Никто не спит - [9]
— Греешься на солнышке?
Я вздрагиваю и открываю глаза. Передо мною стоит Юлия, ее каре-зеленые (или зелено-карие?) глаза смотрят на меня. В руке у нее недоеденный бутерброд, а парня своего она, видно, еще не растормошила. И я не собираюсь спрашивать, где мы виделись раньше.
— А здесь хорошо. Пожалуй, я тоже присяду, — Юлия смотрит на меня чуть вопросительно. Как будто я решаю, кому тут сидеть, как будто ей нужно мое разрешение. Я слегка киваю — можно. Она откусывает от бутерброда и садится. Смотрю на остатки бутерброда: цельнозерновой черный хлеб, сыр, лист салата. Открываю кока-колу, делаю глоток. Юлия жмурится на солнце, жует.
— Ты раньше занимался единоборствами? — спрашивает она, глядя на меня.
— Нет, конечно. Что, по мне не видно? — грубо ухмыляюсь я.
Юлия удивленно смотрит на меня. Проносится холодный ветерок. Я понимаю этот взгляд, но грубый смех и дуновение ветра назад не забрать.
— А сюда почему пришел?
— Это все отец…
Вот глупо. Надо ж такое ляпнуть. Прекрасная характеристика: шестнадцатилетний парень, который не может сам придумать себе занятие, а ходит, куда папа велел.
— То есть отец мой знает Буссе.
Дальше объяснять неохота. Пусть сама догадывается.
— Да, я слышала.
Она прислоняется к стене и жует бутерброд, прикрыв глаза.
Ах, значит, слышала? Что еще она, интересно, слышала? Что обстоятельства жизни бедного Элиаса сложились трагически, что ему нелегко? Что раз он за что-то взялся, то его надо поддержать? Поэтому она тут сидит и делает вид, будто ей интересно, из благородных побуждений? Потому что Буссе велел членам клуба быть внимательнее к бедняжке Элиасу. И ради этого она оставила своего парня в зале.
Юлия доела бутерброд. Похоже, ей и вправду приятно сидеть со мной на солнышке. На носу у нее три веснушки.
— Со мною так же было, — говорит она вдруг, не открывая глаз. — Никогда бы не подумала, что стану заниматься единоборствами.
Она поворачивается ко мне, смотрит. Потом снова отворачивается, жмурясь на солнце.
— Но однажды я пошла посмотреть, как Фредрик занимается. Как ни странно, показалось интересно, а он стал меня подталкивать, чтобы я попробовала сама. И теперь у меня, кажется, запала больше, чем у него. Фредрик, конечно, ничего не говорит, но, по-моему, боится, что я его обгоню.
Юлия прыскает со смеху, наморщив веснушчатый нос. Она смеется с таким видом, будто я должен разделять ее веселье. Я все понимаю, но никакого желания смеяться вместе с ней у меня нет. Не понимаю только, зачем она тут сидит и делится со мной подробностями своих отношений с Фредриком.
— Хотя всякое, конечно, бывает. Иногда устаешь как собака, иногда все болит, особенно если новый прием отрабатываем.
Я слушаю и пью колу, глядя на Юлию и бывший школьный двор. Интересно, закон такой есть, что ли, — на школьном дворе всегда растут высокие сосны. Юлия наверняка думает, будто я скучный тип: ничего не говорю, пью кока-колу. Но что я могу поделать?
Открывается дверь, выходит Буссе.
— Вот вы где. Кажется, половина нашей компании заснула в зале, — смеется он. — Современная молодежь. Лодыри!
Он садится на вторую скамью. Коммивояжерская улыбка на месте.
— Как тебе, Элиас?
Хороший вопрос.
— Ничего…
— Может быть, Эрик тоже как-нибудь с тобой придет?
Он что, серьезно? Мы с отцом вместе на тренировке? Спасибо, и без того тошно.
— У нас тут в клубе немало семейных связей.
Он слегка пихает Юлию локтем в бок, бросая на нее многозначительный взгляд. Она отвечает тем же. Кажется, они на короткой ноге.
— Напоминаю: попейте как следует, — говорит Буссе, вставая со скамейки. — В конце ускорим темп.
Я тоже встаю и иду следом за Буссе — не хочу больше сидеть с Юлией и молчать как рыба.
Ускорим темп, значит. Так и выходит: вторая часть тренировки выжимает все соки. Мы снова должны разбиться на пары. «Выберите партнера», — говорит Буссе, и я вижу, как Юлия быстро хватает руку Фредрика. Какой-то парень из клуба берег за руку меня. Все мы встаем друг против друга вдоль стен, а потом бегаем до изнеможения, между делом отжимаясь, качая пресс и проделывая еще какие-то штуки, названия которых я не знаю.
Я начинаю, а парень напротив то и дело подбадривает: «Отлично. Прекрасно. Давай, последний круг». Когда наступает его черед, я не могу произнести ни слова: в груди саднит от напряжения. Да и не хочу я стоять и кричать как дурак. Ничего не могу поделать с этой неловкостью, и она мне мешает. Наконец я выдавливаю из себя пару сиплых фраз — не факт, что кто-то их слышит.
Я поглядываю на Юлию, которая выкладывается по полной. Фредрик все больше стоит и ухмыляется, поддразнивая ее. Лучше бы подбадривал любимую. Когда Юлия ковыляет к нему, пробежав последний круг, он смеется и, кажется, бросает что-то обидное. «Заткнись!» — шипит она в ответ, но довольно беззлобно.
— А теперь пусть потрудятся ноги! — кричит Буссе, как заправский погоняльщик рабов. — Встаем в конце зала и прыгаем на корточках к противоположной стене. И обратно задом наперед.
Это нереально трудно. Тренировка американских морских пехотинцев, возведенная в третью степень. Уже на полпути я чувствую зверскую боль в мышцах. Под конец на глаза наворачиваются слезы: я измучил свои нетренированные ноги до предела и даже больше. Последние метры ковыляю задом наперед, не замечая ничего вокруг, и падаю на мат.
Лауре пятнадцать. Она учится в школе, болтает обо всем на свете с лучшей подругой, из чувства протеста продолжает по детской традиции покупать конфеты по субботам и совсем не хочет казаться взрослой, как многие ее одноклассницы. Но однажды случается непредвиденное: на школьном собрании она знакомится с Андерсом Страндбергом. Он совсем не Аполлон, не идеал красоты, но почему-то Лаура не может перестать думать о нем, мечтать о встрече, разговоре, совместной прогулке. Но есть неразрешимая проблема: Андерсу Страндбергу намного больше лет, чем Лауре, и он новый учитель математики в их школе.
Всё своё детство я завидовал людям, отправляющимся в путешествия. Я был ещё маленький и не знал, что самое интересное — возвращаться домой, всё узнавать и всё видеть как бы заново. Теперь я это знаю.Эта книжка написана в путешествиях. Она о людях, о птицах, о реках — дальних и близких, о том, что я нашёл в них своего, что мне было дорого всегда. Я хочу, чтобы вы познакомились с ними: и со старым донским бакенщиком Ерофеем Платоновичем, который всю жизнь прожил на посту № 1, первом от моря, да и вообще, наверно, самом первом, потому что охранял Ерофей Платонович самое главное — родную землю; и с сибирским мальчишкой (рассказ «Сосны шумят») — он отправился в лес, чтобы, как всегда, поискать брусники, а нашёл целый мир — рядом, возле своей деревни.
Настоящее издание — третий выпуск «Детей мира». Тридцать пять рассказов писателей двадцати восьми стран найдешь ты в этой книге, тридцать пять расцвеченных самыми разными красками картинок из жизни детей нашей планеты. Для среднего школьного возраста. Сведения о территории и числе жителей приводятся по изданию: «АТЛАС МИРА», Главное Управление геодезии и картографии при Совете Министров СССР. Москва 1969.
Повесть-воспоминание о школьном советском детстве. Для детей младшего школьного возраста.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Вильмос и Ильзе Корн – писатели Германской Демократической Республики, авторы многих книг для детей и юношества. Но самое значительное их произведение – роман «Мавр и лондонские грачи». В этом романе авторы живо и увлекательно рассказывают нам о гениальных мыслителях и революционерах – Карле Марксе и Фридрихе Энгельсе, об их великой дружбе, совместной работе и героической борьбе. Книга пользуется большой популярностью у читателей Германской Демократической Республики. Она выдержала несколько изданий и удостоена премии, как одно из лучших художественных произведений для юношества.
Мальвине — тринадцать лет, и она, как все ее сверстницы, ходит в школу, любит болтать с лучшей подружкой Лиззи, занимается музыкой, воюет с мальчишками на вилле, катается на велосипеде, влюбляется, ссорится со старшей сестрой, навещает дедушку, словно Красная Шапочка…Но что-то не так. У Мальвины есть темная тайна — то, в чем стыдно признаться, но очень тяжело держать в себе. Однажды она пытается рассказать правду родным, но ее не хотят услышать и понять. Даже брат, который раньше всегда ее поддерживал…Пронзительный, светлый, остроумный, поэтичный роман немецкой писательницы Беате Терезы Ханики — ее первая книга для подростков, но именно за него Беате получила несколько премий, и в том числе была номинирована на Немецкую детскую литературную премию.Перевод данной книги был поддержан грантом Немецкого культурного центра им.
Быть любимым. Это все, к чему стремится герой романа молодого французского писателя Акселя Сандра. Не зная, кто его родители, он с детства привык оказываться в разных приемных семьях, где он чувствовал большее и меньшее участие. Но не более того. И как только он узнаёт, что обладает выдающимся интеллектом и впервые чувствует интерес к своей персоне, он начинает думать, что добившись успехов в учебе, сможет снискать внимание и любовь окружающих. И поэтому упорно трудится: в интернате, в школе, в институте. Раскладывая свои мысли и чувства по папочкам, герой Акселя Сандра поступает на медицинский факультет, оканчивает учебный год с отличием, получает возможность пройти оплачиваемую стажировку, вливается в компании сокурсников.
Лето всегда пахнет луговыми цветами, любовью и счастьем. Безмятежность июльских дней — это застывшее время, когда секундная стрелка трепетно останавливается, оглядывается по сторонам и понимает, что спешить ей совершенно точно некуда.Сбежав из пыльного и душного Стокгольма и окунувшись с головой в хуторскую жизнь, Адам и Мари-Лу подарили это лето друг другу, утонув в воспоминаниях, спорах, смехе. Их связывает череда летних каникул, прогулки по красивейшему лугу, окрещенному «бронзовым веком», и наивное детское «я хочу, чтобы мы всегда были вместе».
Благодаря роману Стефана Касты «Притворяясь мертвым» вы узнаете, какова цена дружбы и есть ли альтернатива мести.Подросток Кимме находится между двумя мирами. В одном, более близком, — вечера в «пряничном» домике с приемными родителями Кристин и Джимом, тушеный цыпленок с ломтиками моркови и книги. В другом, чуждом ему, — вечеринки, совместные походы и первая любовь.Пытаясь влиться в компанию ради девушки, в которую влюблен, Кимме отправляется с приятелями в лес на выходные. Понаблюдать за птицами. Никто не мог и предположить, чем это закончится для Кимме: он оказывается брошенным в лесу, с серьезным ранением и слабой надеждой на спасение…«Притворяясь мертвым» — книга о выборе, совести и способности прощать.Роман Стефана Касты, лауреата премии Астрид Линдгрен, был отмечен Августовской премией и почетным знаком Нильса Хольгерссона.