Никто не будет по ней скучать - [11]

– Дженнифер Веллстуд? – спросил Берд, уже зная ответ. Брюнетка кивнула.

– Шериф сказал, что вы зайдете. Сколько это займет? Ко мне скоро придет клиентка.

– Когда?

– Через час? – пожала плечами она.

– Этого хватит. У меня просто есть несколько вопросов. Меня зовут…

– Да, знаю. – Она вздохнула, глядя в телефон, и отложила его. – Я не понимаю, чем могу помочь. Я едва знала Лиззи.

– Интересно, все говорят, что вы были ее ближайшей подругой, – сказал Берд.

– Если это правда, то это очень печально, – сказала она, глядя себе под ноги. Затем она покачала головой. – Дерьмо. Наверное, это правда.

– Вы должны понимать, – сказала Дженнифер, – что с Лиззи было непросто. Да, народ хреново к ней относился. И к ее отцу. Эрл Уэллетт приехал в город молодым парнем, чтобы работать на лесопилке, женился на местной девушке и перенял управление свалкой ее отца всего лет за десять – а это, по мнению некоторых фанатиков, значило, что ему категорически нельзя доверять. Не имело значения, что это было лет сорок назад; не важно, сколько ты здесь живешь и сколько корней пускаешь, они все равно недостаточно глубокие, чтобы впечатлить семьи, прожившие здесь пять поколений. А твои дети…

– Знаете эту поговорку? «Если кошка рожает в духовке, это не значит, что котята получаются печеньем», – продолжила Дженнифер, криво улыбаясь.

– Да, слышал, – кивнул Берд.

– Тогда вы знаете, как все было. Не имело значения, что Лиззи родилась здесь. Она все еще была чужой в глазах тех, кто придавал этому значение. – И из нее получился хороший козел отпущения, – продолжила Дженнифер. – Не только из-за ее отца или той мусорной кучи, где они жили, и не потому, что Эрл Уэллетт иногда охотился на белок, чтобы приготовить жаркое – может, это было нормально там, откуда он, но здесь людям такое не нравилось, а он даже не соизволил сделать вид, что ему стыдно. Дело было в самой Лиззи. Эрл не противился неприязни местных, но Лиззи отвечала тем же. Так и продолжалось, пока никто не помнил ничего, кроме презрения, пока люди не возненавидели ее – намного, намного сильнее, чем ненавидели ее папочку. Между ними это текло, как темная и глубокая река. Непреодолимая.

– Но вы дружили, – сказал Берд.

– Не то чтобы, – пожала плечами Дженнифер. – Но мы не враждовали. Если я ее видела, я здоровалась, а она здоровалась в ответ. Я не всегда ладила с Лиззи, но, полагаю… мне было ее жалко. Дуэйн всегда всюду ходил без нее, на барбекю и всякое такое, словно мы все еще в школе и парни бы над ним насмехались, если бы он взял ее с собой. Я имею в виду, они были женаты. Это очень странно. Поэтому иногда я ее приглашала.

Берд вспомнил фотографию Лиззи, щурящейся на солнце с банкой пива в руке. Может, это было дело рук Дженнифер? Приглашение из жалости на тусовку у кого-то во дворе?

– Когда вы в последний раз ее видели? – спросил он.

– Сложно сказать. Я наткнулась на нее в Ханнафорде довольно давно. Может, в начале лета. Мы немного поговорили. Она была занята работой и домом. Который на озере. Вы его видели? – Берд кивнул; она тоже, немного улыбнувшись. – Она неплохо его отделала. Это ей хорошо удавалось. Я была за нее рада.

– Я слышал, так было не со всеми.

– Люди иногда ведут себя смешно. Ну, честно, это чистая зависть. Никто не хочет сдавать жилье второму кузену своей жены по скидке. Они бы все хотели сделать как Лиззи, послать Кузена Чарли на хер и выставить предложение на AirBnB, привлечь городских с набитыми карманами. Та парочка, не помню, как их звали, но у них было полно денег. В прошлом году они сняли дом у Лиззи на целый месяц, а потом снова приехали этим летом. Женщина как-то приехала сюда на огромном черном внедорожнике, спрашивала, могу ли я ее тонировать.

– И вы это сделали?

– Не-а, мне бы пришлось специально заказывать краску, – сказала она. – У нее были уникальные волосы.

– Уникальные?

– Колорированные. Знаете, что такое балаяж?

– Бала-что?

– Не важно, – закатила глаза она. – Изначально они были цвета розового золота или вроде того, но вода здесь их попортила – из-за озерной воды и солнца они стали прямо медными. Честно сказать, выглядело дерьмово. Я сказала ей, что могу только вернуть ее в натуральный цвет.

– И как она это восприняла?

Дженнифер фыркнула. Берд невольно рассмеялся.

– В общем, это последний раз, когда я ее видела. Жаль. Могла бы содрать с нее втридорога.

Берд осмотрел помещение. Как и Лиззи, Дженнифер разбиралась в декоре: товары были аккуратно выставлены вдоль стены, за ними – растение в горшке, добавляющее цветовой акцент. Было неплохо, но это все равно парикмахерская в трейлере.

– А как насчет Лиззи? Она делала что-то с волосами?

– Один раз. На свадьбу.

– Я видел фотографию. Она выглядела симпатично.

– Лиззи? Симпатично? – усмехнулась Дженнифер. – Должно быть, удачная фотография. Но прическа получилась красивой. Я тогда еще училась в техникуме, была еще ребенком. Но да, она обращалась ко мне только раз. Она сюда не заходит. – Она прервалась, затем исправилась: – То есть не заходила. Лиззи не интересовали стрижки. Или болтовня.

– Значит, она с вами не разговаривала по душам, – сказал Берд.