Нина «Золотоножка» - [54]
“Как же, катались как сыр в масле, — подумал Войцеховский, — а в случае прихоти сухорукого, сдавали своих жен и матерей на “живодерню”.
— Ну, а если бы вам, Олег Пантелеевич, пришлось подписать бумагу под сфальсифицированным компроматом на вашу мать или отца, как бы вы поступили, — не сдержался Войцеховский.
Князев ответил равнодушно с интонациями скучающего человека:
— Я, Герман, детдомовский, родителей не знаю. Но, если вспомнить детдом, там каждый второй подросток мечтал найти родителей, чтоб им отомстить за поломанную жизнь. В этом мире нет жалости и быть не может. Сталин это очень хорошо понимал.
Разговаривать с Князевым на темы морали было абсолютно бесполезно. Сытый, как правило, не понимает голодного, как и здоровый больного. Впрочем, подобное сравнение здесь уместно только наполовину. Есть люди, которые после перенесенных холода и голода, душевных и телесных мук, стали только сострадательнее и великодушнее.
..ВОВРЕМЯ СМЫТЬСЯ
Новый начальник жмеринской милиции подполковник Федор Семенович Пороховой с нарядом милиции приехал буквально через 10 минут после разбойного нападения на квартиру Франца. Раненый бандит в луже крови не подавал признаков жизни.
Не лишенный юмора полковник сказал слова, после которых все рассмеялись:
— Можно подумать, что дверь вышибал Дукалис… Хорошая работа. Франц заметил:
— Не будь здесь Артема Фляжникова, этот Дукалис положил бы всех.
— Согласен с вами, но, позвольте, Фляжников, ознакомиться с вашим разрешением на ношение оружия.
Артем подал удостоверение.
— Документы в порядке, полковник, вот собирался в ваших лесах поохотиться, заехал к другу, а тут — пожалуйста.
Федор Пороховой внимательно на него посмотрел.
— Ну это решат эксперты, а сейчас хотелось бы, Франц, взглянуть на вашу новую картину. Кажется, именно за ней к вам наведались непрошеные гости.
Франц вздохнул с облегчением. Подставлять Фляжникова, лгать, теперь не имело смысла.
— Кстати, Артем, вы, кажется, работаете в рекламно-информационном еженедельнике «33 КАНАЛ» Регулярно читаю вашу газету. Думаю, через пару дней сможете написать сенсационную статью о бандитском налете на квартиру известного художника.
— Ага, напишет рекламную статью, — улыбнулся Франц. — И через неделю мою квартиру ограбят на этот раз успешно.
— Не ограбят. Сдайте полотно на хранение в Жмеринское отделение банка “Аваль”, еще получите разрешение на ношение оружия, купите “Форт”. А вы, Фляжников, посоветуйте людям, как поступать в подобной ситуации, все опишите в своей газете и будет польза.
Когда через два дня Франц и Артем пришли в Жмеринский райотдел милиции, уже в милицейском холле чувствовалось необычное оживление. Шустрые менты странно улыбались друг другу, бегали по коридору, хлопали двери кабинетов”.
Подполковник Федор Пороховой обратился к журналисту:
— Фляжников, диктофон при вас?..
Нет?… Тогда возьмите у меня на столе бумагу и ручку.
Сегодня в Виннице мы задержали второго вашего знакомого. Заодно проведем опознание.
Скованный наручниками, в бинтах, парень вел себя абсолютно спокойно. Показания были такими, от которых у Франца и Артема перехватило дыхание. Только в кабинете Федора Порохового Франц до конца осознал — ситуация требует серьезного контроля. Его полотна в самом прямом смысле приравниваются к шедеврам изобразительного искусства, и за ними охотится мафия.
ПОСПЕШНОЕ БЕГСТВО
Петр Мунтяну сидел в баре первоклассного румынского отеля “ДУНАЙ” и с облегчением пил рюмку за рюмкой отличный виски.
“До чего же страны бывшего союза изменились” — рассуждал сам с собой румын-космополит. Чутье старого волка подсказывало — на этот раз ему неимоверно подвезло. Он сумел уйти, и будь все трижды проклято, если его еще раз потянет за украинский кордон.
Все на этот раз в бывшем Союзе стало для него враждебным даже вода и питье. Красочная жратва из винницких магазинов отозвалась в его организме странной аллергической реакцией. На спине и груди появилась сыпь. Петр Мунтяну в очередной раз принял горячий душ, смазал тело дорогим израильским кремом-антибиотиком и лег спать. Ночь он проспал тяжелым, тревожным сном, а наутро обнаружил, что бурая сыпь покрыла уже все тело. Анализ крови Петр Мунтяну сдал уже через полчаса. Около 12 дня в номере раздался звонок. Его вызвали в медицинский центр куда он сдал кровь. Молодой врач порывисто положил ему руку на плечо и сказал на родном румынском:
— Крепитесь, Петря, мы у вас обнаружили вирус ВИЧ. Придется заняться длительным, серьезным лечением.
НА МОРЕ Я ПОЕДУ ОДНА
Дмитрий Никифоров ездил в отдаленный райцентр на работу практически через силу. Остывший за полтора года дом опять стал уютным и желанным. Хотелось находиться дома, а, не, вцепившись в руль «Волги», пожирать голубые километры трассы. Но работа есть работа. Никифоров ночевал в сырой неуютной комнате, жевал сухой завтрак и отправлялся на работу.
Самое страшное осталось позади. У Нины дома нервы потихоньку успокаивались, нужно делать карьеру.
Такого поворота дела в жмеринском районе не ожидали. Недоброжелатели мечтали, что Нина выйдет из заключения лет через семь, десять. Продажные друзья юлили, льстили, он старался их просто не замечать.
Роман "Возвращение на Подолье" написан на основе реальных событий. Фамилии персонажей и география передвижения героев в большинстве случаев изменены. Бывший майор милиции арестован за изготовление фальшивых документов бежит из тюрьмы. На его пути встречаются люди различных судеб и множество приключений.
Книга, в которой описаны события никогда не напечатанные на страницах газеты «Правда» и не показанные в программе «Время». Юрий Павлович не просто свидетель той тщательно скрываемой драмы внешне благополучной державы, а ее непосредственный участник. Разделив судьбы миллионов, он оказался жертвой системы, своими жерновами уничтожавшей человека только за то, что тот говорил, о чем думает. Выстоял. Не сломался, и теперь рассказывает нам, как все было.
Сын звонит отцу: папа, на меня напали. Конечно, отец мчится спасать ребенка. Но вот загвоздка: Неделин-младший перевозил партию наркоты, попал в засаду с перестрелкой и остался жив. Он хочет спасти наркотики и свою шкуру любой ценой, зная, что отец сделает все тихо. Неделин-старший оказывается перед выбором: родство или принципы. Он уже отсидел один срок, а помощь сыну может потянуть за собой второй. Какой выбор сделает отец, когда обнаружит жестокое предательство? Сможет ли сын избежать наказания за свою подлость?
В книгу вошли три детективно-приключенческие истории, напечатанные в разное время и хорошо знакомые читателю по кинофильмам: «Ринг», «Нокаут» и «Операция „Викинг“».
«На срок жизни», – говорится в договоре о пожизненном содержании с иждивением. При этом имеется ввиду, что держатель ренты обязуется в течение жизни оказывать материальную и иную помощь лицу, передавшему ему в собственность квартиру либо иной вид недвижимости. Однако тут возникает главный вопрос: а не укоротят ли принудительно этот самый срок?
Тоору Миёси пришел в литературу из газеты «Йомиури», где он долгое время проработал журналистом-международником. Роман «По законам железных людей», опубликованный в 1988 году, наследует лучшие традиции социального направления в японском детективе.
Время идет.На арену событий в Глухове, как и во всей России, выходят молодые.Кто наведет порядок в городе? И главное – какой?За кем будущее?За детьми Олега Голенева, "Призрака с вороньего холма", из команды нового мэра, – энергичными, образованными, с чистыми руками и сердцами?А может, за наследниками бывших хозяев города – бандитов, с их яростной жаждой мести? Или за молодыми националистами, уверенными в том, что решение любых проблем – в уничтожении всех "иноверцев и инородцев"?Схватка будет жаркой…
Случайное знакомство в ночном клубе — и герой романа «Череп императора», корреспондент одной из петербургских газет, оказывается втянутым в невероятную историю, истоки которой берут начало в древней «стране снегов» — Тибете. О серьезности развернувшейся борьбы за обладание ценнейшей древней реликвией свидетельствует цепь загадочных и на первый взгляд не связанных между собой убийств…Зачином романа «„Кровавая Мэри“ по-ирландски» становится зверское убийство в тоннеле метро. И вновь петербургский журналист берется решить эту криминальную головоломку.