-то страшный грех. Кстати, если уж мы говорим о грехах: покажи-ка мне место в Библии, где написано, что нельзя привязывать женщин к кровати, особенно если они не против?

Анна снова оглядела свои запястья в поисках несуществующих следов от шарфа. Смотрела она так внимательно, что, казалось, хотела воззвать к какой-то высшей силе и сделать так, чтобы синяки все же появились.

— Если ты хочешь знать мое мнение, то вот такие следы на запястьях даже украшают женщину, — заговорил я. — Мне кажется, в этом есть что-то…

— Садистское, — закончила Анна. Она взяла у меня сигарету и глубоко затянулась. — Мы встречаемся уже больше недели, а я ни разу не была у тебя в гостях!

Слово «встречаемся» повергало меня в состояние вселенской печали каждый раз, когда я слышал его от женщины, но с учетом указанного промежутка времени звучало оптимистично. Я обнял успевшую прилечь рядом Анну за плечи, стараясь вложить в этот жест всю заботу и понимание, на которые был способен.

— Сегодня мы пойдем ко мне в гости, — пообещал я. — Вот только не знаю, когда я освобожусь.

— Ты работал целую неделю, даже дома не видел! — возмутилась Анна. Под словом «дом» в данном случае подразумевалось то, что у меня не было времени и возможности пригласить ее к себе. — Такое ощущение, будто ты тут один! А где же Адам?

— У Адама свои обязанности, дорогая. Это только со стороны кажется, что мы ходим по клубу и улыбаемся гостям. На самом деле у каждого своя работа.

Анна рассеянно погладила меня по волосам и, заметив, что я улыбаюсь, ответила мне улыбкой. Я мог поспорить на что угодно, что ей до сих пор сложно было сфокусировать взгляд — да и внимание в общем — на конкретном предмете.

— «Трава» была высший класс, — будто прочитала мои мысли она.

— Судя по тому, что тебя до сих пор не отпустило, так и есть, — ответил я.

Она помахала рукой перед лицом, так, словно решила проверить, каким образом ее организм отреагирует на подобный жест, и рассмеялась.

— Есть немного, — признала она. — Когда мы поедем домой?

— Часа через четыре как минимум. — Я снова обнял ее и привлек к себе, и она устроилась поудобнее на моем плече. — Тебе здесь не нравится?

— У меня такое ощущение, будто сюда кто-то может зайти. Думаю об этом почти постоянно.

— Я не поклонник подобных развлечений, но знатоки утверждают, что в этом что-то есть — только надо распробовать.

Анна насмешливо фыркнула, выражая свое отношение к «подобным развлечениям».

— Не знаю, огорчу я тебя или нет, но сюда никто не войдет — это моя личная комната, — продолжил я. — И мой ключ — это единственный ключ. Дубликата нет даже у Адама. У меня ведь должно быть право на личное пространство, так?

— Так. — Она подняла голову и посмотрела на меня. — Наверное, сюда удобно водить женщин?

— Собственно, для этого я эту комнату и держу.

Почему-то я подумал о том, что Анна скажет что-то вроде «не очень приятно думать о том, сколько женщин тут побывало», но я ошибся.

— Меня возбуждает эта мысль, — призналась она. — Мы не собираемся спускаться вниз, да?

— В ближайшие два часа? Не думаю. Если я понадоблюсь Адаму, он меня позовет, но это вряд ли — я сегодня специально пришел раньше для того, чтобы сделать некоторые дела. Разве я не заслужил пару минут для того, чтобы провести их с пользой для себя? — Я сделал паузу. — И не только для себя.

Анна приподнялась на локтях и посмотрела на меня. Заметив, что я не реагирую, она села и помахала в воздухе шелковым шарфом.

— Расскажи мне про одну из тех женщин, что здесь побывали, — попросила она.

— Даже не знаю, что сказать. — Я задумчиво потрепал волосы. — В высшей степени затруднительное положение — и не представляю, как можно выбрать одну из них.

— Тогда расскажи про ту, которая первой придет тебе на ум. — Анна осторожно взяла меня за подбородок, пару секунд помедлила, а потом потянулась к моим губам. — А я послушаю и, может, даже прощу тебе синяки на запястьях.

— Вивиан? — послышался из-за двери голос Адама. — Пожалуйста, выйди, есть дело.

Я убрал руку Анны и поморщился от досады.

— Вот же черт побери, он не дает мне свободно вздохнуть уже целую вечность! А что он будет делать, если меня тут нет?

— Я знаю, что ты здесь, и не пытайся меня обхитрить! — Свои слова Адам сопроводил стуком, вежливым, но более чем отчетливым. — Повторюсь, есть дело. И для этого дела мне необходимо твое присутствие.

Анна смотрела на то, как я одеваюсь, и молчала, но всем своим видом пыталась выказать недовольство.

— Я скоро приду, дорогая, — успокоил ее я. — Не думаю, что мне придется задержаться больше чем на сорок минут.

— Сорок минут — это целая вечность, — заявила Анна, завернувшись в одеяло и устроившись поудобнее. — Так что не удивляйся, если я засну.