Никто не видел Мандей - [85]
Полиция опрашивала Эйприл, маленькую Тьюздей, соседей, школьную администрацию. Не понадобилось много времени, чтобы сложить два и два.
Огаст пробыл в морозильнике полтора года.
Мандей… по меньшей мере, два месяца.
Миссис Чарльз не было дома, когда за ней в конце концов приехали. Ее не было там, когда приставы заглянули в неудобно расположенный у входной двери морозильник и нашли там трупы двух детей. Ее не было там, когда Тьюздей вырвали из объятий Эйприл, умолявшей не делать этого. Ее не было там, когда соседи сообщили полиции о ее местонахождении.
Миссис Чарльз находилась немного дальше по улице, возле дома по соседству с Дарреллом. Она спокойно курила косяк и слушала приближающийся вой сирен.
Гора плюшевых мишек выросла перед дверьми дома Мандей, вываливаясь на улицу. Сотни свечей, горящие целый день, среди моря цветов и табличек «Покойся с миром». Репортеры торчали перед баскетбольными площадками, разбирая запутанные подробности истории, пока ребята играли трое на трое.
БЗ-З-З-З-З.
Боже, видели бы вы эти похороны!
Вы увидели бы толпы людей из всего «трехштатья», выстроившиеся перед церковью Святой Голгофы. Полиция окружила весь квартал, удерживая людей в его пределах, а новостные фургоны превратили все боковые улицы в парковки.
Вы увидели бы битком набитую церковь с телекамерами на балконах, сотни белых гвоздик и лилий, которыми была завалена кафедра. Старые дамы в высоких черных шляпах, церковный хор в праздничных облачениях, мэр, сидящий в первом ряду.
Вы увидели бы целые лужи… нет, океаны того, что мама назвала крокодиловыми слезами, которые проливали наши одноклассники. Те же самые одноклассники, которые смеялись над сожженными волосами Мандей, называли ее шлюхой, а потом лесбиянкой. Шейла и Эшли утешали друг друга, их лица были мокрыми от соплей и слез. Джейкоб Миллер сидел рядом со своим братом, низко опустив голову.
Вы увидели бы служек в белых перчатках и угольно-черных облачениях – они протискивались сквозь толпу, раздавая бумажные платочки, церковные веера и программки, в которых среднее имя Мандей было напечатано с ошибкой.
Вы увидели бы, как папа вместе с несколькими соседями помогает нести гроб – их траурные костюмы не сочетались друг с другом, а ботинки нуждались в чистке. Тип Чарльз был слишком выбит из колеи, чтобы нести что-либо, кроме себя самого. В церкви он был одет в футболку с портретом Мандей на груди – фотография была сделана четыре года назад.
К слову, о фотографиях – их было совсем немного. Мать Мандей не смогла ничем поделиться. У ее отца было несколько старых расплывчатых фото, сделанных на дешевый телефон-«раскладушку». Поэтому моя мама отдала все снимки, какие нашла. Почти семь лет в фотографиях – мы танцуем, украшаем рождественскую елку, требуем лакомства на Хеллоуин… и из всех них вырезали меня. Как будто этого «мы» никогда не существовало. В программке я была лишь таинственной рукой, держащейся за руку Мандей.
Где я была во время всего этого? В третьем ряду, перед перламутрово-розовым гробом, в котором лежала моя лучшая подруга. Огаст лежал рядом с ней в таком же гробу, только перламутрово-голубом. Его фотографий было еще меньше. Игроки команды «Редскинз» предложили полностью оплатить похороны. Должно быть, кто-то сказал им, что розовый был любимым цветом Мандей. Кто-то, но не я.
Мама обнимала меня одной рукой за плечи. На ней было черное платье с запа́хом, выходные туфли, и она все время хмурилась. Разглядывала присутствующих, внимательно и оценивающе, и рылась в своей памяти, пытаясь понять, где она могла их видеть. Потом до нее дошло: никто из этих людей не знал Мандей. А я задавалась вопросом – знала ли ее я сама?
– Спасибо вам всем за то, что пришли сюда, – сказал пастор Дункан, стоя на кафедре. – Мы собрались здесь затем, чтобы проводить в вечную жизнь Мандей Черри… я хочу сказать, Мандей Шери Чарльз и Огаста Деванта Чарльза. Эти проводы чрезвычайно горестны для нас, ведь дети не должны уходить из жизни такими юными… но все мы должны верить в промысел Господень…
Я смотрела в затылок Эйприл, сидящей в первом ряду. Волосы у нее были собраны в высокий узел, на коленях сидела Тьюздей, рядом с ними обмахивалась веером их тетушка Дорис. Я хотела увидеть лицо Эйприл – точнее, его выражение, – чтобы понять, о чем она думает, что чувствует. Чувствовала ли она что-нибудь вообще? Я подняла глаза на забитый зрителями балкон. Поскольку сегодня вместо церковных динамиков там было расставлено оборудование Си-эн-эн, Майкл стоял в стороне, заложив руки за спину. Мы встретились взглядами, и он кивнул.
Пастор зачел отрывок из Священного Писания, и хор запел гимн. После эпитафии пастор пригласил прихожан сказать что-либо в память об усопших. Шейла и Эшли, взяв друг друга под руки, первыми вышли к микрофону.
– Мандей была нашей школьной подругой, – всхлипнула Шейла, глядя прямо в камеру. – Нам будет ужасно не хватать ее…
Эшли разрыдалась, проливая больше слез, чем все остальные, вместе взятые. Они вдвоем завывали, пока один из служек не увел их с возвышения.
К микрофону подходили все новые и новые люди, чтобы сказать несколько слов. Никого из них я не знала.
Она думала, что страсти кипят – там – по ту сторону от ее выстроенного мира. Азарт, победы, потери… Но самая большая ставка – это только деньги, в ее жизни теперь победа – это просто дожить до утра. Следующий день будет не лучше сегодняшнего. Она все еще жива, надолго ли? И кто будет следующим? А кто-то снова делает ставку, кто-то верит, что сегодня он выиграет.
Физически лишённый не только должности, но и получивший другое лицо, человек понимает, что его теперь непременно уничтожат, сбегает от профессиональной охраны, оказывается в сложных для себя условиях (Ни денег, ни паспорта, с чужим лицом). На него открыта настоящая «охота». Попадает в различные непредвиденные для себя ситуации. узнаёт много нового: прежде любимая женщина оказывается всего лишь любовницей, на его рабочем месте «сидит» двойник, друзья его в лицо не признают… Тем не менее он принимается все меры к тому, чтобы восстановить статус кво, вместе с тем узнать, кто инициатор всего с ним происшедшего, и почему.
Пока маньяк-убийца держит в страхе весь город, а полиция не может его поймать, правосудие начинают вершить призраки жертв…
После аварии, произошедшей на съемках, документалист Джереми Сэлинджер жестоко страдает от депрессии. Чтобы побыть вдали от всего и от всех, он со своей семьей едет на родину жены, в Южный Тироль, тихий уголок чудесной альпийской природы. Во время прогулки с дочерью по заповедному ущелью Блеттербах, знаменитому своими окаменелыми ископаемыми монстрами, Джереми случайно слышит обрывок странного разговора. Что же произошло на Блеттербахе в 1985 году и какое отношение имеет к этой давней истории жена Джереми? Он чувствует, что обязан разгадать тайну Блеттербаха, и лишь эта цель удерживает его гибнущий разум на плаву… Впервые на русском языке!
Лили скрывает травмирующее прошлое под колючей внешностью, но в третьей книге эксперт по карате опускает свою защиту, на достаточно долго время, чтобы помириться с семьей и помочь раскрыть ряд ужасных убийств. Вернувшись в родной город Бартли (в двух шагах от места, где она живет в Шекспире, штат Арканзас) на свадьбу сестры Верены, Лили с головой погружается в расследование о похищении восьмилетней давности. После того, как ее бывший возлюбленный и друг Джек Лидз (частный сыщик с сомнительным прошлым) приезжает, чтобы проверить анонимную подсказку, что похититель и пропавшая девочка находятся в Бартли.
Таинственный институт в закрытом городке занимается биологическими экспериментами. Судьбы журналистки, парня-неудачника, наёмного убийцы и многих других завязываются в тесный узел. Стоит потянуть за любой конец и грянет взрыв.
Грейс Фармер хочет добавить вас в жертвы.Говорят, игра хороша до тех пор, пока в ней никому не причинили боль. Что ж, в этой игре ее кое-кому причинили – и теперь правила изменились…Эмили Беннет – психотерапевт. Помогает детям и подросткам преодолеть пережитое насилие. Для нее это своего рода искупление: в школе она была одной из «гарпий».Так называли себя шесть популярных девчонок в поиске не самых невинных развлечений. Тихая новенькая из бедной семьи, Грейс Фармер, стала для них идеальной жертвой. Дело закончилось жуткими издевательствами, сломавшими Грейс жизнь.
НА ОСНОВЕ РЕАЛЬНЫХ СОБЫТИЙ. АВТОР – ГЕРОЙ КНИГИ И УЧАСТНИК РАССЛЕДОВАНИЯ. ОТ СОАВТОРА СТИВЕНА КИНГА. БЕСТСЕЛЛЕР NEW YORK TIMES И USA TODAY, НАЗВАННЫЙ КИНГОМ «АБСОЛЮТНО СВЕЖИМ И ПОТРЯСАЮЩИМ». 1988 год. Тихий городок Эджвуд потрясен жестоким убийством пятнадцатилетней Наташи Галлахер. Утром мать зашла разбудить ее и увидела: кровать дочери пуста, окно распахнуто, на подоконнике кровь. Позже Наташу находят в лесу – задушенную, с отрезанным левым ухом. А перед домом жертвы нарисованные синим мелом «классики» с загадочной цифрой 3 в каждой клетке… Но в округе нет маленьких детей, так что это наверняка сделал убийца.
Томас Броган – серийный убийца. За спиной у него куча трупов. Спасаясь от полицейской погони, он прячется в заколоченном доме на тихой улочке. И обнаруживает, что чердак его убежища соединен с чердаками других домов, и на каждом – открытый люк вниз. Драгоценная возможность незаметно навещать своих новых соседей… Вот когда начинается настоящее веселье. Потому что есть одна вещь, которую Броган любит даже больше, чем убивать, – это играть со своими будущими жертвами. В ход идет все – их секреты и тайны, слабые места и тонкие душевные струны.
Он копирует самых жутких убийц мира. Но скоро превзойдет их всех… Для любителей киносериала «Охотник за разумом» и книжной серии «Внутри убийцы». История, основанная на нашумевших делах знаменитых серийных убийц. Очень мрачная история… По Англии прокатывается волна убийств. Каждое из них различается по методам, но все они настолько жестоки, что у полицейских буквально кровь стынет в жилах. Вскоре детективы обнаруживают жуткую закономерность: этот маньяк детально копирует самых известных серийных убийц в мире.